необычными серыми, оттенка старого серебра, глазами. Взгляд его мог становиться страшным и беспощадным, но сейчас его проницательные глаза светились теплотой и радушием.

А голос его Джилли узнала сразу: мелодичный и обволакивающий, он ни на йоту не отличался от голоса, который она многократно слышала по радио.

– Джулиан, Дилан, Шеперд, я вас ждал, – сказал Пэриш Лантерн. – Пожалуйста, заходите. Мой дом – ваш дом.

– Вы? – спросил Дилан, похоже потрясенный не меньше Джилли. – Я хочу сказать… действительно вы?

– Я – безусловно я, да, во всяком случае, был им, когда последний раз смотрелся в зеркало. Заходите, заходите. Нам нужно о многом поговорить, очень о многом.

В просторном холле они увидели пол из плит известняка, стены, обшитые деревянными панелями цвета меда, два китайских стула из розового дерева с ярко-зеленой обивкой и стол, на котором стояла большая ваза со свежесрезанными желтыми, красными и оранжевыми тюльпанами.

И Джилли, к своему изумлению, почувствовала, что это действительно ее дом, словно нашла сюда дорогу, как находит собака, потерявшаяся во время переезда семьи из города в город, но сумевшая, благодаря инстинкту, добраться до нового дома, отстоящего от прежнего на тысячи миль, хотя никогда раньше его не видела.

Пэриш Лантерн закрыл входную дверь.

– Позднее вы сможете освежиться и переодеться. Когда я узнал, что вы прибудете, и без багажа, я взял на себя смелость отправить моего слугу, Линя, в магазин, чтобы он купил для вас все необходимое, с учетом ваших вкусов. Самые большие сложности доставили ему футболки со Злым Койотом на груди. Линю пришлось в среду слетать в Лос-Анджелес, где он их и купил в сувенирном магазине на территории студии «Уорнер бразерс».

– В среду? – переспросил Дилан, на его лице читалось крайнее изумление.

– Я же познакомилась с Диланом и Шепердом только вчера вечером, – вставила Джилли. – То есть в пятницу. Менее восемнадцати часов тому назад.

Лантерн улыбнулся, кивнул.

– И это были удивительные восемнадцать часов, не так ли? Я надеюсь, вы расскажете мне о них. Но позже.

– Торт, – подал голос Шеп.

– Конечно, – заверил его Лантерн. – У меня есть для тебя торт, Шеперд. Но сначала мы займемся более важными делами.

– Торт.

– Ты у нас целенаправленный молодой человек, не так ли? – Лантерн улыбнулся. – Хорошо. Целенаправленность я одобряю.

– Торт.

– Господи, кое-кто может заподозрить, что у тебя в голове поселилась пиявка из альтернативной реальности, для которой торт превратился в навязчивую идею. Если, конечно, пиявки из альтернативной реальности существуют.

– Я никогда в это не верила, – заявила Джилли.

– А миллионы верят, дорогая.

– Торт.

– Мы дадим тебе большой кусок торта, – пообещал Шепу Лантерн, – но чуть позже. Потому что в первую очередь занимаются самым важным. Пожалуйста, прошу за мной.

Все трое последовали за ведущим ток-шоу из холла в библиотеку, в которой было больше книг, чем в публичных библиотеках большинства маленьких городков.

– Ты об этом знала? – спросил Дилан Джилли.

– Как я могла об этом знать? – ответила она, удивленная вопросом.

– Ты же слушаешь все передачи Пэриша Лантерна. Снежный человек, заговоры злобных инопланетян, все такое.

– Я сомневаюсь, что снежный человек имеет к этому хоть какое-то отношение. И я не состою в сговоре со злобными инопланетянами, – возразила она.

– Именно так и ответила бы участница заговора злобных инопланетян.

– Господи, не плету я никаких заговоров. Я всего лишь актриса комедийного жанра, оставшаяся без работы.

– Можно быть безработной актрисой комедийного жанра и при этом участвовать в заговоре злобных инопланетян.

– Торт, – гнул свое Шеп.

Они пересекли библиотеку, и у самой двери Лантерн повернулся к ним.

– У вас нет причин чего-либо бояться.

– Нет, нет, мы и не боимся, – заверил его Дилан. – Это всего лишь игра, в которую мы давно играем.

– Почти восемнадцать часов, – уточнила Джилли.

– Прошу вас всегда об этом помнить, – произнес Лантерн твердо, но при этом с интонациями любящего дядюшки. – Что бы ни случилось, в этом доме вы можете ничего не бояться.

– Торт.

– В должное время, молодой человек.

Из библиотеки они попали в огромную гостиную, обставленную диванами и креслами с обивкой из светло-золотистого шелка и украшенную китайским антиквариатом и скульптурами и вазами в стиле ар- деко.

Шесть огромных окон, образующих южную стену, выходили на озеро, многоцветье которого просматривалось за ветвями двух огромных сосен Ламберта.

Открывающийся вид настолько поражал воображение, что Джилли воскликнула: «Потрясающе!» – прежде чем поняла, что в гостиной их поджидает Линкольн Проктор, с пистолетом в правой руке.

Этот Линкольн Проктор совершенно не напоминал обгорелый труп с переломанными костями, хотя Дилан надеялся, что более не увидит его ни в каком ином виде. На его голове не сгорел ни единый волосок. Ни на теле, ни на лице не было ни сажи, ни ожогов, то есть если кто и сгорел в автомобиле Джилли, то только не Проктор. Даже мечтательная улыбка осталась прежней.

– Присядьте, – предложил Проктор, – и давайте поговорим.

Джилли тут же послала его на три буквы, и Дилан горячо ее поддержал.

– Да, у вас есть веская причина ненавидеть меня. – Проктор вновь начал посыпать голову пеплом. – По отношению к вам я совершил ужасные проступки, и нет мне прощения. Я даже не буду оправдываться. Но мы в одной лодке.

– Мы с вами не в одной лодке, – без запинки возразил Дилан. – У нас с вами нет ничего общего. Мы вам не друзья и не деловые партнеры, даже не подопытные кролики. Мы – ваши жертвы, ваши враги и при первой возможности посчитаемся с вами.

– Хочет кто-нибудь выпить? – спросил Пэриш Лантерн.

– Тем не менее я считаю необходимым объяснить вам свои мотивы. – Проктора тирада Дилана не смутила. – И я уверен, выслушав меня, вы поймете, что у нас есть взаимные интересы и это автоматически превращает нас в союзников.

– Коктейль, бренди, пиво, вино или газировка? – предложил Пэриш Лантерн.

– Кто сгорел в моем автомобиле? – спросила Джилли.

– Какой-то постоялец отеля, который в столь неудачный для него момент повстречался со мной, – ответил Проктор. – Убив его, я сунул ему в карман свои документы, надел на руку часы, поделился с ним