отдыхать, париться. Баня там хорошая, как мне сказали. Сходишь, сходишь на телеграф, – предупредил мой вопрос Артемьев. – Но не один, как минимум с Маликом. Сами видите, Порто-Франко на распутье, власть сменилась. Вроде порядка больше, а бардака не меньше.

Точно, мимо стоянки проехал дефендер с «глазом» на дверце и аббревиатурой, образованной от «Департамент полиции Порто-Франко».

– Так, караван, по машинам! – забегал между грузовиками Чунин.

Мы стали прощаться с водилами, обниматься и пересмеиваться. Все-таки неделю вместе ехали, уже не чужие. Вскоре караван вместе с китайским конвоем ушел в северные ворота, а мы погрузили шмотки на двух моторикш и отправили их в подворье РА с Артемьевым, Ветровыми и братанами. А я и Малик пошли на Овальную площадь, посылать телеграммы женам. Жаль, конечно, что пистолеты приезжим носить так и не разрешили, голым себя без него чувствовал (пришлось оружие снять и сложить в сумки, которые повезли вместе с инструментом).

Вечером того же дня, сидя в обшитой рейками парной, я спросил у Елены, завернувшейся в простыню и облокотившейся на мужа:

– Лен, нам как, ничего типа сшитых штанин ждать не нужно?

– Или еще чего? – мрачно поинтересовался Малик под смех остальной компании.

Три дня назад мы встали на ночевку в саванне. У водил оказались в запасе два «горюнова» на треногах и РПГ. Так что, как обычно, разбили смены при пулеметах и гранатомете, выставили караулы, пулеметы-то и гранатомет мы за зиму хорошо изучили. Впрочем, все мужики в протекторате разбирались в основных системах вооружений. И не только стрелковых, нас этой зимой и с минометами знакомить будут. Ну а в наше с Маликом дежурство из палатки Ветровых стали доноситься ритмичные женские охи. А мы, два идитота, ничего лучшего не придумали, как не очень громко, но отчетливо скандировать: «Шайбу! Шайбу!»

То, что последовало после этого, было нами обсмеяно уже неоднократно и в разных интерпретациях. Злая как фурия Елена в одной мужниной рубашке вылетела из палатки. Каким образом я оказался на кабине стоящей рядом «вольво», сказать сложно, но мне удалось увернуться от пары брошенных в меня здоровых хворостин. А Малик не сообразил залезть повыше и начал бегать по лагерю, периодически получая по спине от разъяренной девушки. Спасло его то, что Елена наколола босую ногу и была поймана успевшим натянуть штаны и ботинки мужем. Потом и Ветровы, и мы с Маликом получили от злого как черт Чунина по полной программе. А сонные мужики с автоматами, когда разобрались, в чем дело, ржали так, что саванна вокруг недоуменно замолкла, словно пыталась понять, что стряслось.

Потом мы долго и велеречиво извинялись, клялись, что нечаянно, и вообще, свое уже получили. Леха зло буркнул, что набил бы нам морды, но не станет (и правильно, я тяжелее «кил» на пятнадцать, а у Малика любой удар придется Лехе ниже пояса). Ленка промолчала. А на следующее утро Малик не смог вылезти из аккуратно зашитого до горла спального мешка, а мне в мои ботинки подсыпали жгучего перца, немного, но мне хватило. Как Ленка это проделала, непонятно. Наверное, ниньдзютсу изучала в Старом Мире.

– Да нет, ребятки. Как вы могли подумать? Я же добрая, особенно после бани, – довольно протянула девушка. – Так, мужчины, я в бассейн! Не подглядывать!

После бани, добрые и распаренные, мы вылезли на крытую веранду, которая с трех сторон окружала заставленный машинами переселенцев двор. Подворье РА появилось в Порто-Франко после сезона дождей, видимо, в чью-то начальственную голову наконец пришла светлая мысль. Фактически это была очень недорогая гостиница, перестроенная из бывшей небольшой промзоны. Совсем недалеко находился оружейный магазин, в котором когда-то заправлял Рауль. Сейчас там вроде француз какой-то обретался.

– Охота есть! Куда пойдем? – высказал свежую идею Колян, устроившись поудобнее и забросив ноги на перила веранды.

– Тут вроде чебуречная есть за углом. Говорят, вкусно готовят, – заметил я, ставя запотевшую кружку на пол. – Далеко идти неохота, да и вставать завтра спозаранку. Или на здешней кухне кто-нибудь приготовит, для экономии? Лен, ты как, не хочешь?

