мне это расскажете.

— Жадной.

Даймонд расслабилась. Она ожидала услышать что-то другое.

— Я не жадная…

— Амбициозной, — добавил он.

— Я никогда не была амбициозной!

— Или просто слишком оптимистичной.

Она растерянно улыбнулась, открыла рот, хотела опровергнуть определение, но так и ничего не сказала. Спустя мгновение девушка выдернула свою руку из его руки.

— Что вы подразумеваете под словом «оптимистичная»?

— У большинства женщин хватает забот и с одним ухажером, — заявил он. — Представляю себе, какие усилия требуются, чтобы иметь сразу троих.

— Я не собираюсь никого «иметь», — сказала девушка, отступая на шаг назад.

— Да? Тогда как же получилось, что трое мужчин похотливо дышат вам в затылок, ожидая свадебных радостей? — Это было слишком сильно сказано, и Беар заколебался, но лишь на мгновение. — А может, их вовсе не трое, а больше? — Он нагнулся к самому ее лицу, и она отступила на шаг. — Может, их четверо или пятеро?.. Черт возьми, да их может быть с полдюжины!

— Трое, — с яростью напомнила она, — их только трое.

— Поздравляю, вы очень сдержанны.

Она лихорадочно собиралась с мыслями и нашла выход в праведном гневе.

— К вашему сведению, их могло бы быть несколько дюжин!

Беар испытал мимолетный и неожиданный укол ревности.

Несколько дюжин… Проклятие, подумал он. Да их могло быть несколько тысяч! Каждый балтиморский парень, женатый или холостой, наверняка хотя бы раз воображал себе, как это замечательно — иметь жену богатую, как Крез… или как Даймонд Вингейт. Даже самые благонравные мужья, увидев ее сверкающие голубые глаза и роскошную фигуру, должны были, ложась в свои постели, представлять рядом с собой Даймонд Вингейт. Она могла бы заполучить любого, кого только пожелает. Почему, черт возьми, она выбрала этих троих?

— Вы не понимаете, — проговорила она натянутым тоном.

— Конечно, не понимаю. Где уж мне!

— Я могу объяснить.

— Я весь внимание. — Даймонд сделала глубокий вдох.

— Я знакома с каждым из них уже много лет… с раннего детства. — Она опустила глаза. — Когда я вышла в свет, отовсюду налетели поклонники. Я не могла спокойно пойти ни в банк, ни по городским магазинам, ни на вечеринку — ко мне обязательно кто-то приставал… иногда физически. Потом появился Морган. Он был таким…

— Охотным помощником? — подсказал Беар. Она не стала спорить.

— Он начал сопровождать меня, и другим пришлось соблюдать дистанцию. Это было для меня настоящим спасением, я… ну… когда он заговорил о будущем… я…

— Не смогла сказать «нет».

— Спасибо, но я вполне способна сама закончить предложение. — Она воинственно вскинула голову, но, взглянув ему в лицо, замерла и снова опустила глаза на свои сцепленные руки. — Потом Морган начал твердить про деньги. Он мечтал восстановить свои конюшни и вернуть Кенсингтону его былую славу. Он был так ограничен и одержим в своих устремлениях, что я начала встречаться с Пэйном Вебстером. Пэйн послужил мне хорошей отдушиной, — продолжала она. — Несмотря на свои недостатки, он довольно милый человек… нежный, умный и сострадательный. Женщины домогаются его еще с тех пор, как он бегал в коротких штанишках, поэтому он как никто другой понимал мое положение. Потом, когда его родные увидели, что мы дружим, они начали давить на него — уговаривать сделать мне предложение. Я думаю, надеялись, что я спасу его от разврата. Покорный родительской воле, Вебстер заговорил со мной о будущем, и я…

— Не смогла сказать «нет». — Это звучало уже как рефрен. — А миссионер Луис… как вы объясните свои отношения с «праведником» Пирпонтом?

— К вашему сведению, Луис совсем не глуп. У него крепкие, высокие убеждения и благородная душа. Он понял мою потребность раздаривать деньги и мое желание сделать мир лучше. И что самое главное, он понял ту опасность, которую таит мир для чересчур богатого человека. Он тоже был наследником крупного состояния.

— А теперь живет над суповой кухней, — сухо добавил Беар.

— По собственному желанию, — сказала она, отворачиваясь. — Наверное, он в самом деле немного перегнул палку в своей ненависти к деньгам и…

— Вы думаете, он ненавидит деньги? — Беар скептически улыбнулся. — Мистер Пирпонт очень даже любит их и умело выдаивает из престарелых вдовушек.

Даймонд напряглась, но по ее лицу было видно, что поведение Луиса ей тоже не по душе.

— Луис провел много времени в наставительных беседах со мной, — продолжала она. — Он помог мне найти такие места, где мои деньги могли бы принести пользу. Он защищал меня от нападок света. Поэтому, когда Пирпонт заикнулся про свадьбу и про все те «благие дела», которые мы совершим вместе, я…

— Не смогла сказать «нет».

Беар внимательно посмотрел в лицо Даймонд, чувствуя, что слишком хорошо ее понимает. Богатая девушка. Молодая. Одинокая. Осаждаемая со всех сторон. Она завела себе женихов, потому что они были ей нужны… каждый по-своему и в свое время. Господи, он не находил в себе сил ее осуждать.

— А теперь вам надо принимать решение, не так ли?

— Я уже его приняла, — ответила Даймонд.

— Вот как? И который же из них счастливчик?

Даймонд подняла голову, увидела его сверкающие глаза, в которых плескалась расплавленная медь, и почувствовала знакомую слабость в коленках.

Оглядевшись, она поняла, что Беар Макквайд постепенно оттеснил ее к стене и нагнулся к ней, высокий и мускулистый. Их лица были всего в дюйме друг от друга. Она едва могла дышать, а еще меньше — думать. Даймонд ничего не слышала, кроме собственного прерывистого дыхания, и ничего не чувствовала, кроме тепла, которое от него исходило. Его проницательный, осуждающий и одновременно жаждущий взгляд из- под полей большой ковбойской шляпы лишал ее последних сил.

— Ну, — сказал он, — и что же вы решили?

— Я не выйду замуж ни за кого из них, — ответила девушка. — Я вообще не собираюсь замуж.

С минуту он молча смотрел на нее, потом взорвался.

— Эти трое рассчитывают на вас. Они строят планы и думают о своем будущем богатстве! Неужели вы думаете, что они молча подожмут хвосты и уйдут, когда вы скажете им, что не хотите утруждать себя замужеством?

Лицо его пылало от гнева. Момент, которого она больше всего боялась, настал. Что ж, придется расхлебывать кашу, которую сама же и заварила.

— Они согласятся с моим решением… потому что… я их отблагодарю.

— Отблагодарите… — Он издал короткий грубый смешок. — Что вы можете им предложить, чтобы они забыли, как их бросила самая богатая невеста в городе?

— Я полагаю, это очевидно. Деньги.

Он удивленно вытаращился, и она объяснила:

— Если дать людям достаточно денег, они отстанут. Так всегда бывает.

— Вы дадите им отступные и они уйдут из вашей жизни? Весьма ловко, мисс Вингейт. Что вы имели в виду, говоря «так всегда бывает»?

— Я всю жизнь только и делаю, что раздаю людям деньги, — уверенно сказала она, — щедрым людям, скупым, богатым, бедным, честным, алчным… всяким. Если дать им достаточно, они отстанут.

Он заглянул в глаза девушки и увидел в них больше, чем они оба хотели бы… Эти на удивление циничные высказывания о человеческой природе приоткрыли ему хорошо замаскированную часть ее