волны его волос, и даже зажала руки между колен, чтобы удержаться и не погладить эти золотые кудри. Она видела легкий румянец и невыносимо хотела коснуться ладонью его щеки и ощутить шелк этой нежной кожи. Она смотрела на четкий контур его розовых губ и умилялась каждой их линии, каждому изгибу. И у нее уже пересохло во рту от желания коснуться этих губ поцелуем. Наташа глотнула кофе, но глаз не опустила. Горячая жидкость немного привела ее в чувство, она попыталась «поддержать светскую беседу», хотя хотела лишь одного: пересесть на диванчик Геры и прижаться к нему и больше никогда, никогда не расставаться с этим удивительно прекрасным созданием природы. Даже про себя она не могла назвать его парнем, это слово как-то совсем не вязалось с Герой.

– А ты тут туристом? – прерывистым голосом спросила она, когда взяла себя в руки и немного пришла в себя. – А это кто?

И она кивнула на сидящего за соседним столиком здоровяка. Он делал вид, что читает газету. Но Наташа заметила, как остро он поглядывает по сторонам.

– Это Степан Андреевич, – спокойно ответил Гера. – Мой телохранитель.

– Кто?! – Наташа чуть не поперхнулась кофе.

– Долго объяснять, да и стоит ли?

– И все-таки? – нарушая приличия, настойчиво спросила она и отодвинула чашку.

Наташа вдруг словно проснулась, она даже стала видеть будто намного четче.

«Боже, что я тут делаю? – метались мысли. – Кто они? Гера! А ведь здоровяк назвал его Георгий Юрьевич! Я же сама слышала. Неужели и правда это телохранитель?»

– Не волнуйся так, – мягко произнес Гера и накрыл своей ладонью ее пальцы.

Наташа переплела их с его и крепко сжала.

– Просто я из весьма обеспеченной семьи, постоянно живу в Лондоне, так как получаю здесь образование. Как видишь, ничего такого уж страшного во мне нет! – сказал Гера. – А то у тебя такое лицо! И не забывай, что ты первая ко мне пристала на улице! – добавил он и тихо рассмеялся.

– Значит, ты тут всегда живешь, – потерянным голосом проговорила Наташа, но сжала его пальцы еще крепче, словно из последних сил ухватилась за спасительную соломинку.

– Ну… не то чтобы всегда, – улыбнулся Гера. – Я могу жить где угодно. Но тут у меня дом… вернее, это дом, который мой отец купил для своей второй жены, – тихо добавил он, и улыбка сбежала с его лица.

– А где твоя мама? – торопливо спросила Наташа и покраснела от осознания собственной бестактности.

– Умерла, – еле слышно ответил Гера и отвернулся в окно.

Наташа не выдержала и пересела к нему на диванчик. Она прижалась к его плечу и прошептала неловкие слова утешения. Она никогда не сталкивалась с такой ситуацией и не знала, что положено говорить в таких случаях. Однако ей невыносимо хотелось хоть как-то выразить ту щемящую жалость, которая заполнила ее сердце. Но Гера не дал ей высказаться. Он попытался улыбнуться, повернулся к ней. Она заглянула глубоко в его глаза, но грусть, которую он явно хотел спрятать, все равно проскальзывала на самом дне расширившихся зрачков.

– Моя мама тоже умерла, – наконец, нашла она нужные слова.

– Вот как, – печальным голосом произнес он. – И что, твой папа снова женился? И у тебя тоже есть мачеха?

– Нет, он не захотел, хотя наши соседки несколько раз пытались его сосватать. Ему ведь всего тридцать семь лет! И он у меня хоть куда!

– Так вы вдвоем живете? – поинтересовался Гера.

– У меня еще младший брат есть… Витька, – сообщила она.

– Счастливая, – после паузы сказал он.

– А ты совсем один? – удивилась Наташа и снова прижалась к его плечу.

