рак, который свел ее в могилу четырьмя месяцами позже. Злокачественная опухоль убила не только се, но и их детей, и их внуков.

Так что в каком-то смысле Этан умер вместе с ней: Этан, который мог стать любящим отцом для рожденных ею детей, Этан, который мог бы наслаждаться радостью общения с нею. Этан, который мечтал о том, как будет жить и стареть рядом с Ханной.

Возможно, он бы не удивился, обнаружив, что ее могила вскрыта, пуста.

И пусть могилу не ограбили, увиденное также не стало для него сюрпризом.

У гранитного постамента с бронзовой табличкой лежали две дюжины роз с длинными стеблями. В цветочном магазине бутоны и верхнюю часть стеблей прикрыли конусом из жесткого целлофана, который предохранял их от нескончаемого дождя.

Это были гибридные чайные розы, золотисто-красные, сорт назывался «Бродвей». Из тех роз, что любила и выращивала Ханна. «Бродвей» всегда ходил у нее в фаворитах.

Этан медленно повернулся на триста шестьдесят градусов, оглядывая кладбище. Ни единого человека на окружавших зеленых акрах.

Он присмотрелся к кедрам, дубам. Вроде бы ни за одним никто не прятался.

Ни один автомобиль не двигался по узкой дороге, петляющей по кладбищу. Только «Экспедишн» Этана, белый, как зима, сверкающий, как лед, застыл на обочине.

За границами кладбища сквозь пелену тумана и дождя проступали городские кварталы, более напоминающие не реальный мегаполис, а мираж. Ни шум транспорта, ни автомобильные сигналы не долетали сюда с далеких улиц, словно все горожане давно уже лежали на этих зеленых акрах, окружающих Этана.

Он вновь посмотрел на букет. Помимо яркого цвета, розы сорта «Бродвей» еще и источали тонкий аромат. Они могли цвести в залитом солнцем саду и обладали повышенной, в сравнении со многими другими сортами, устойчивостью к мучнистой росе.

Две дюжины роз, найденные на могиле, не могли послужить вещественной уликой в зале суда. Однако для Этана эти яркие цветы стали неопровержимым доказательством того, что мертвый мужчина отдал дань уважения мертвой женщине.

Отдавая должное пирожным, запивая их кофе из термоса, Рисковый Янси сидел в неприметном седане, припаркованном напротив подъезда дома Рольфа Райнерда в Западном Голливуде.

В обычный день ранние вечерние сумерки начали бы сгущаться лишь через полчаса, но благодаря дождю и низким облакам в городе стемнело уже часом раньше. Фотоэлектрические датчики зажгли уличные фонари, которые высветили пролетающие мимо них иголочки дождя, но не разогнали сумрак.

И хотя казалось, что Рисковый лакомится «Орешками» в оплаченное городом время, на самом деле он раздумывал над тем, как выйти на Райнерда.

После ленча с Этаном он вернулся в отдел расследования убийств. Провел за столом два часа, входя и выходя из Интернета, звоня по телефону, выводя на экран архивные данные, и этого времени хватило, чтобы многое узнать об интересующем его господине.

Рольф Райнерд был актером, но лишь временами мог жить на деньги, которые приносила его профессия. Между короткими эпизодами в роли плохого парня то в одном, то в другом сериале, он продолжительные периоды оставался безработным.

В «Секретных материалах» сыграл федерального агента, который становится психопатом под воздействием инопланетного грибка, проникшего в его мозг. В «Законе и порядке» ему досталась эпизодическая роль психопата-тренера, который убивает себя и свою жену в конце первой серии. В рекламном ролике деодоранта — роль психопата-охранника в советском ГУЛАГе. Ролик не показали по общенациональным каналам, поэтому денег на нем он заработал мало.

Актер, которому дают только однотипные роли, обычно попадает в эту карьерную ловушку, лишь добившись большого успеха в запомнившейся и зрителям, и продюсерам роли. Вот почему потом публика отказывается воспринимать его вне характерного образа, благодаря которому он стал знаменитым.