– Нет, благодарю покорно. Вы как желаете, а мы с мужем в «Арарат» поедем. После такой дороги посидеть в хорошем ресторане сам бог велел. – Елена поглядела на мужа. Тот кивнул.

– Смотрите поосторожнее. Это не Демидовск, а Порто-Франко. Здесь хватает нежелательных элементов, – покачал головой Артемьев. Впрочем, отговаривать не стал. – Но учтите, к часу ночи вы в любом случае должны быть здесь. Впрочем, я сам с вами проедусь, люблю хорошую кухню.

– А мы здесь останемся, покараулим. – Толик потянулся на скамье.

– Ладно, пошли пирожки есть. А потом я в «РА оружие» загляну, прикину, что здесь почем. – Я встал, проверил деньги в кармане шорт. – Пошли, время есть. То есть время кушать. – Я подхватил с пола кружку, нужно было ее вернуть.

Остальные тоже засобирались. Лена с Лешкой и Артемьев отправились переодеваться, а мы вышли из проходной, прогнав АйДи по терминалу охранника.

Чебуречную нашли недалеко от рабочей и грузовой проходной порта. Несмотря на позднее время, в порту кипела работа, было шумно и суетно, да и в чебуречной не сказать чтобы было много свободных мест за столиками под хлипкими солнцезащитными зонтиками. Сидели тут в основном работяги в промасленных и пропыленных комбезах, свои люди, короче.

В небольшом павильоне в больших сковородах кипело масло, а коренастый и носатый рыжий человек с руками по локоть в муке готовил очередную порцию пирожков.

– Добрый вечер, – поздоровался я с ним. Почему-то мне показалось, что русский этот рыжий должен понимать.

– Добрый. Чебуреки будете? – деловито поинтересовался он.

Я поглядел на готовые. Здоровенные, каждый размером с половину большой тарелки. Да и мяса хозяин не жалел.

– Свинина? – поинтересовался Малик.

– Нет, мясо реактивной рыбы. Но тоже жирное, а нежное, вах! – Рыжий восторженно причмокнул губами. – Сегодня утром у рыбаков в порту на бирже купили, а они ночью на кормежке взяли.

– И даже рыбой эта рыба не пахнет? – Я удивленно принюхался. Нет, пахло жареным мясом и тестом.

– Нет, дорогой, мясо как мясо. Берете?

– Давай по парочке. Нет, по три. И кофе. – Мы пошли занимать освободившийся столик. Столики здесь были рассчитаны человек на восемь, немаленькие такие.

Вскоре перед нами стояли большие кружки со свежим кофе и большое блюдо с чебуреками. Девушка, принесшая заказ, расстелила перед каждым бумажные плотные салфетки, пожелала приятного аппетита и ушла собирать посуду с освободившихся столов.

Но только мы приступили к еде, как к нам подошел пожилой плотный мужчина. Мы его видели в подворье, тоже переселенец.

– Разрешите к вам присоединиться? Позвольте представиться, Никита Сергеевич Кручинин, капитан первого ранга ВМФ СССР в отставке. Позавчера с семьей попал в этот мир, сейчас жду каравана до Берегового.

– Конечно, присаживайтесь. Я Владимир, это Малик, это Толик и Николай. Мы все граждане Протектората РА, так что своим всегда рады. – Я встал и подвинулся.

Кап-раз уселся рядом, поставил на стол кружку с кофе.

– Молодые люди, я есть не хочу, поздновато для моего возраста. Вы кушайте, приятного аппетита. Или, если позволите, грамм по сто ради знакомства? Проставляюсь как новоприбывший. – Кручинин вытащил из внутреннего кармана плоскую флягу.

– По пятьдесят, Никита Сергеевич. Нам завтра работать, – сказал Колян, а я согласно кивнул. Малик оторвался от чебурека, торопливо прожевал и хотел опротестовать, но Колька его опередил: – Потом, Малик. Нам крутое дело предстоит.

– Не крутое, а серьезное, – поправил его я.

– Ребят, если не секрет, вы кем работаете? – поинтересовался Кручинин, разливая коньяк по маленьким бумажным стаканчикам, которые принесла по его просьбе официантка.

– Слесарями, Никита Сергеевич. А что? – засмеялся я.

– Да первый раз вижу, как слесаря от выпивки отказываются. У вас все такие?

– Все как один. А еще вы наших сантехников не видели. Те вообще спиртного не переваривают, меняют