каждый видел по-своему, и никто из них не мог предположить, какой она будет в действительности.

– Кто-нибудь может мне наконец объяснить, что происходит? – не скрывая раздражения, спросил Скоун, как только Карсон плотно закрыл дверь.

– Я могу, сэр, – отозвался Бредли и перевел взгляд на Кэлворта. – Вы позволите, инспектор?

Это уже был перебор на грани фола: в присутствии начальника спрашивать разрешения на свои действия у инспектора полиции – к простой дерзости такое не отнесешь. В обычной обстановке Бредли никогда бы не поступил так, Скоун знал это и поэтому понял: ситуация стала развиваться в том направлении, которого он, Скоун, не понимает и не видит, поэтому реплику Бредли оставил без внимания.

Инспектор на вопрос Бредли ответил ухмылкой:

– Ну что ж, мне тоже интересно будет это услышать.

Бредли вновь, как и у себя в кабинете, отблагодарил его кивком и обратился к Скоуну:

– Эти господа?..

– Сотрудники ФБР: агент Форрест и агент Маклин, – представил присутствующих Скоун, те кивнули в порядке их представления. – Я попросил их приехать сюда по вашей просьбе.

Карсон это уточнение Скоуна пропустил мимо ушей, Кэлворт – нет.

Полчаса назад, перед тем как выйти из квартиры, Бредли позвонил Скоуну и попросил, чтобы тот пригласил сотрудников ФБР. «…Я достал не только доказательства своей невиновности, сэр, но и сведения, которые, на мой взгляд, могут заинтересовать федералов», – сказал он в конце телефонного разговора.

– Сэр, прежде всего я прошу вас простить меня за мою бестактность, но пять минут назад в своем кабинете я был задержан инспектором Кэлвортом и… мистером Карсоном по подозрению в причастности к убийству. Именно поэтому я попросил разрешения у инспектора сделать свое заявление.

Скоун с удивлением и негодованием поднял взгляд на начальника оперативного отдела. С его стороны это было уже не на грани, а за гранью.

– Как это понимать, Карсон?

– Сейчас я все объясню, сэр, – Карсон отошел от двери, обошел сидящего Маклина и подошел к столу Скоуна.

– Это я попросил мистера Карсона помочь мне в задержании Бредли, – пришел на помощь шефу оперативной службы инспектор.

– Мистера Бредли, – поправил Бредли инспектора, – мистера… – Он вновь обернулся к Скоуну. – Я продолжу?

– Да, продолжайте.

Бредли посмотрел на агентов ФБР: ребята – кремень, взгляд – рентген, даже пиджаки не могли скрыть их тренированных мышц, потом перевел взгляд на инспектора.

– Господа, сейчас вам предстоит решить очень непростую задачу. Вам предстоит определить, кому из вас – ФБР или полиции – следует арестовать… – Бредли перевел пристальный взгляд на начальника оперативного отдела, – мистера Карсона.

Карсон побледнел; никто из присутствующих, кроме Бредли, этого, однако не заметил, так как в этот момент в немом оцепенение все смотрели на него.

Выдержав эффектную паузу, Бредли энергично продолжил:

– У меня есть доказательства того, что Пола Сэдлера, в причастности к убийству которого меня подозревают, убил именно Карсон. У меня есть все основания предполагать, что это убийство было совершено им при попытке выведать у Пола Сэдлера информацию секретного характера, так как убитый был задействован в разработке строго секретной программы, проводимой в рамках Отдела специальных операций ЦРУ. Возникает вопрос: с какой целью, для чего, а точнее, для кого, эта информация понадобилась Карсону, – Бредли вынул из кармана фотографии, которые сделала Марта, и выложил их на стол перед Скоуном. – Это – доказательства моей непричастности к убийству. Здесь видно, что когда я уходил от Пола Сэдлера – а я с ним действительно встречался незадолго до убийства, – он оставался жив. Отсюда же видно, что после моего ухода к Сэдлеру пришел Карсон. Отсюда же видно… впрочем, вы все сами увидите на снимках. А вот по этому, – на стол Скоуна Бредли положил фотокассету с проявленной Мартой пленкой, – можно определить хронологию происходящих событий; это видно из очередности кадров на пленке. Фотокамера, которая все это зафиксировала и из которой я вчера вынул эту пленку, и сейчас находится в коридоре квартиры Сэдлера, в нише за картинкой. Вот, пожалуй, и все, что я хотел сказать. Если у вас есть ко мне вопросы, господа, то я готов на них ответить.