Она сама не понимала, что делает, но удержаться не могла. Хотя все время разум нашептывал ей, что она ведет себя крайне неприлично. Но эмоции преобладали над ним, и Наташа, впервые испытав такую бурю в душе, просто не могла совладать с нею. Однако Гера не показывал вида, что его что-то напрягает. Он и сам прижимался к Наташе, словно хотел найти утешение. Краем глаза она заметила, что Степан Андреевич проявляет признаки беспокойства и поглядывает на них из-за газеты слишком часто. Но она сейчас весьма странно воспринимала окружающее. Реальностью было лишь то, что она находилась в волшебном мире, рядом был прекрасный и печальный юноша, который становился ей с каждой секундой пребывания в этом мире все роднее и ближе. А вот все остальное иногда врывалось в это волшебство неприятным диссонансом. И настороженные взгляды охранника она воспринимала именно так и тут же отмахивалась от мыслей, что ведет себя не так, как принято.

– Мой отец, хотя ему уже за сорок, – ответил Гера, – через год после смерти мамы женился на очень молодой женщине. Она родила близнецов, так что у меня есть и братик и сестричка. Им сейчас по три года.

Но радости в его голосе Наташа не услышала. Она захотела приободрить его и заметила, что ему должно быть весело в такой компании.

– Отец купил очень большой дом… здесь, в Челси, – сухо сообщил Гера, – и заставил меня переехать в него. Но хорошо, что дом огромный, я могу не встречаться с его обитателями.

– А раньше ты где жил? – попыталась она перевести его на другие мысли.

– У меня квартира в Ноттинг-Хилле, – ответил он и наконец улыбнулся. – Я упросил отца оставить ее за мной, хотя он был расположен продать. Как только я стану совершеннолетним, перееду туда.

– А сейчас тебе сколько? – уточнила Наташа.

– Семнадцать, а тебе?

– Пятнадцать.

Они замолчали. Возникла какая-то неловкая пауза. Казалось, после сближения пошла волна отчуждения. Наташа это моментально почувствовала и даже пересела обратно.

– Еще кофе? – немного натянуто спросил Гера.

– Спасибо, нет, – кратко ответила она и стала смотреть в окно.

Эмоции поутихли, Наташа начала приходить в себя и ощутила неловкость.

– Георгий Юрьевич, – раздался возле них тихий голос, – я покурю?

– Хорошо, – так же тихо ответил Гера. – Но мы скоро уходим.

Телохранитель кивнул и направился к выходу. Наташа вздохнула с облегчением.

– Проводить тебя? – спросил Гера.

– Не стоит, пансионат совсем рядом.

– А может, поедем ко мне в гости? – неожиданно предложил он.

Наташу от его слов и больше от выражения его глаз снова затопила волна горячей нежности. И ей безумно захотелось принять приглашение. Но было уже довольно поздно, она понимала, что Аделина Петровна устроит ей взбучку, если она не явится к назначенному времени.

– Поздно, – ответила она. – Нам велели не задерживаться.

– Можно твой телефон? – явно огорчившись, попросил он. – Ноут у тебя есть? Или, может, айфон? Или какой другой девайс для инет-связи?

– У меня только телефон, – смущенно сообщила Наташа. – Хотя в номере есть выход в Интернет. У Ленки есть маленький ноут, – вспомнила она.

Гера вскинул брови.

– Это девочка, которая с нами в группе, она живет в соседнем со мной номере. У нее там карта Лондона с отмеченными дешевыми рынками, – пояснила она.

– Тогда на всякий случай запишу твой е-мейл, – улыбнулся он. – Или можем поступить проще… сейчас зайдем в первый же магазин и купим тебе ноут.

– Что ты! – испугалась Наташа. – Как я объясню подобную покупку? У меня просто нет на это денег.

– Хочешь, я тебе подарю? – весело предложил Гера.

– Я не могу принимать такие дорогие подарки от незнакомого парня! – резко отказалась она.

Последнее замечание явно его огорчило. Гера нахмурился, возле его губ залегли складки, и это сразу сделало его лицо старше.

– Ну… я не то хотела сказать! – спохватилась она и взяла его за руку. – Конечно, ты уже знакомый…