– Никанор! – воскликнул Станислав. – Я узнал тебя, хоть прошло и немало лет со дня моего последнего визита к дяде.

Управляющий нахмурил лоб и вдруг лицо его просияло.

– Станислав Сергеевич! Вы ли это? Мальчонкой ещё приезжали с батюшкой вашим, Сергеем Дмитриевичем! Давно энто было…

– Давно, Никанор. Почитай уж десять лет прошло… – подтвердил Станислав.

– Да, сударь, быстро время летит… – согласился Никанор. – Я распоряжусь, дабы вам приготовили комнаты, и велю Глафире подавать обед. Небось, проголодались.

К своему вящему удивлению Эльза узнала, что из женской прислуги в усадьбе только сорокалетняя горничная Глафира, две кухарки, посудомойка и прачка. И с ужасом подумала, что каждое утро ей придётся одеваться и причёсываться самой. Мало того, перспектива самостоятельно разобрать вещи из двух огромных саквояжей, которые они привезла с собой, её вовсе не прельщала.

После скромного обеда Эльза поинтересовалась у Никанора: может ли она нанять себе горничную? Управляющий задумался и решил «одолжить» оную у соседа-помещика Муравина. Тот же узнав, что в Селиваново начали пребывать наследники, удивился их нетерпению, однако, в просьбе Никанору не отказал.

На следующее утро Эльза пробудилась чуть свет от странных звуков. Она встала с постели, накинула тёплый байковый халат и прислушалась… Из небольшой смежной комнатки раздавался раскатистый храп Василия.

– Никогда не думала, что он так храпит… Бог мой, и после свадьбы мне придётся делить с ним ложе! И слушать этот невыносимый храп.

Девушка запахнула халат поплотнее и потихоньку прошла в смежную комнату, где управляющий счёл нужным разместить Василия. Ведь тот считался женихом Эльзы, а отнюдь не мужем и потому следовало соблюдать нормы приличия.

Спать больше не хотелось, поэтому Эльза решила украдкой покинуть дом и пройтись по окрестностям. Она умылась водой из кувшина, стоявшего на туалетном столике, самостоятельно оделась, дабы не будить горничную и не создавать лишней суеты, набросила на плечи летнюю накидку-мантель и покинула дом.

Утренний свежий воздух бодрил. Эльза миновала ступенчатый спуск, ведший к каскаду прудов, и решила пройтись по готическому мостику, украшенному башенками, перекинутому через один из водоёмов. Невольно она залюбовалась здешним пейзажем и мечтательно прошептала:

– Ах, если бы всё это было моим…

Неожиданно за её спиной раздался вкрадчивый голос:

– Доброе утро, сударыня.

Эльза резко обернулась – перед ней стоял Станислав.

– Хм… Доброе… – произнесла она недовольным тоном. – Вы что за мной следите?

– Возможно…

Эльза дерзко вскинула голову и смерила оценивающим взглядом молодого мужчину и с издёвкой произнесла:

– Только не говорите, что увидев меня, вы потеряли покой! И это несмотря на то, что мы – родственники!

Станислав рассмеялся.

– Вы попали прямо в цель, сударыня. Я действительно потерял покой. Но по иной причине…

Теперь настал черед Эльзы рассмеяться.

– Вот как! А что скажет ваша спутница? Мне кажется, она старше вас и потому очень ревнива. Раве я не права?

– Увы…правы… И потому я здесь.

Эльза удивлённо вскинула брови.

– Да вы, сударь, авантюрист!

– Он самый! И потому, я предлагаю вам сделку, – решительно произнёс Станислав и приблизился к девушке почти вплотную.

– Что вы себе позволяете?! – возмутилась она и неожиданно почувствовала волнение от близости собеседника.

– Не бойтесь меня, сударыня. Я не беру женщин силой, это не в моих правилах, тем более своих кузин… – произнёс тот голосом героя-любовника из дурной провинциальной пьесы.

– Ха! С какой стати я должна вас бояться?! – возмутилась Эльза, но отчего-то не торопилась покинуть мостик и вернуться в дом.

– А с той, сударыня, что я молод, силён и хорош собой… – уверенно ответил Станислав и прижал своим мощным торсом девушку к каменному парапету. – Неужели я противен вам?..

Ошарашенная таким напором, Эльза, попыталась отстраниться от назойливого собеседника, но, увы, безуспешно.

– Ваши действия смахивают на инцест… Я закричу… – пролепетала она.

– Да сколько угодно… Вас никто не услышит. В усадьбе мало слуг, а наши пассии спят непробудным сном. Аделаида просыпается не ранее десяти утра.

– И пока она спит, вы решили поразвлечься! – возмутилась Эльза. – Ваше поведение не достойно дворянина!

– Я же сказал вам, сударыня, что не собираюсь посягать на вашу честь. Место, знаете ли, вовсе не подходящее… Я хотел предложить вам союз.

– Союз… В каком смысле?.. – не поняла Эльза.

– Да во всех смыслах. Мы с вами фигурируем в завещании дядюшки, но не знаем, что именно получим в наследство. Так?

– Так… – кивнула Эльза.

– Мы с вами молоды, красивы и полны жизни. Так?

Эльза снова кивнула и добавила:

– Может, вы всё же ослабите хватку? Обещаю, что не убегу и выслушаю вас…

Станислав отстранился от девушки.

– Теперь, с вашего позволения я продолжу… Неужели вы любите своего жениха? Никогда не поверю! – воскликнул он.

Эльза округлила глаза.

– Да как вы смеете! Какая дерзость! – возмутилась она.

– Ага! Значит, не любите! Если бы любили, то сразу же ответили на мой вопрос! – констатировал Станислав.

Эльза растерялась. Она, не знала, что и сказать…

– Я ухожу… – сказала раздосадованная Эльза.

Но ни тут-то было. Станислав снова прижал её к парапету.

– Да плюньте вы на этого молокососа! Мы объединим наши доли наследства и будем богаты! Уедем в Италию, Германию или во Францию! – не унимался искуситель.

Неожиданно гнев, охвативший Эльзу, исчез. Она ясным взором вперилась в Станислава – немецкая расчётливость взяла верх.

– Я подумаю над вашим предложением. Однако, смею напомнить, что ни один священник не обвенчает нас из-за близкого родства, – сказала она. – А теперь нам надо возвращаться в дом…

Однако Станислав не спешил выпускать свою добычу из объятий.

– Скажите, что я не противен вам… – шептал он на ухо девушке.

– Ах, сударь, это возмутительно! Вы пользуетесь моей слабостью… – негодовала Эльза, но тут же добавила: – Чёрт возьми, вы не противны мне!

Станислав только и ждал этого.

– Теперь мы связаны с вами одной цепью… И мы должны скрепить наш союз страстным поцелуем.

… Эльза очнулась и увидела удалявшегося Станислава. Он сошёл с мостика на берег и направился окольными путями к дому.

– Боже мой, я только что целовалась с кузеном… – прошептала она, пытаясь унять волнение и трепет в