— Нет, — категорически отрезал Рис. — По словам доктора Фаулера…

— О боже, — простонал Себастьян. — Начинается.

Кристиан растеряно переводил взгляд с одного брата на другого, ожидая, когда Рис продолжит.

— По словам доктора Фаулера, если вампир собирается сделать смертную своей спутницей жизни, то он сам должен ее обратить. Это единственный способ создать неразрывную связь.

— Кто, черт возьми, этот доктор Фаулер? — Имя казалось Кристиану смутно знакомым, но он никак не мог припомнить, где слышал его раньше.

— Он некто вроде «преподобного» Муна[14] в мире вампиров, — вставил Себастьян, не скрывая при этом своего отвращения.

Рис свел брови.

— Это не так. Он ученый, сфера его интересов — сверхъестественные существа, и он уже выяснил о них — в том числе и о нас — очень много. Например, ты знал, что последние исследования все чаще доказывают, что вампиризм — это вирус?

— Вирус, — протянул Себастьян. — Как мило. А я-то все гадал, в чем причина нашего старого доброго проклятья. Спасибо за разъяснения.

Кристиан проигнорировал его издевки и повернулся к Рису:

— Ты действительно доверяешь работам этого парня?

— Да.

— Может, есть научное обоснование тому, что творится с моим голодом? — пробормотал Кристиан, обращаясь скорее к самому себе.

— Я не сомневаюсь, — ответил Рис.

— Вы двое меня достали. Я забираю свое пиво, пойду выпью с дамами. — Себастьян подошел к барной стойке и опустился на табурет рядом с Джейн.

— Что он имеет против этого парня? — поинтересовался Кристиан.

— Доктор Фаулер проводит кампанию, пытаясь убедить вампиров прекратить пить кровь смертных. Он считает, что это главная причина, по которой мы вынуждены скрываться от общества.

Кристиан кивнул, хоть в глубине души не разделял эти взгляды.

— А Себастьян самый неразборчивый в питании вампир, которого я знаю. И он не хочет ничего менять. Даже задуматься не хочет. Черт, да он держит ночной клуб, в котором как раз и утоляют две важнейших потребности: вампиры жаждут крови, а люди — наслаждения от укуса. И Себастьян вряд ли положит этому конец.

— Ну, если доктор Фаулер против кусания, вряд ли он мне поможет; скорее всего, будет даже доволен, что у меня ничего не получается.

Рис покачал головой:

— Нет, вообще-то он большой сторонник сверхъестественных браков. Считает, что если вампир и смертная — родственные души, то они должны быть связаны. Он уверен: это продемонстрирует человеческому сообществу, что вампиры на самом деле умеют любить и брать на себя обязательства.

— Неудивительно, что Себастьян его ненавидит.

— Да. Себастьян заботится исключительно о собственном благополучии, — заявил Рис, с улыбкой глядя на столь охочего до наслаждений младшего братца.

— Я был таким же, — с раскаянием заметил Кристиан.

Рис покачал головой:

— Нет. Ты умел заботиться о других. Просто выбрал не ту женщину. — Рис взглянул на Джоли, оживленно болтающую с его женой и братом. — Думаю, эта подходит тебе куда больше.

Кристиан в ответ не улыбнулся.

— Я очень сожалею. О Лиле. О том, что случилось с нашей семьей. Об Элизабет.

— Это Лила разрушила нашу семью и убила Элизабет.

— Но именно я привел ее в наш дом.

— Кристиан, я больше не могу злиться из-за прошлого. Я скучаю по Элизабет. Но случись все по- другому, я бы никогда не встретил Джейн.

По глазам Риса Кристиан видел, что тот говорит от чистого сердца. Он нашел в Джейн свою душу.

— Как ты узнал, что Джейн — твоя избранная? — спросил он.

— Тело поняло это прежде разума. Когда я ее встретил, то был немного не в себе.

В глазах Кристиана мелькнуло страдальческое выражение.

— Извини.

— Не твоя вина. — И Рис тут же добавил с усмешкой: — Хотя, может быть, отчасти и твоя, но это неважно. Возвращаясь к твоему вопросу — я просто знал, и Джейн тоже.

— Но я ведь тоже думал, что знаю. — И слепо следовал за Лилой целых два столетия.

— Что ты чувствуешь к Джоли?

Кристиан посмотрел на Джоли, оживленно болтающую с его родными — с семьей, которую он вновь обрел.

— Я люблю ее, — просто ответил он.

— А что ты чувствовал к Лиле?

Кристиан задумался.

— Я хотел ее. Был готов на все, лишь бы обладать ею.

Рис кивнул.

Кристиан пытался облечь свои мысли и чувства в слова:

— А Джоли я готов отпустить, если она не захочет принять меня таким, какой я есть. Я всегда буду любить ее, но не смогу заставить быть моей. Я люблю ее слишком сильно, чтобы причинять боль.

— Вот видишь, — сказал Рис.

И Кристиан вдруг понял, что имеет в виду брат. Он оглянулся на Джоли. Вот видишь: это и есть твоя избранная. Эмоции просто захлестнули его. Любовь. У него снова есть любовь — его родных, и даже его женщины. Чувства переполняли его, и Кристиан надеялся, что получив свой второй шанс, больше никогда не станет воспринимать их как само собой разумеющиеся.

— Спасибо, что приехали, — прошептал он, зная, что этими словами не передать всего, что бушевало внутри него. Но других он подобрать не мог.

— Рад, что ты снова стал прежним Кристианом.

Кристиан тоже был рад. И благодарить за это следовало Джоли. Он взглянул на нее. Оставалось лишь верить, что она сможет принять правду и будет по-прежнему желать его.