действительно был жертвой и орудием Сита. Но сейчас, когда он выдвигал и защищал идею съесть Барни, можно было увидеть, как он мог быть именно такой жертвой-орудием. Во всяком случае, Анжела думала именно так. В любом случае, троица сообщение от Джилла получила и сразу же стихла, предоставив Уэйту и Миранде гадать, а что бы все это значило.

А Сун посмотрел на них, на одного за другим и пожал плечами:

— Мой идея не хороший? Не важность. Скоро просыпаться... может быть. — Но не мог удержаться от взгляда в сторону Барни.

Прежде, чем другие снова завелись, Джилл обратился к китайцу:

— Кину Сун, по-моему, твоя очередь караулить. — И, показав на выход из пещеры, коснулся щеки как раз под глазом. И покуда Тарнболл искал место, где бы расположиться поудобнее, Сун, не жалуясь, занял его место у выхода.

Но складывалось такое впечатление, словно Барни сознавал, что речь шла о нем, наверное, он собирался проснуться, когда услышал, как произнесли его имя. И теперь он, выглядевший сильно измотанным, вышел из своего угла, встряхнулся, подняв вокруг себя облако ржаво-красных пылинок, и прохромал к Джиллу.

— Все в порядке, старина, — успокоил его Джилл. — Никто тебя не собирается есть. Фактически, совсем наоборот. — Нос у пса сделался сухим, лапы огрубели; в самом деле, когда он лапал Джилла, то они оставляли на десантной куртке кровавые следы. А красные полосы ржавчины на шкуре Барни, казалось, пристали к ней, словно прилипнув из-за пота, давно высохшего. Так какими же такими упражнениями занимался тут пес?

Джилл вскрыл банку с солониной, нарезал ее и скормил Барни кусок за куском; никто не сказал ни слова.

Взяв свою флягу, он налил в ладонь немного воды и дал псу вылакать, а затем увлажнил платок, промокнул нос Барни и вытер ржавчину из уголков его карих глаз.

Барни слегка моргнул, поднял голову, посмотрел вверх, и вверх, и...

Джилл проследил за его взглядом. На сплошной металлический потолок в девяти футах над головой.

Ржавчина продолжала сыпаться с высоты, словно пыль, попадая на все — попадая даже в глаза, если ты поднял взгляд на потолок. Но на что же смотрел Барни?

Или... что он высматривал? И что поделывал, чтобы так вот порезать лапы?

И Джилл подумал: «Возможно, мне следует прямо сейчас и сказать им, что у меня за идея. Но, если я скажу, и если я прав, то, может быть, это как раз тот случай, когда попадают из огня да в полымя? Но, с другой стороны, как может быть что-нибудь хуже?» Беда, конечно же, в том, что он знал — может.

Пес по-прежнему смотрел на потолок и начинал поскуливать, и Фред Стэннерсли заметил это.

— Он что, теряет голову? — Пилот подошел туда, где сидел Джилл с Барни. — С ума сходит?

Джилл покачал головой.

— Я так не думаю. Думаю, что пока мы ползали вверх-вниз — или вниз-вверх — по тому проклятущему каньону, Барни был чертовски занят. Но задача, которую он перед собой поставил, оказалась для него просто чересчур тяжелой. — И теперь Джилл тоже смотрел на потолок.

— Там что-то есть? — нахмурился Стэннерсли. — Я вижу лишь металлолом. Почти миллионы тонн его. И мне это не шибко нравится. Нет, я не страдаю клаустрофобией или, во всяком случае, не сильно, но всегда предпочитаю открытые небеса. А когда думаю о том, какая махина давит на нас...

— Постарайся не думать, — посоветовал Джилл.

К ним присоединился Джек Тарнболл. Слегка ткнув Джилла локтем в ребра, он прошептал:

— Смотри!

