тысячи, пусть даже сотни тысяч хищников могли захватить государство, которое своим считали 270 миллионов? Силой этого добиться нельзя, но оказывается, можно сделать так, чтобы сотни миллионов граждан добровольно отреклись от страны. Для этого нужно убедить их, что государство плохое, что гордиться им стыдно, что в его прошлом — только кровь и грязь, светлое и героическое всегда существовало исключительно вопреки варварской государственной сути. СССР был первой и величайшей космической державой мира, и это было предметом гордости, хотя вряд ли обыватель мог объяснить, какая ему есть конкретная польза от орбитальной станции «Мир». Покорение космоса — великая цель, которая не нуждалась в каком-то меркантильном обосновании. Но в течение буквально нескольких лет в общественном сознании произошли тектонические сдвиги— массы вдруг осознали, что высшая цель — это иметь видеомагнитофон и импортные шмотки. Космическая сверхдержава — это неправильное государство, потому что витрины магазинов в ней не завалены копченой колбасой.

Вообще-то, стране, создающей луноходы, атомные ледоколы и орбитальные станции, нетрудно обеспечить население копченой колбасой. Но шакалы усиленно внушали обывателю, что «эта страна» — неправильная, убогая, агрессивная, тупая и неэффективная, не способна накормить народ колбасой из-за своей врожденной дефективности, и доказательством тому объявляли дефицит этой самой колбасы. Если государство плохое, то надо его сломать, отдать в руки хорошим дядям, которые перестроят его, сделают правильным, эффективным, и тогда у каждого будет полный холодильник колбасы и две «Волги» в гараже. В течение всей перестройки ее идеологи внушали народу отвращение к своей стране и смогли, наконец, добиться того, что подавляющее большинство добровольно отказались от государства, отдав его в руки тех, кто обещал его переделать во благо всех и каждого, а завладев желанной добычей, разодрал его ради удовлетворения своей ненасытной алчности.

Очернение истории — важнейший элемент стратегии перестройщиков. Цель их фекальных манипуляций — подрыв легитимности государства. Одним из столпов его легитимности была вера в справедливость. Советский человек был свято уверен, что СССР, какими бы внутренними недостатками ни обладал, служил высшим идеалам справедливости: мы никогда не вели захватнических войн, не имели колоний, не угнетали другие народы. Во время Второй мировой войны мы заплатили за победу громадную цену — более 20 миллионов жизней. Во имя чего были эти жертвы? Во имя высшей справедливости! Ведь мы освобождали Европу от нацистов, Китай и Корею от японцев не для того, чтобы сменить один оккупационный режим другим и даже не для того, чтобы потребовать потом оплатить услуги, как это сделали американцы с Западной Европой. Нашим людям вполне естественным казалось то, что в пользу Польши мы отказались от доли своих репараций с Германии, а после создания ГДР полностью списали им репарационный долг. Ведь это были наши друзья, а брать деньги с друзей немыслимо. Нашим людям и в голову не могло прийти упрекнуть советское руководство в том, что в 1946 г. оно гнало эшелоны с зерном в Венгрию, спасая от голода вчерашних врагов, хотя у самих дети ели горький хлеб, да и тот не досыта. Само понятие справедливости было настолько глубоко укоренено в сознании советского народа, что поделиться последней коркой с голодным было совершенно естественным делом. Русских можно было обвинить в чем угодно, но в эгоизме, жадности и подлости — никогда.

Удар, который нанесли все эти Яковлевы, вульфсоны, Сахаровы и афанасьевы, оказался для нашего народа страшнее ядерного потому, что он разрушал не города, а идеалы. Дело было не в том, что Молотов подмахнул Риббентропу пару сомнительных бумажек, а в том, что государство, которому миллионы верили, самым циничным образом предало принципы справедливости, то есть ЭТО ГОСУДАРСТВО ПРЕДАЛО НАРОД. Да, пара страниц текста действительно переворачивала сознание людей, потому что выходило, что наше государство виновато в том, что началась Вторая мировая война, что был Освенцим, Дрезден и блокадный Ленинград. Простить колбасу по талонам советские люди государству могли, но предательство справедливости — нет.

