Хотя повсеместно части вермахта под командованием Рундштедта, фон Бока, Клюге, Кюхлера и Рейхенау одерживали победы, они достались дорогой ценой. Уже 3 сентября посол Германии в Москве Шуленбург обратился к Молотову с просьбой о том, чтобы Красная Армия как можно скорее вошла в восточные области Польши. В те самые восточные области, которые отдавались Советскому Союзу по секретному протоколу договора от 23 августа 1939 г. Причины такой просьбы очевидны. Германское командование хотело сковать значительную часть польских войск на востоке и тем самым облегчить решение собственных задач.
Советское руководство выжидало, хотя решение о вводе войск в Западную Белоруссию и Западную Украину было уже принято. К тому же и обстановка в Польше была довольно противоречивой. Несмотря на прогнозы, боевые действия там носили упорный характер.
В Москве ждали падения Варшавы. Передовые немецкие части уже 9 сентября достигли ее пригородов. В этот же день В.Молотов направил поздравление Шуленбургу:
Советская сторона форсировала свои военные приготовления. Одновременно шла обработка общественного мнения в Советском Союзе и за рубежом. 14 сентября в «Правде» была опубликована статья «О внутренних причинах поражения Польши». Естественно, особо подчеркивалось бесправное положение 11 миллионов белорусов и украинцев.
С 4 сентября в СССР началась кампания призыва в армию молодежи. Впервые призыв производился на основании нового закона. В Белоруссии и на Украине призывали военнообязанных из запаса. Шесть военных округов приводились в боевую готовность. Простые люди не могли быть осведомлены обо всем в полной мере, но предчувствие грозных событий висело в воздухе. 11 сентября нарком обороны СССР издал приказ о сосредоточении войск Киевского и Белорусского особых военных округов на западной границе.
ДРУЖБА ПО РАСЧЕТУ
Спокойный голос принадлежал Молотову. Он обратился к народу, как кондуктор в трамвае: «Граждане и гражданки!..» Почти двадцатилетний мир закончился. На дворе стоял исторический день 17 сентября 1939 г.
Молодежь, не заставшая предыдущей войны, взрослевшая под могучим пропагандистским прессом, восприняла случившееся возбужденно: вот оно, началось! Реакция старших поколений была, конечно, иной.
В 2 часа ночи в Кремль был вызван германский посол граф фон Шуленбург. Сталин принял его в присутствии Молотова и Ворошилова. После взаимных приветствий послу объявили, что сегодня, 17 сентября 1939 г., в 6 часов утра Красная Армия перейдет польскую границу на всем протяжении от Полоцка до Каменец-Подольска. Во избежание возможных инцидентов между советскими и немецкими летчиками была передана просьба, чтобы немецкая авиация не залетала восточнее линии Белосток-Брест-Львов.
На границе с Польшей было сосредоточено 54 стрелковых и 13 кавалерийских дивизий, 18 танковых бригад и 11 артиллерийских полков резерва Главного командования общей численностью около 600 тысяч человек. Их боевые действия обеспечивали 4 тысячи танков, 5500 орудий и 2 тысячи самолетов. Эти силы были разделены на два фронта — Украинский под командованием командарма 1-го ранга С. К. Тимошенко и Белорусский под командованием командарма 2-го ранга М. П. Ковалева.
После первых известий о переходе Красной Армией польской границы верховный главнокомандующий вооруженными силами Польши маршал Э. Рыдз-Смиглы отдал приказ:
В Войске Польском в мае 1939 г. было 18,5 тысячи офицеров, в корпусе охраны границ — 846, в резерве — 60 тысяч, в отставке — 12 тысяч. В результате разгрома почти миллионной польской армии в сентябре-октябре 1939 г. гитлеровские войска взяли в плен более 18 тысяч офицеров и 400 тысяч солдат. Часть польской арии смогла уйти в Румынию, Венгрию, Литву, Латвию.
Другая часть польских войск сдала оружие Красной Армии. В сентябре 1940 г. были опубликованы частичные данные об их общей численности — 181 тысяча солдат, примерно 10 тысяч офицеров. Польская литература называет от 220 до 250 тысяч, гитлеровские материалы — до 300 тысяч интернированных. Цифру в 300 тысяч назвал и первый премьер-министр польского эмигрантского правительства генерал В. Сикорский. Советское правительство в июле 1941 г. ее опровергло.
В начале сентября 1939 г. высшее советское руководство рассматривало вопрос о судьбах интернированных. 3 октября последовала серия документов о перемещении интернированных по лагерям, организации там торговли.
В распоряжении Берии говорилось о роспуске по домам всех солдат уроженцев Западной Белоруссии и Западной Украины. «Некоторые категории» солдат из этнической Польши надлежало сконцентрировать в Козельском и Путивльском лагерях впредь до особого распоряжения. Находившимся там Берия приказал разъяснить, «что они оставлены временно до решения вопроса о порядке возвращения — всем будет обеспечено возвращение на родину». Офицерский состав, крупных военных и гражданских чиновников надлежало сосредоточить в Старобельском лагере, а полицейских, жандармов, тюремщиков — в Осташковским.
Последовало указание Берии о подготовке к 8 октября 1939 г. документов и формировании команд интернированных для передачи германским властям в соответствии с постоянным местом жительства. Органам НКВД вменялось не освобождать офицеров под видом солдат.
В середине октября 1939 г. правительство СССР решило произвести обмен с Германией военнопленными и интернированными. Были установлены пункты передачи: один в Белоруссии и два на Украине.