Просачивавшийся в пещеру свет стал теперь совсем тусклым. Снаружи, видимое через приблизительно овальный вход, атомное солнце закатывалось над ржавой пустыней. А сидевший в том входе Кину Сун казался странно загипнотизированным. Он сидел настолько неподвижно, насколько это вообще возможно, двигались только его глаза, сиявшие во мраке. И двигались они сперва в эту сторону, а через несколько секунд в другую и обратно к исходной точке, где вся последовательность начиналась сызнова.

— Все дело в этом месте, или оно ни при чем? — прошептал Стэннерсли. — Я хочу спросить, мы что, постепенно сходим с ума?

Джордж Уэйт и две женщины поднимались на ноги.

Они сознавали: тут что-то происходит, но что? Джилл сделал им знак помалкивать, подкрался сзади к Кину Суну и поглядел, куда тот смотрит.

По другую сторону ущелья в последних лучах солнца что-то сверкнуло. Сун смотрел туда. И когда он повернул голову, Джилл проследил за направлением его взгляда. Вторая вещь, на которую смотрел китаец, походила на первую. Точка отблескивающего серебром света примерно в четверти мили от них, вдоль стены каньона. Затем, миг спустя, обратно к первой точке света, и так далее.

Джилл немного сдвинулся в сторону, споткнулся о машинный утиль, оперся рукой на плечо Суна. А коротышка не обратил на это ровным счетом никакого внимания, просто продолжал смотреть на отдаленные мигалки, их огоньки отражались в его собственных глазах.

Азбука Морзе? Нет, не то. Здесь не передавалось никакого сообщения; постоянно повторялся только взгляд Суна. Радиомаяки? У-у. Или может, это солнце отражалось от гигантских экранов? Чего бы там ни было, Сун, определенно, образовал здесь часть треугольника.

Триангуляция!

И когда Джилл вздрогнул от внезапного понимания — от знания того, что здесь происходило, если и не каким образом — то увидел нечто большее, чем просто отблеск.

На этой стороне каньона второе «отражение» больше не отражало... оно выдавало зигзагообразные дуги электрического огня и блестящие вспышки зажигательных фейерверков. Экран, который стал теперь дверью!

— Ах ты, паршивый ублюдок, шпион! — закричал Джилл, хватая Суна за грудки свитера и тряся его. Но выражение лица китайца не изменилось; он просто был не здесь. Он действительно не был здесь; он снова «выскользнул». Так что толку срывать на нем злость? Злился-то ведь Джилл не на него, а на личность или тварь по другую сторону глаз Суна.

И повернулся к спецагенту:

— Он не знает. С ним поступили точь-в-точь, как с Джорджем, всадили «жучка», а он об этом не догадывается. Но с Кину Суном это иначе, это идет глубже. Буквально глубже. Ты прав, Джек — должно быть, «жучка» имплантировали.

— Сейчас я так имплантирую этому мелкому... — двинулся на китайца Тарнболл.

— Погоди, — встревожился Джилл. — Разве ты не видишь, что в этом нет его вины? Его повредили.

Но Сун снова «проскальзывал» в себя. Поскольку он послужил своей цели на данном этапе, Сит-фон больше не контролировал его.

— Смотреть! — закричал Сун, оседая, когда Джилл выпустил его. — Вы смотреть!

Джилл высунул голову из выхода — и сразу же убрал ее обратно.

— Скорпион, — сообщил он. — Последние лучи солнца отблескивают от его брони. Он ярдах этак в четырехстах и движется прямо к нам. Но эта стена каньона — не самая легкая местность. Добраться сюда — потребует время.

— Еще один скорпион? — ахнула Миранда, переступая с ноги на ногу. — Сколько же там этих тварей?

— Сколько нужно Ситу, — едва слышно ответила ей Анжела. — Он их создает, синтезирует.

— Нам пора убираться! — Тарнболл сдернул с плеча автомат. Но Джилл покачал головой.

— Может, и да, а может, и нет, — сказал он. — Джек, подсоби мне.

— А?

— Снаружи валяется кусок лесенки. Ржавая дрянь, но, думаю, сгодится.

— На что?

— На то, чтобы дать мне подняться или поднять туда Барни. — Он посмотрел на потолок.

И Фред Стэннерсли догадался.