Но Райнерду и безо всякого успеха предлагали только однотипные роли. Отсюда Рисковый сделал логичный вывод: внешность и поведение этого человека говорили о том, что он эмоционально неуравновешен, что играл психопатов, поскольку и у него в голове разболтались кое-какие винтики.

Несмотря на весьма ненадежный источник дохода, Рольф Райнерд жил в просторной квартире, в хорошем доме, в пристойном районе. Одевался с иголочки, посетил самые модные ночные клубы с молодыми актрисами, которые предпочитали всем напиткам французское шампанское, и ездил на новом «Ягуаре».

Согласно показаниям друзей овдовевшей матери Райнерда, Мины, она обожала сына, верила, что однажды он станет звездой, и каждый месяц снабжала чеком на кругленькую сумму.

Все они были бывшими друзьями, потому что Мина Райнерд умерла четыре месяца тому назад. Сначала ей выстрелили в ногу, а потом забили до смерти мраморной, с барельефами из золоченой бронзы, настольной лампой.

Убийца остался безнаказанным. Детективы не нашли ни одной ниточки.

Неудивительно, что наследником ее состояния оказался единственный ребенок, характерный актер- неудачник Рольф.

На вечер, когда произошло убийство, у него было железное алиби.

Рискового это не удивило, как не убедило и в невиновности Райнерда. Железное алиби у единственных наследников — обычное дело в практике детектива отпела расследования убийств.

Согласно заключению судебного эксперта, Мину забили до смерти от девяти до одиннадцати вечера. Били зверски, изо всей силы, так что на теле остались отпечатки бронзовых барельефов, а один из ударов раздробил даже лобную кость.

В тот день Рольф гулял со своей очередной подружкой в компании четырех других пар. Продолжалась вечеринка с семи вечера до двух утра. Их хорошо запомнили в двух ночных клубах, где они провели вышеуказанный период времени.

Тем не менее, пусть убийство Мины и осталось нераскрытым, у Рискового не было повода заняться этим делом, даже если бы Рольф тот вечер провел дома в полном одиночестве. Расследование вел другой детектив.

Но, по счастливой случайности, Рисковый знал другого участника той компании, Джерри Немо, уже по одному из своих дел, то есть у него появилась зацепка.

Двумя месяцами раньше некоего Картера Кука, торговавшего наркотиками, убили выстрелом в голову. Вероятно, убили с тем, чтобы ограбить, потому что Кук в тот день был и при деньгах, и с товаром.

Приятель Райнерда, Немо, позвонил Куку на сотовый за час до убийства. Немо покупал у него кокаин. И договорился о встрече с Куком, чтобы вернуть должок.

Немо более не подозревали в убийстве. Никого ни в Лос-Анджелесе, ни на всей планете Земля уже не подозревали в убийстве Кука. Дело перешло в разряд классических «висяков», со стремящимися к нулю шансами выхода на преступника.

Тем не менее, притворившись, будто Немо по-прежнему остается в списке подозреваемых, Рисковый получал предлог для визита к Райнерду и получения нужной Этану информации.

Ему не требовалась версия, которая могла бы убедить Райнерда. Полицейского жетона и пистолета Рисковому вполне хватало для того, чтобы заставить этого любителя вечеринок открыть дверь и ответить на интересующие его вопросы.

И, если прямо или косвенно Райнерд признает, что интересуется Ченнингом Манхеймом, а может, что маловероятно, заявит о намерении причинить вред кинозвезде, Рисковый сможет с чистой совестью обратиться

в соответствующий отдел департамента полиции с требованием проведения расследования. Теперь он мог объяснить, что побудило его встретиться с Райнердом и провести допрос, в ходе которого выяснилось, что Манхейму может грозить опасность.

Прикинувшись, будто балующийся «снежком» приятель Райнерда, Немо, оставался подозреваемым в убийстве Картера Кука, Рисковый мог прикрыть свою задницу.

Слизнув сахарную пудру и ореховые крошки с пальцев, он вышел из автомобиля.

Зонтика при нем не было. Учитывая габариты, чтобы укрыться от дождя, ему потребовался бы пляжный