момент раздался стон Выхухолева. Парень начинал приходить в сознание. Никицкий бросил на него быстрый взгляд и крикнул: – Скорее помоги мне.

Я отпустил его руки, которые до сих пор пытался оторвать от себя, и со всей силы опустил кулак ему на голову. Никицкий пошатнулся, и я ощутил, что давление на горло ослабло. Я ухватился за его правую руку и стал крутить ее, стараясь скинуть его с моей груди. Мне это удалось, и я оказался наверху, а Никицкий снизу. Мы поменялись местами, и теперь он защищался, не давая мне нанести удар. К тому же ногами он старался захватить меня за плечи, чтобы опрокинуть на спину. Я скорее почувствовал, чем увидел, что сзади кто-то стоит. Оставив Никицкого, я вскочил на ноги. Выхухолев держал в руках металлическую трубку, напоминавшую черенок от лопаты. В любую секунду он готов был ударить меня по голове. Я вовремя уклонился. Удар пришелся в грудь Никицкого. Тот скорчился и застонал от боли. Выхухолев продолжал держаться за трубку, глядя на напарника. Долго не раздумывая, я в прыжке нанес ему удар ногой в челюсть. Выхухолев выпустил из рук свое оружие и отлетел к двери.

Оставив их, я отправился в соседнюю комнату, где сидела привязанная к стулу девушка. Во рту у нее торчал кляп. Я освободил ее.

– Простите, дорогая! Эти мужланы совершенно забыли, что такое быть джентльменами.

Она была так напугана, что не могла произнести ни слова.

– Что они от вас хотели? – спросил я.

– Они требовали кассеты, записанные Майком и Стивом за последние двое суток и дискеты, которые я записала за то же время, – проплакала она.

– Понятно. Вам лучше уйти отсюда.

– А как же офис? – удивленно спросила она. – Я не Могу оставить его открытым.

– Как знаете, – сказал я. – Только я на вашем месте покинул бы помещение. Хотя…

У меня созрел план.

– Вызовите милицию, – посоветовал я ей. – Скажите: нападение на офис.

– Хорошо, – она тут же сняла трубку телефона. Я возвратился в соседнюю комнату. Выхухолев был без сознания. Он сидел в прежней позе, прислонившись к двери. Никицкий же, увидев меня, быстро вскочил на ноги и выхватил пистолет.

– Ну, что, Русич? – ехидно улыбался он. – Слабо?

– Запомни, умник, против лома есть прием, если взять побольше лом, – ответил я ему и бросил взгляд на металлическую трубку, которой огрел его Выхухолев; я хотел отвлечь внимание.

Это подействовало. Никицкий проследил за моим взглядом. Я рванулся к нему, выбил из рук пистолет. Он растерялся, не зная, то ли броситься на меня, то ли бежать за пистолетом. Я сделал обманное движение в сторону, и он напал на меня, но я успел уйти вправо и ударил его коленом в грудь. Никицкий замер в полусогнутом положении; я тут же схватил его за волосы, рванул голову вверх и нанес скользящий удар кулаком под челюсть. Никицкий отлетел назад и упал спиной на письменный стол, стоявший у него сзади. Из рассеченной губы бежала кровь. Я уже не мог остановиться. В прыжке я выбросил прямую ногу вперед и внутренней стороной ступни нанес удар Никицкому в горло. Он перевалился под стол. Я обернулся и посмотрел на Выхухолева. Тот уже пришел в себя, но продолжал неподвижно сидеть на полу.

– Плохо вас учил Москвин, – сказал я ему. Выхухолев промолчал.

– Он ведь скоро должен приехать? – спросил я. Тот кивнул.

– Скажи, что я всегда буду рядом. Где-нибудь поблизости, а может быть, и за его спиной. Пусть будет осторожен, если ему жизнь дорога. А она ему ох как дорога, я-то уж знаю. Ладно, ребятки, желаю приятно провести время.

Я вышел точно так же, как и вошел – через окно. Обогнув здание, я попал на улицу, перешел дорогу и направился к машине. Уже когда я сел в нее, к офису подкатили два микроавтобусика с милицейской группой захвата. Я улыбнулся сам себе, представив рожу Москвина, объясняющегося с омоновским начальством. Теперь я для них недосягаем. Я решил заехать к Терехину, чтобы возвратить ключи от дачи и машину. Слишком опасно становилось пользоваться ими. Если они не побоялись взяться за журналистов, то с Терехиным могут разобраться и подавно.

Из предосторожности я припарковал машину не во дворе, а на улице, а сам отправился в дом.

– Где это ты запропастился? – встретил меня вопросом Терехин. – Я уже начал волноваться.

– Ты бы еще больше взволновался, если бы знал, какие события совершились за это время.

Терехин сразу обо всем догадался.

– Все-таки тебе понесло, и ты пошел на встречу с Филатовым, не так ли? – спросил он.

– Десятка, – улыбнулся я.

– Ничего смешного, – нахмурился Терехин. – Ты хоть понимаешь, что это конец?

– Перестань, Леша, – успокоил я его. – Вспомни, где наше не пропадало?

Я подошел к окну и посмотрел вниз. Он молчал.

– Игра приближается к завершению, – продолжал я. – Финал покажет, кто победитель.

– Финала не будет, – не согласился он. – Неужели ты совсем ничего не понял? Филатов подписал тебе «вышку» не вчера, а тогда, еще три года назад. И он не отступится, тем более теперь.

– А для того, чтобы он не успел осуществить свое гнусное намерение, я и решил первым пойти в атаку, – объяснил я. – Только что в офисе у Майка и Стива я столкнулся с Никицким и Выхухолевым.

– Они уже идут по твоим следам, – предупредил Терехин.

– Поэтому я возвращаю тебе ключи, – ответил я и положил на стол ключи от дачи и от машины.