Бредли закончил говорить, посмотрел на каждого из присутствующих и остановил свой взгляд на Карсоне: тот был белее мела. Он стоял и не мигая сверлил взглядом Бредли.

Тишина, воцарившаяся в кабинете после того, как замолчал Бредли, была звенящей. Было слышно только шуршание фотографий, которые просматривал Скоун. Длилось это довольно долго. Все пытались осознать то, что только что услышали, и понять, что же теперь каждому из них надлежит делать.

– А вы сами-то, мистер Бредли, откуда узнали, что Сэдлер занимался секретными разработками? – нарушив наконец эту тишину, спросил агент Форрест, по-прежнему стоявший у окна.

– Он работал в этом направлении по моему приказу, – отрезал Скоун, не отрываясь от снимков.

– А от кого вы получили ключи от квартиры Сэдлера? – Этот вопрос задал второй агент. Агент Маклин. – Ведь для того чтобы вынуть эту пленку из фотокамеры…

– От того же, от кого узнал о скрытой фотокамере. От самого Сэдлера, – не дал ему закончить вопрос Бредли. – Он чего-то опасался – теперь-то понятно чего – и передал одну связку дубликатов ключей мне. Там была еще одна, я выбрал эту. – Бредли выложил на стол связку «не совсем качественную».

– Все правильно, – подтвердил слова Бредли инспектор Кэлворт. – Та связка ключей находится у нас. Мы нашли ее во время осмотра места происшествия на столике, рядом с пустой бутылкой из-под виски.

– Кстати, эту бутылку принес я, – заметил Бредли и улыбнулся инспектору с явной насмешкой. – Вы нашли на ней мои отпечатки пальцев?

– Да ладно вам… – инспектор отодвинул от стола-приставки стул и сел. – Вы сами во всем виноваты. Если бы сразу пришли к нам и все рассказали…

«А как бы я замотивировал утечку информации о плане “Дропшот” и о программе “Ультра” в Москву, дорогой инспектор? Ведь рано или поздно в ЦРУ об этом станет известно, а тогда мое имя обязательно всплыло бы снова». Так Бредли подумал, а сказал он совсем другое:

– Я контрразведчик, инспектор, и разбираться в подобных ситуациях привык сам. Прошу понять меня правильно. И кстати, кто вам подкинул версию о том, что Сэдлера убил я? Откуда уже на следующий день вы узнали, что буквально перед убийством я встречался с ним?

– Мы узнали об этом не на следующий день. Мы узнали об этом через час после вашего ухода от него, мистер Бредли. А сообщил нам об этом, – Кэлворт посмотрел на Карсона, – доброжелатель, пожелавший остаться неизвестным. Теперь-то я думаю, следствие быстро его установит.

Скоун закончил просматривать снимки, передал их Маклину и буквально вонзил в Карсона испепеляющий взгляд: тот продолжал стоять и с ненавистью смотреть на Бредли. Похоже, подобного поворота ситуации он не мог даже предположить.

– А, Карсон, что скажете? Обвинение в шпионаже – штука серьезная. За то, что у нас под носом работал агент иностранной спецслужбы, меня, конечно, по головке не погладят, но и за решетку не посадят. Даже с работы не выгонят. Учтут, что за руку схватили мы вас все-таки сами. В худшем случае меня ожидает почетная отставка на пенсию. А вот что ждет вас?

– Подождите, сэр… – очнулся наконец Карсон. – Какой шпионаж?!

– Самый обыкновенный, – прервал его Маклин. Он закончил наскоро просматривать снимки и передал их инспектору Кэлворту. – Тот, за который можно угодить не только за решетку, но и на электрический стул.

Возможно, упоминание об электрическом стуле повлияло на дальнейшее развитие событий, так как далее произошло то, чего не ожидал никто. Инспектор еще не закончил просматривать фотографии, как Карсон выхватил из-за пояса пистолет и навел его на Скоуна. Потом – стал наводить его то на одного, то на другого. На того, от кого – по его мнению – исходила наибольшая угроза. Сначала на Маклина, когда тот выскочил из-за стола-приставки, потом на инспектора, когда тот хотел встать со стула, но, увидев