Это ж просто настоящий беспредел!Зоя ходит по деревне «в положеньи»,И завхоз Петрович чтой-то располнел!
Бывает, фрукт иной
Бывает, фрукт инойпод яркой кожуройСкрывает червоточину и гниль,Вот так и нам поройочередной геройВ глаза пускает радужную пыль.Приходится признать:систему не сломать,Терпи, браток, пупок не надрывай,Иначе в один миграздавит маховикПо имени: 'Давай, давай, давай'!Терпи, коль жив пока,но тянется рукаСтихами исписать листок любой —Для каждого из насполезно в трудный часХотя бы посмеяться над собой!
ТЕТЯ МАША
В общежитии на улице СувороваТетя Маша — наш внештатный комендантПринимает граждан вместо участкового,Потому, что заболел наш лейтенант.Разбирается в житейских ситуациях,В вытрезвитель алкоголиков сдает,И квартирно-правовые консультацииТетя Маша всем желающим дает,Ищет вещи, документы и «мобильники»,Гонит шваброй хулиганов из фойе,Если есть еще народные дружинники,То она у нас — дружинница вдвойне!Я б погоны выдавал активным бабушкам,С участковыми бы ставил рядом в строй,Сколько ж их у нас таких, живущих рядышком,Заменяющих милицию порой!
НОВОГОДНИЙ ТОСТ
Новогоднее застолье в бликах елочных гирлянд.Грустно. Вспомнил, как все было десять лет тому назад.Мне сержанту-первогодке на одной из площадейОхранять велели елку от подвыпивших людей.В двадцать два ноль-ноль, я помню, был предпраздничный развод,Нам с Серегой поручили грудью сдерживать народ,Чтобы пьяных хороводов вокруг елки не вели,И, как ночью прошлогодней, елку напрочь не сожгли.А на площади — веселье, смех повсюду, шум и гам,Так сказать хотелось: «Люди! Расходитесь по домам!На столы поставьте водку, «оливье» и холодец!Торопитесь! Скоро полночь, году старому конец!»Та зима была холодной, под ногами снег скрипел,Я заранее под форму вещи теплые одел,А Серега в легкой куртке весь от холода дрожалИ кругами возле елки топал, бегал и скакал.Мне смотреть на эти танцы просто не хватало сил,Я тогда домой Серегу греться к маме отпустил.Он теперь в ГАИ инспектор, подбородок отрастил,А тогда еще стажером даже форму не носил.В полночь, также как сегодня, десять лет тому назадПомню, город словно вздрогнул от хлопушек и петард,И из каждой подворотни потянулся едкий дымС пожеланьями здоровья пожилым и молодым.И пошел народ на площадь, выпив водки, погулять,В этом смысле иностранцам наших граждан не понять.Я топтался возле елки весь в снегу как Дед Мороз,Предлагали даже выпить — я не пил, я службу нес.И тогда, уже под утро, подмороженный слегка,Неожиданно под елкой я заметил старикаВ старомодном полушубке, с палкой-посохом в руке,Как в рекламе «кока-колы» на английском языке,Вся от инея искрилась и светилась борода,И сверкали как алмазы на усах кусочки льда.Он шагнул ко мне навстречу, видя, что за ним слежу:
