— Что происходит, капитан?! Что случилось?..

Но капитан ему не ответил. Он смотрел вперед, в сужающийся проход между красным домиком на одном берегу и ретранслятором на другом, где два вертолета неожиданно зависли ровно над тем местом, куда сейчас должен был подойти «Федор Достоевский»...

— Малый ход! — скомандовал капитан. — Старший матрос с биноклем на левое крыло! Вахтенный помощник — на правое!..

* * *

На буксире «Торнадо» Стенли и Чарли держали постоянную связь с вертолетами. Для удобства они включили громкую связь в рулевой рубке и теперь обходились без наушников и микрофона.

Стенли первым заподозрил какой-то сбой в тщательно разработанном плане, однако с показным спокойствием запросил один из вертолетов, висящих над заливом:

— Как на курсе?

И в рулевой рубке «Торнадо» раздалось удивленное:

— Они замедляют ход!.. Они замедляют ход!!! Что делать, парни?

— Ч-ч-черт! Черт побери! — закричал Стенли Уоррен. — Как это «замедляют ход»?!

Но ему никто не ответил. Только Чарли внимательно посмотрел на него, будто увидел его впервые в жизни, и произнес тихо и угрожающе:

— А ведь этот Анри Лоран — на вашей совести, Стенли...

Двухсотметровый русский круизный лайнер водоизмещением почти в двадцать тысяч тонн неотвратимо приближался к тому самому месту залива Принцессы Дайяны, где на подводную скалу недавно едва не напоролся буксир «Торнадо». Но тогда в последнюю секунду Анри Лоран уберег от верной гибели и этот небольшой буксир, и всех, кто в эти мгновения был на борту «Торнадо»...

Он оставил жить на белом свете тех четверых, которых презирал и ненавидел, тех, кто убил его единственного друга и теперь хочет лишить жизни его дочь...

И в надежде на то, что они ее пощадят, он, Анри Лоран, бывший капитан дальнего плавания, лучший и опытнейший лоцман этой райской акватории, сейчас трусливо и сознательно ведет на эти беспощадные подводные скалы огромное судно с тысячью ни в чем не повинных людей...

«Боже мой... Где границы отцовской любви?.. Где тот нравственный Рубикон, который ни в коем случае нельзя переходить, даже ценою жизни близкого тебе существа?.. — проносилось в голове у Анри Лорана. — Мы погибаем, Николь...»

Он видел — на этом русском мостике стоят знающие мореходы, опытные судоводители и они уже заподозрили неладное... А пройдет еще пятнадцать — двадцать секунд, и он будет ими позорно расшифрован...

«Господи! Хоть бы они успели принять верное решение!..»

На левом крыле матрос напряженно смотрел в бинокль. И вдруг в перекрестии градуировки бинокля он увидел на середине залива на чем-то СТОЯЩУЮ чайку!!! Не плавающую, а стоящую на воде чайку!..

— Чайка!!! — в панике закричал матрос и заметался по мостику. — Чайка!.. Чайка стоит на воде!!! Прямо по курсу на чем-то СТОИТ чайка!..

Тут же с правого крыла раздался крик вахтенного штурмана:

— Прямо по носу — бурун!!!

Легкий ветерок гнал небольшую волну по заливу. Впереди откуда ни возьмись завивался белый пенный бурун — волна разбивалась о какое-то подводное препятствие.

— Прямо руль!!! Обе машины — полный назад! — заорал во всю глотку Николай Иванович Потапов.

Старший помощник рванул ручки машинного телеграфа, а капитан бешено оглянулся на Анри Лорана, закричал, мешая английские слова с русским матом:

— Ах ты ж сука!.. Мать твою в бога, в душу так!..

Резко затормаживая ход, огромное судно чудом миновало белый бурун над подводной скалой.

Со второй подводной скалы спокойно взлетела чайка...

В реве двух могучих машин отрабатывающих задним ходом, как-то потонул еле слышный скрежет, раздавшийся за бортом судна.

Но тут на мостике неожиданно щелкнул и заговорил динамик служебной громкой связи:

— Докладывает вахтенный механик! Пробоина в машинном отделении, ниже ватерлинии — шесть метров, между шпангоутами — восемьдесят два и восемьдесят четыре! Размеры пробоины...

* * *

Несмотря на то что машины с полным напряжением работали «назад», судно весом в двадцать тысяч тонн по инерции продолжало тянуть вперед, прямо на гряду подводных камней и береговых скальных нагромождений...

... Остановился теплоход в десяти метрах от каменной гряды.

Пассажиры были в восторге! Это было принято за специально запланированный трюк, и толпы пассажиров на всех палубах бурно зааплодировали капитанскому мостику...

— Сколько я плавала на русских кораблях, но ничего подобного никогда не видела! — потрясенно кричала фрау Голлербах. — Браво! Браво!..

— Вахтенный помощник! Отключить от связи все пассажирские помещения! — приказал капитан. — Машине — малый назад...

Вахтенный помощник уже щелкал тумблерами, отключал на пульте управления громкоговорящей связью — «Каюты пассажиров», «Спортзал», «Ресторан», «Музсалон», «Бары», «Библиотека», «Кинозал», «Бассейны»...

Щелкнув последним тумблером, вахтенный помощник доложил:

— Есть, Николай Иванович! Пассажирская связь отключена!

Капитан взял в руки микрофон:

— Внимание экипажа! Внимание экипажа! Общесудовая тревога! Поступление забортной воды в щитовую выгородку правого борта машинного отделения!..

И тут же во всех помещениях экипажа «Федора Достоевского» взревели сигналы «громкого боя».

Голос капитана сдернул с коек всех, кто отдыхал по своим каютам после вахты...

...кого-то заставил бросить недоеденный суп в служебной столовой...

...кто-то уже бежал по «своим» коридорам, на ходу натягивая защитную каску...

...боцман Алик Грачевский на кого-то уже тихо орал, заставляя надеть спасательный жилет...

В медицинско-санитарной части корабля, кроме Луизы, Ирины Евгеньевны, Эдуарда Юрьевича и главного доктора Тимура Ивлева, еще шестеро матросов, постоянно закрепленных за медицинским отсеком на случай тревоги, уже готовили носилки, шины, перевязочный материал, специальные сумки, укомплектованные всем необходимым на случай аварии...

— Эдуард Юрьевич! Проследите за полной готовностью! Докладываю!.. — быстро сказал Тимур и поднял телефонную трубку...

...и на капитанском мостике из двух динамиков тут же раздался его голос:

— Пост медицинской помощи развернут! Санитарная партия в сборе!

Сразу же за докладом главного врача судна динамики стали выстреливать доклады и всех остальных корабельных служб:

— Аварийная партия машинного отделения в сборе!

— Пост радиорубки на месте!

— Кормовая партия в сборе!

— Носовая партия в сборе!

— Боцман на месте! — прозвучал голос Алика Грачевского.

Дождавшись последнего доклада, капитан приказал в, микрофон:

— Командиру аварийной партии машинного отделения произвести немедленную герметизацию аварийного отсека и начать заделку пробоины!

Николай Иванович сам встал у ручек машинного телеграфа, приказал старпому Конюхову:

— Петр Васильевич, произведите точный компьютерный расчет поступления забортной воды.

— Есть, произвести расчет!

Вжавшийся в угол за дверью, ведущей на правое крыло мостика, Анри Лоран не понимал ни единого слова.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату