группировками. Они знают, что им практически нечего терять, и поэтому с полным пренебрежением относятся к своим и чужим жизням.

— Я буду иметь это в виду, — заверил Джек.

Он торопливо покинул здание полицейского управления Нью-Йорка. Оказавшись на улице, он почувствовал огромное облегчение — по крайней мере у него была передышка на целые сутки.

Ожидая появления такси, Джек напряженно размышлял, что делать дальше. Идти домой было попросту страшно. В данный момент Джек меньше всего на свете хотел бы встретиться с «Черными королями» или Уорреном. Степлтон решил было поехать к Терезе, но отогнал эту мысль — не стоило подвергать женщину опасности, он и так повел себя в отношении мисс Хаген не слишком осмотрительно.

Выбор был невелик — Джек решил остановиться на ночь в каком-нибудь дешевом отеле. Таким образом в безопасности будет и он, и его друзья.

СРЕДА, 6 ЧАСОВ 15 МИНУТ, 27 МАРТА 1996 ГОДА

Первым симптомом стала сыпь. Она появилась внезапно, через некоторое время после пробуждения, покрыв сначала предплечья. Пока Джек рассматривал высыпания, они стремительно распространились на грудь и живот. Джек надавил на один из элементов, чтобы узнать, побледнеет ли от этого красноватое пятно — сыпь не бледнела, наоборот, цвет ее от давления становился еще более насыщенным.

Практически сразу же к сыпи присоединился зуд. Сначала Джек пытался не обращать на него внимания, но зуд быстро усилился до такой степени, что Джек начал чесаться. От этого сыпь стала кровоточить, на месте ее элементов возникли открытые язвочки.

Одновременно поднялась и температура — подъем был постепенным, но, дойдя до тридцати восьми градусов, лихорадка сделала внезапный скачок. Лоб покрылся испариной.

Джек посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся — лицо горело, покрытое красной, изъязвленной сыпью. Через несколько минут ко всем неприятностям присоединилась одышка. Как ни старался Джек поглубже вдохнуть, воздуха все равно не хватало.

Каждый толчок сердца отдавался в голове ударом тяжелого молота. Джек не понимал, что за болячку он подцепил, но положение становилось серьезным, если не угрожающим. Для того чтобы поставить диагноз, оставались считанные секунды. Но как поставить диагноз? Для этого надо в первую очередь взять кровь, что невозможно сделать без иглы. Может быть, воспользоваться ножом? Конечно, это не лучший вариант, но что можно еще придумать? Куда ж запропастился нож?

Джек открыл глаза, несколько секунд лихорадочно шарил по ночному столику в поисках ножа, но потом остановился. Голова шла кругом, он был дезориентирован и совершенно сбит с толку, в ушах по- прежнему стоял звон, и Джек не понимал, откуда он доносится. Желая лучше рассмотреть сыпь, он поднес к глазам руку, но… сыпь куда-то исчезла. Только сейчас до Джека дошло, что это был страшный сон.

В гостиничном номере было слишком жарко — он наверняка перегрелся. Джек поднял голову, оглянулся. Да, в комнате не меньше девяноста градусов[5]. Степлтон с отвращением сбросил с себя одеяло. Звонкое бульканье раздавалось в батарее центрального отопления. Было такое ощущение, словно кто-то изо всех сил лупит кувалдой по стояку.

Подойдя к окну, Джек попытался его открыть. Рама не поддавалась, словно прибитая гвоздями. Джек решил заняться радиатором, который раскалился настолько, что взяться за вентиль голой рукой было решительно невозможно. Обмотав его полотенцем, Джек попытался закрыть трубу радиатора — безуспешно: вентиль заклинило в открытом положении.

В туалете Джеку все-таки удалось распахнуть примерзшее за ночь окошко — в помещение хлынул живительный прохладный воздух. Некоторое время Джек стоял не двигаясь, наслаждался холодом плитки, остужавшей ступни. Облокотившись на раковину, Джек принялся вспоминать подробности своего ночного кошмара, поражаясь его устрашающей реальности. Он даже еще раз посмотрел на руки, грудь и живот, чтобы убедиться, что сыпи действительно нет. Голова, правда, болела, но это неудивительно, от такой жары можно получить тепловой удар. Странно, что он не проснулся раньше.

Присмотревшись к своему отражению в зеркале, Джек увидел, что глаза сильно покраснели. Не мешало бы и побриться. Оставалось только надеяться, что в отеле работает галантерейная лавка, где можно купить кое-какие туалетные принадлежности.

Джек вернулся в комнату — взбесившийся радиатор успокоился, стало прохладнее.

Джек решил одеться и пройти вниз. Спускаясь на первый этаж, он внезапно вспомнил страшные события прошедшего вечера с ужасающей ясностью и отчетливостью. Представив себе глядящий ему в глаза зрачок пистолета, Джек содрогнулся — еще секунда, и его не стало бы.

За прошедшие двадцать четыре часа он трижды смотрел в глаза смерти, и каждый из этих эпизодов ясно показывал Джеку, как он хочет жить. Впервые после смерти жены и дочерей он подумал, что своим бесшабашным поведением и бесконечной печалью он, пожалуй, сослужил плохую службу их памяти.

В грязном вестибюле Джек ухитрился купить лезвие и маленький тюбик зубной пасты с приложенной к нему зубной щеткой. Входя в лифт, Джек увидел на витрине закрытого киоска номер «Дейли ньюс» — на первой странице набранный крупными буквами заголовок: «Доктор морга едва не погиб в ресторанной перестрелке! Подробности смотрите на третьей странице».

Отложив покупки, Джек попытался вытянуть газету из-под створки окошка киоска, но безуспешно — окно было туго притянуто лентой.

Подойдя к стойке портье, Джек разбудил заспанного дежурного и уговорил его разрезать ленту бритвенным лезвием. Джек уплатил за газету и, входя в кабину лифта, краем глаза увидел, как портье кладет купюру в карман.

Джек был потрясен, увидев на третьей странице собственную фотографию: Шон Магогинел выводит его из ресторана «Позитано», придерживая под локоток. Под фотографией была подпись: «Переодетый в штатское полицейский следователь Шон Магогинел выводит медицинского патологоанатома, доктора Джека Степлтона, с места покушения на последнего. В перестрелке убит один из членов нью-йоркской гангстерской группировки». Интересно, когда это их успели сфотографировать?

Джек прочел статью. Заметка была не слишком длинна — он успел пробежать ее еще в лифте. Автор каким-то образом сумел пронюхать, что Джек раньше имел дело с этими же гангстерами. Намек был, без сомнения, скандальным. Джек со злостью отшвырнул газету в сторону. Какая досада! Сегодня Джеку предстоял очень загруженный день, и такая слава ему была совершенно не нужна. Только бы никто не помешал ему выполнить задуманное.

Джек принял душ, побрился и почистил зубы. Сейчас он чувствовал себя гораздо лучше, чем при пробуждении, но все равно достаточно паршиво. Болела голова, и ныли мышцы ног. В пояснице появилась неприятная ломота. Уж не грипп ли это, чего доброго?

Джек отправился на работу в такси и попросил водителя высадить его у стоянки морга, чтобы избежать встречи с репортерами, которые могли устроить засаду у входа в управление.

Степлтон, не теряя времени, направился сразу в диспетчерскую. Его очень интересовало, каких покойников привезли за прошедшую ночь. Как только Джек вошел, Винни оторвался от газеты.

— Эй, док, — окликнул Джека Амендола, — угадайте, что я вам скажу! Вы знаете, что попали в газету?

Джек, не обращая внимания на приставания Винни, сразу подошел к Джорджу.

— Видел, — отмахнулся Джек. — Кажется, я на ней не слишком удачно получился.

— Ну расскажите, что все же произошло, — продолжал допытываться Винни. — Черт, это прямо как в кино. Почему этот парень хотел вас застрелить?

— Он просто ошибся, — ответил Джек.

— Ну вот! — разочарованно протянул Винни. — То есть вы хотите сказать, что он вас с кем-то перепутал?

— Да, что-то в этом роде, — повернулся к Джорджу. — У нас есть еще случаи смерти от гриппа?