Подрыв легитимности государства в глазах народа был весьма масштабной военно-пропагандистской операцией, осуществленной советской интеллигенцией — главной революционной (или контрреволюционной, если хотите) силой либеральной революции (контрреволюции) 1985–1991 гг. Миф о «секретных протоколах» был одним из самых важных этапов пропагандистской войны против СССР, имеющий помимо морально-психологического сугубо прикладное значение — именно этот миф стал базовым для сепаратистских прибалтийских движений, которые уже в 1990 г. сделали распад Советского Союза свершившимся фактом. Логично будет предположить, что после разгрома СССР «секретные протоколы» Молотова — Риббентропа потеряют свою актуальность, став предметом занудных споров историков, специализирующихся на истории Второй мировой войны, но никак не оружием политиков и дипломатов. На деле же мы видим обратное. Чтобы в этом убедиться, достаточно набрать в «Яндексе» слова «пакт Молотова — Риббентропа»: подавляющее большинство найденных ссылок будет на новостные страницы информационных агентств, а не на исторические порталы.

Да, с помощью фальшивых «секретных протоколов» Советский Союз был убит, но по сию пору нет никакой гарантии, что он не возродится в той или иной форме, А потому оказавшееся столь эффективным идеологическое оружие рано сдавать в музей. Наоборот, надо всячески усовершенствовать те пропагандистские инструменты, благодаря которым прибалтийские страны были вырваны из своей исторической колыбели, и наскоро прицеплены к ЕС и НАТО. Если НАТО существует, значит, солдат тех стран, что входят в его состав, надо готовить к войне. А с кем могут воевать Эстония или Польша, кроме как с русскими? Гитлер в свое время попользовал эстонцев в войне против нас так же, как Наполеон когда-то поляков. Европейцы и американцы с явным облегчением вздохнут лишь тогда, когда Россия будет окончательно разорвана на куски. Русские сейчас не угрожают Западу даже гипотетически. РФ сегодня — это униженный прислужник хозяев мира. Но дело в том, что Россия потенциально опасна для Запада не как военный противник, а как носитель вируса иной цивилизации.

Поэтому возрождения России Запад совершенно не желает. Что же может стать идеологической базой возрождения нашей страны? Вряд ли идеализации будет подвергнута романовская империя, пусть даже олицетворяемая Петром I или Екатериной Великой. Гораздо более опасен ренессанс советской цивилизации — России Сталина, Лысенко, Чкалова, Рокоссовского, Королева, Гагарина. Вот против такой России и будет вестись борьба до конца — пока она не окажется окончательно погребена под фекалиями потребительского общества. Народ— это не просто толпа местнопроживающих. Народ — есть коллективный носитель политической воли. Задача нынешнего режима— превратить массы населения в политически безвольных обывателей. Только это будет залогом выживания правящего режима, только это даст гарантию того, что Россия никогда не возродится, как самодостаточная мировая держава. «Знание подлинной нашей истории является фактором номер один для оздоровления страны. Пока мы не будем знать, что с нами произошло, мы останемся рабами, стадом» — это слова прораба перестройки Яковлева, который отлично понимал, что к чему. Поэтому на деле он до последних дней своей жизни занимался фальсификацией истории, выпуская на средства зарубежных спонсоров сборники документов, нашпиговывая их фальшивками.

Спецоперация «Секретные протоколы» была продолжена Яковлевым и K° уже после крушения СССР. Нашлась в том и чисто утилитарная надобность. В 1992 г. скелеты «секретных протоколов» вновь были извлечены из пыльного шкафа. На этот раз они потребовались в качестве вещдоков во время судебного процесса по делу КПСС, который проходил 26 мая по 30 ноября 1992 г. Особо рьяные «демократы» предлагали закрепить победу над Советским Союзом неким аналогом Нюрнбергского трибунала, который должен заклеймить коммунизм, как явление, чуждое человеческой природе. Бывший член ЦК КПСС Ельцин на это не решился, потому как имел все шансы оказаться на этом процессе в качестве подсудимого.

Но дело приняло неожиданный поворот: депутаты-коммунисты внесли в Конституционный суд вопрос о конституционности указов Президента РФ и о приостановлении деятельности, а затем и запрете КПСС и КП РСФСР и о партийном имуществе. Как нетрудно понять, ключевым был вопрос об имуществе партии. Таким образом, правящий режим оказался в роли оправдывающегося, и эрзац-Нюрнберг не получил нужного резонанса. Решение Конституционного суда в итоге получилось компромиссным: имущество КПСС, конечно, никому не отдали, и ликвидацию руководящих органов партии признали законной, но местные ячейки компартии сочли легитимными и не подлежащими ликвидации.

«Демократы» даже пытались контратаковать. Так депутат Румянцев внес от имени либеральных депутатов встречный вопрос о конституционности КПСС и КП РСФСР. Коль уж суд затеяли, то туда надо представить документальные доказательства преступного характера компартии, причем требовались