землю, люди не хотели расходиться, толпились у могилы, пока Барти не понял, что они, как и он сам, ожидали чудесного воскрешения, ибо совсем недавно среди них шагала безгрешная женщина.
Агнес Лампион. Леди-Пирожница.
Вернувшись домой, в круг семьи, Барти потерял сознание от усталости: слишком много сил ушло на то, чтобы видеть не принадлежащими ему глазами. Десять дней он пролежал в кровати, мучаясь от головокружения и мигрени, его рвало, он потерял восемь фунтов, прежде чем полностью выздоровел.
Он не солгал своей матери. Она решила, что благодаря квантовой магии он вернул себе постоянное зрение, и для этого ему не приходилось прилагать никаких усилий. Он лишь позволил ей уйти в мир иной с убеждённостью, пусть и ошибочной, что её сын раз и навсегда вырвался из темноты.
Сам же оставался слепым до 1996 года.
Глава 83
В каждый из знаменательных дней многое делалось в память его матери. «Служба Леди-Пирожницы» постоянно выискивала новые рецепты, чтобы облегчить жизнь тех, кто нуждался в помощи.
Уникальные математические способности Барти теперь использовались в практических целях. Даже слепой, он видел недоступное зрячим. Совместно с Томом Ванадием он разрабатывал исключительно успешные инвестиционные планы, основываясь на тончайших нюансах фондового рынка. К восьмидесятым годам вложения фонда приносили двадцать шесть процентов ежегодной прибыли: прекрасный результат с учётом того, что к концу семидесятых удалось укротить инфляцию.
Пять лет, последующих за смертью Агнес, их семья с разными фамилиями процветала. Барти и Ангел свели их воедино пятнадцать лет тому назад, но цель, о которой говорил Том Ванадий на заднем крыльце в ночь дождя, так и не открылась им. Барти не мог найти безболезненного способа поддерживать зрение, поэтому жил во тьме. У Ангел больше не было причин заталкивать кого-либо в мир больших жуков, куда она отправила Каина. Единственными чудесами в их жизни были чудеса любви и дружбы, но семья продолжала пребывать в полной уверенности, что они ещё много чего увидят.
Никого не удивило его предложение руки и сердца, её согласие, свадьба. В июне 1983 года восемнадцатилетние Барти и Ангел поженились.
Один час, на это сил хватило, он шёл в
И Барти верил, что во всём множестве миров не существовало женщины, сравнимой с Ангел красотой и добротою сердца.
По завершении церемонии бракосочетания он отказался от заимствованного зрения. И жил в темноте до Пасхи 1986 года, хотя Ангел освещала каждую минуту его жизни.
Свадьбу, большую, шумную, весёлую, устроили на территории, образованной из трёх участков. Имя его матери повторялось постоянно, её присутствие столь явственно ощущалось в жизнях гостей, что, казалось, она невидимой ходит среди живых.
Утром, после первой брачной ночи, не говоря ни слова, они вышли во двор и вместе взобрались на дуб, чтобы встретить рассвет на вершине самой высокой башни.
Тремя годами позже, в пасхальное воскресенье 1986 года, сказочный кролик принёс им подарок: Ангел родила Мэри.
— Пора в нашей семье появиться человеку с самым обычным именем, — заявила она.
Чтобы увидеть новорождённую, Барти позаимствовал зрение у других Барти, и крошка произвела на него столь сильное впечатление, что он оставался зрячим весь день, пока жуткая мигрень и расстройство речи не заставили его вновь уйти в блаженную тьму.
Речь восстановилась через несколько минут, но он опасался, что столь длительное заимствование зрения может привести к инсульту, а то и к чему-то похуже.
Слепым он оставался до мая 1993 года, когда наконец и произошло чудо, которое давно уже предрёк Том Ванадий.
Ангел, задыхаясь от волнения, побежала на поиски Барти и нашла его, о чём-то беседующим с Томом Ванадием, в офисе фонда над гаражом. Многими годами раньше две квартиры соединили и расширили: пришлось увеличивать гараж, поэтому места над ним хватило и административным помещениям, и жилым апартаментам для Тома.
В свои семьдесят шесть он по-прежнему работал в «Службе Леди-Пирожницы». Ограничения по возрасту для сотрудников не было, и отец Том рассчитывал умереть на работе. «Если это случится в день, когда развозят пироги, бросьте меня там, где я и умру, пока не побываете у всех адресатов. Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то остался без обещанного пирога».
Отцом Томом он стал три года тому назад, вновь взяв на себя ранее принятые обеты. По его просьбе церковь определила его в капелланы «Службы Леди-Пирожницы».
Барти и Том говорили о специалисте по квантовой механике, которого видели (Том видел, Барти слышал) по телевизору в документальной передаче о безусловных совпадениях между верой в созданную Вселенную и самыми последними открытиями в квантовой механике и молекулярной биологии. Физик заявлял, что многие его коллеги, пусть и не большинство, убеждены, что более полное понимание квантового уровня реальности со временем приведёт к удивительному сближению между наукой и верой.
Ангел ворвалась в дверь, прервав беседу, жадно ловя ртом воздух:
— Пойдёмте скорее! Это невероятно. Это прекрасно. Вы должны увидеть все сами. И… и про тебя, Барти, ты должен это
— Хорошо.
— Я говорю, ты должен это
— О чём она говорит? — спросил Барти Тома.
— Она хочет, чтобы ты что-то услышал.
Поднимаясь со стула, Барти начал вспоминать, что следует сделать, чтобы соединить в голове реальность, в которой он жил, с теми, в которых видел, и к тому времени, когда он, следом за Томом и Ангел, спустился по лестнице во двор, накрытый тенью дуба, окружающая его вечная ночь сменилась днём.
Мэри играла во дворе, и, увидев девочку, впервые за семь лет, Барти чуть не упал на колени. Она живо напомнила ему мать, и он знал, что в ней есть маленькая толика от Ангел, какой та была в три года, когда впервые появилась в их доме, в 1968-м, начала обследовать кухню и нашла стёганый чехол на тостере.
Если вид дочери чуть не заставил Барти упасть на колени, то вид жены, которую он также лицезрел впервые за семь лет, буквально приподнял над травой.
На лужайке лежал на спине Коко, их четырёхлетний золотистый спаниель, дабы его молодая хозяйка Мэри могла почесать ему животик.
— Сладенькая, — обратилась Ангел к дочери, — покажи нам, как ты играешь с Коко. Покажи нам, сладенькая. Давай. Покажи. Покажи.
— Мамик воспринимает все очень уж эмоционально, — поделилась Мэри с отцом своими наблюдениями.
— Ты же знаешь мамика, — ответил Барти, стараясь наиболее полно запечатлеть в памяти лицо дочери, чтобы сохранить дорогой образ после очередного ухода в темноту.
— Папик, ты действительно можешь прямо сейчас посмотреть, как я играю?
— Действительно могу.
