Больше он ничего не успел сказать. В трубке послышался истерический голос. Женщина рыдала и кричала:

– Эдриен! Боже мой! Эдриен! Он мертв! Его убили! Они убили его, Эдриен!

Крики из телефонной трубки были слышны в комнате. Эдриен испытал потрясение, какого не испытывал никогда в жизни. Смерть. Смерть, которая коснулась его.

Это была Кэрол Невинс. Жена Джима.

– Я сейчас приеду! Позвони матери в Нью-Йорк, – попросил он Барбару, торопливо одеваясь. – Скажи ей, что это не с отцом.

– А с кем?

– С Невинсом.

– О Боже!

Он выбежал в коридор и помчался к лифтам. Нажал на кнопку вызова – как же медленно поднимается лифт, как медленно! Он побежал к двери на лестницу, распахнул ее. Устремился вниз, перепрыгивая через ступеньки, и выскочил в вестибюль. Кинулся к стеклянным дверям подъезда.

– Извините! Простите! Пропустите, пожалуйста!

Оказавшись на тротуаре, побежал направо к свободному такси. Сел, назвал шоферу адрес Невинса.

Что же произошло? Что же, черт побери, произошло? Что хотела сказать Кэрол? «Они его убили». Кто его убил? Боже! Он мертв!

Джим Невинс убит! Ну, коррупция. Ну, алчность. С этим все ясно. Но убийство?!

На Нью-Хэмпшир-авеню они остановились на красном сигнале семафора. Он извелся: до дома Невинса осталось два квартала!

Не успел желтый сигнал смениться зеленым, как такси сорвалось с места. Водитель газанул, но, проехав полквартала, затормозил. Они попали в пробку. Впереди мигали подфарники. Поток машин замер.

Эдриен выскочил из такси и стал пробираться между стоящими впереди автомобилями. Со стороны Флорида-авеню движение перекрыли патрульные машины. Полицейские свистели, указывали дорогу флюоресцирующими оранжевыми перчатками, направляя поток транспорта в объезд.

Он добежал до оцепления. За заградительной лентой стояли два офицера. Они заорали на него:

– Сюда нельзя, мистер!

– Иди-иди, приятель! Тебе тут не место.

Но ему там было самое место. Он прошмыгнул между двумя патрульными машинами с мигалками и помчался к груде покореженного металла и битого стекла – Эдриен сразу узнал эту кучу металлома. Это была машина Джима Невинса. То, что от нее осталось.

Задние дверцы фургона «Скорой помощи» были раскрыты. От груды металла двое санитаров несли носилки с телом, накрытым белым больничным покрывалом. Третий, с черным чемоданчиком, шагал рядом.

Эдриен подошел к нему, отстранив руку полицейского, пытающегося преградить ему путь.

– Не мешайте! – твердо сказал он полицейскому, хотя голос его дрожал.

– Извините, мистер, я не могу вам…

– Я прокурор. А этот человек, как мне кажется, мой друг…

Врач услышал, с каким отчаянием он произнес эти слова, и махнул рукой полицейскому. Эдриен взялся за покрывало. Врач мгновенно схватил его за руку.

– Ваш друг негр?

– Да.

– Его фамилия Невинс?

– Да.

– Он мертв, уверяю вас. Не надо смотреть.

– Вы не понимаете. Я должен посмотреть!

Эдриен отдернул покрывало. К горлу подступила тошнота. Он ужаснулся тому, что предстало его взору. У Невинса было снесено пол-лица. Там, где было горло, зияла кровавая дыра: ему вырвало половину шеи.

– Боже! О Господи!

Врач накинул покрывало на труп и знаком приказал санитарам внести носилки в фургон. Врач был совсем мальчишка, длинные светлые волосы обрамляли юное лицо.

– Вам лучше присесть, – сказал он Эдриену. – Я же предупреждал. Пойдемте, я отведу вас к машине.

– Нет, спасибо. – Эдриен подавил приступ тошноты и попытался вдохнуть. Воздуха не хватало. – Что произошло?

– Пока что мы не знаем всех подробностей. Вы в самом деле прокурор?

– Да. Он был моим другом. Что случилось?

– Похоже, что он начал сворачивать влево на подъездную аллею к дому, и тут вдруг в него врезался гигантский грузовик на полной скорости.

– Грузовик?

– Точнее, тягач – знаете, из тех, что возят трейлеры, со стальной рамой впереди. Он несся так, точно ехал по загородному шоссе.

– И где он?

– Неизвестно. Он на какую-то секунду притормозил, сигналя как сумасшедший, и укатил. Очевидцы говорят, грузовик был взят напрокат: у него сбоку была эмблема прокатной компании. Могу вас уверить, что полиция уже объявила розыск.

И вдруг Эдриен вспомнил и удивился, что сумел вспомнить. Он схватил врача за руку.

– Вы можете провести меня через кордон полицейских к его машине? Это очень важно.

– Я же врач, а не полицейский.

– Пожалуйста, попытайтесь!

Молодой врач прищелкнул языком, потом кивнул.

– Ну ладно, пошли, я проведу вас. Только без глупостей.

– Я просто хочу кое на что взглянуть. Вы же сказали, что очевидец видел, как грузовик остановился.

– Я знаю точно, что он остановился, – загадочно ответил врач. – Пойдемте.

Они двинулись к груде металла. Машина Невинса завалилась на левый бок, стекла были выбиты, кузов покорежен. Над бензобаком курился дымок, из выбитых окон вырывались белые клубы дыма.

– Эй, док! В чем дело? – крикнул полицейский усталым и злым голосом.

– Давай-давай, малыш, иди отсюда! И ты тоже! – крикнул второй.

Молодой врач поднял свой черный чемоданчик.

– Медэкспертиза, ребята. Можете позвонить в участок!

– Чего?

– Какая еще медэкспертиза?

– Патология, черт побери! – Врач подтолкнул Эдриена вперед. – Лаборант, возьмите пробы и уйдем поскорее отсюда!

Эдриен заглянул в машину.

– Ну, что-нибудь заметили? – спросил врач вполголоса.

Эдриен заметил: кейс Невинса исчез.

Они вернулись через полицейский кордон к «Скорой помощи».

– Вы и в самом деле что-то обнаружили? – спросил молодой врач.

– Да, – тупо ответил Эдриен. Мысли его мешались. – Нечто, что должно было там быть, но чего там не оказалось.

– Ладно. А теперь я вам скажу, почему я вас туда провел.

– Что?

– Вы видели своего друга. Я бы не подпустил к нему его жену. Ему снесло лицо и разорвало шею