садиста. Может быть, двух.

Еще есть след, который тянется за ней с ее родной планеты. И по этому следу, если только ее приятель был неосторожен, может прийти некто… А ведь приятель бывает неосмотрителен…

Тари поежилась.

Что-то слишком много преследователей жаждет ее крови. В одиночку с ними будет справиться трудновато. А у нее теперь есть деньги, много денег. Почему бы не нанять кого-нибудь себе в помощники? Тари нужен кто-то сильный, решительный и нуждающийся в деньгах. Настолько сильно нуждающийся, что готов ради них ввязаться в очень опасную игру.

— Не желаете цветочков, дарующих хорошее настроение? Инструкция прилагается. Впрочем, все понятно и без нее, так сказать, интуитивно. Они легко переносятся с места на место. Достаточно лишь нажать вот эту точку на горшке, и он готов к транспортировке. Цветы занимают мало места и очень неприхотливы…

— Красные курикики, прякрасно тыряющие ощучение сервореальности, легко переводящие его в эмоциональную окраску хроноспектра и снижающие до припустимого дуровня. Стоят денег и больших денег, но вам достанутся за весьма умеренные.

— Топор, при рубке точен, как бритва наточен, обух золотой, в руке как влитой! Только замахнись, рубит сам, любое полено напополам!

— А вот лучшая в мире еда…

Руки у торговки были длинные, с неестественно тонкими, заканчивающимися тупыми крючками пальцами. Она попыталась схватить Антона за полу куртки, но промахнулась, поскольку он вовремя успел шагнуть в сторону. И правильно сделал, надо сказать. Попадись он этой торговке в лапы… Как его уже успел предупредить в свое время спамер, она запросто брала плату не только деньгами, но, например, и жизненной силой. У нее покупали лишь самые отчаявшиеся жители Свалки, хотя товар ее и в самом деле был хорош. Тот, кто становился ее постоянным клиентом, уже не имел никакой возможности выкарабкаться из порочного круга, он вынужден был все время предаваться ничегонеделанию и копить силы для покупки очередной порции еды.

Нет, в каком бы отчаянном положении он ни находился, но так низко ни за что не опустится. Ни за что!

Антон в очередной раз взглянул на небо. Он знал, что делает это слишком часто, тратя впустую время, рискуя прощелкать клювом что-то важное, но удержаться не мог. Слишком необычным, потрясающим казалось ему это бездонное небо и плывущие по нему, то и дело сменяющиеся разноцветные солнца. Ведь он родился и вырос на Земле, где небосвод был все время затянут дымкой смога, оставшегося со времени расцвета расы людей.

Над космопортом вознесся живой корабль, весь утыканный длинными узкими выростами и благодаря этому здорово смахивающий на летающее дерево.

Вот где путь настоящего прогресса. В единении с природой. И оно кое-кому принесло ощутимые плоды, в то время как Земля и живущие на ней…

Антон вздохнул и махнул рукой. Ладно, хватит философии. Пора возвращаться к реальности.

Работа ему нужна, работа. Хорошо бы прямо сейчас. Тогда не придется возвращаться к анчару.

На него набежала стайка детенышей-стоянок. У них были тонкие, изящные тельца и большие, облепленные пушистыми перьями головки. Благодаря этому они здорово смахивали на ходячие одуванчики.

Сцепившись ложноножками, детеныши устроили вокруг Антона хоровод, тонкими, пронзительными голосами напевая:

— Человечек, ты бродишь по нашим планетам. Ты так глуп, что потерял свою, и вместо того, чтобы пытаться ее вернуть, ищешь новую. Как ты можешь что-то приобрести, если не силах удержать свое имущество?

Вот как на такое реагировать? Скорее всего, это лишь безобидная детская песенка. Может быть, она даже смешная и красивая, с точки зрения стоянок. Его универсальный переводчик точно передавал смысл, а вот в отношении красоты или там наличия второго, а также третьего слоя значений пасовал. Для того чтобы в них разбираться, надо было учить языки, а не полагаться на технику.

Примем за основной вариант, что это всего лишь детская песенка, решил Антон, и они не хотели меня оскорбить.

Осторожно выбравшись из хоровода, он двинулся прочь.

К счастью, детеныши за ним не последовали. Кажется, они увлеклись какой-то новой игрой. А может быть, просто сказали ему все, что хотели сказать? Может, они совершили некий ритуал, преисполненный глубокого смысла? Или это у него фантазия разыгралась?

Антон задумчиво почесал в затылке.

На Земле было легко, там был его дом, там он в подобных ситуациях понимал, что к чему и как надо реагировать. А здесь… дурак дураком. Ничего, взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Он вышел с базарчика, прошел мимо стража порядка, замершего неподвижно и благодаря окружавшему его защитному полю смахивающего на жирного жука, который попал в кусок янтаря. Стараясь не сильно на него пялиться, Волчонок попытался прикинуть, зачем защитнику закона понадобилось включать защитное поле. Вроде бы никакой опасности поблизости не наблюдается.

Зачем? Может, он плохо чувствует себя на этой планете и так безрассудно садит аккумуляторы для того, чтобы хоть немного побыть в привычных условиях обитания? Кажется, защитное поле не только хранит владельца от нападения, но еще и создает ему наиболее благоприятный климат.

А вдруг что-то случилось? Может быть, стражи порядка получили приказ быть готовыми к отражению нападения? И что за зверь, в таком случае, на них может напасть?

Зверь? Откуда здесь дикие звери? И кто страшнее самого лютого зверя, кроме собрата-мыслящего, может быть, такого же, как он, жителя космического захолустья, волею судеб попавшего на эту планету, попытавшегося прорваться к летающему городу и наделавшего глупостей?

И нельзя ли из этого извлечь какую-нибудь выгоду? Но прежде, конечно, надлежит хотя бы в общих чертах узнать, что тут приключилось. Стоит ли ввязываться в авантюру? Кто в ней участвует? Да и вообще, происходит ли что-нибудь?

Антон невольно ускорил шаг.

Он все еще уговаривал себя, что ошибается, но обостренным чутьем, выработанным за время, проведенное в доках всех четырех больших земных островов, уже знал, уже чувствован по поведению идущих ему навстречу мыслящих — его догадки верны.

Что-то происходит. Нечто необычное и, скорее всего, в центре космопорта.

Что ж, до него рукой подать. Всего лишь два квартала и один поворот. А там… как кривая вывезет.

Волчонок прошел оставшиеся до центральной улицы два квартала и уже хотел повернуть, как вдруг позади него послышался тихий, женский голос.

— Эй, парень, тебе работа не нужна?

Стюардесса в причудливой шапочке, напоминающей детское ведерко, объявила:

— Поторопитесь на выход! Стоянка на этой планете будет недолгой, строго по расписанию.