посудой миссис Грей. Даже ее присутствие раздражало его... и вызвало чувство вины, как только он заметил, как она слегка волочит левую ногу – последнее неприятное напоминание о предназначавшейся ему бомбе, брошенной Бригиттой Винтербах. Слава Богу, миссис Грей повезло – осталась жива.

Повернувшись к Годвину, он провел рукой по остаткам волос и примирительно махнул ею в сторону собеседника.

– Извини, Тони... Я вполне разделяю твое беспокойство в отношении Патрика. Оно совпадает с моими... – Годвин с непроницаемым лицом угрюмо молчал. – Ради Бога, Тони, у меня не было другого выхода! Больше некого было послать, потому что я никому не мог доверять! – Обри пересек кабинет и, нахмурившись, наклонился над неподвижной массивной фигурой Годвина. – К тому же я не мог взять Патрика с собой. – Тяжело вздохнув, он опустился на диван. Жилет расстегнут, рукава небрежно подвернуты. Ему казалось, что он так же неопрятен, как Годвин, как разбросанные всюду отчеты, досье и распечатки, которые приволок с собой Годвин, утверждая, что все они имеют срочный и безотлагательный характер. – Нет, Тони, я никак не мог взять Патрика с собой. Повис он в Равалпинди, Харрел отобрал бы его у меня, как конфетки. Представляешь, Тони, они объявили его преступником. Часто ли тебе доводилось слышать такое, да еще при подобных обстоятельствах. Низкопоклонство Оррелла перед американцами выходит за всякие рамки! Я был связан по рукам и ногам. – Эти оправдания лишили его последних сил и он откинулся на диване, слушая, как стучит старое больное сердце.

Годвин кашлянул, но Обри не обращал на него внимания. Тот кашлянул еще раз, пробормотав:

– Бедняга.

– Это вопрос жизни и смерти для всех нас, – сказал Обри, глядя на розетку на потолке и собственное искаженное отражение в медной тарелке люстры Патрика, меня, Роз, даже тебя. Жилище Роз уже находилось под охраной.

– В каком состоянии он будет, когда вы кончите пользоваться его услугами... сэр?

Обри вцепился руками в диван, измяв чехол.

– Я не могу позволить себе роскошь делать досужие предположения, Тони. И давай на этом кончим, – предостерег он Годвина от дальнейших разговоров на эту тему. Чувство вины умеряло раздражение. Теперь у него не было времени на досужие размышления. Теперь он, как и обещал Хайду, целиком посвящал себя действию. Будет раскрывать, разоблачать, выслеживать. – Патрик должен постараться найти путь к собственному спасению. И спасти всех нас! – Ему надоело глядеть в потолок и на свое искаженное изображение, и он повернулся к Годвину. Это дело с ДПЛА... твое расследование убедило тебя или еще остаются сомнения?

Годвин бросил на него сердитый взгляд, потом утвердительно кивнул. Из-за спинки кресла, словно наручники, выглядывали рукоятки ожидавших его двух тяжелых металлических тростей.

– Как насчет остальных дел, сэр... их бы надо рас чистить?

– Тони... поздравляю с поимкой агента в Фарнборо. Представляю, сколько пришлось повозиться... Ладно поместите его на одном из наших объектов, а я обязательно найду время с ним поговорить. Понимаю, что нам надо воспользоваться этим успехом, особенно теперь. – Он скупо улыбнулся, но Годвин, кажется, был доволен. Потом обвел рукой разбросанные по зеленому сукну бумаги. Поставьте 'геркулес' с экипажем, обслугой, и кто там еще понадобится, на надежной базе ВВС. Что касается протестов ЦРУ относительно наших небрежных действий, то я займусь ими сам. Нет, не беспокойся, Тони! Я уделю им достаточно внимания, не бойся... А теперь – ДПЛА.

– В этом случае... – То, что собирался сказать Годвин, отодвигало все другое на задний план. Обри с напряженным вниманием приготовился слушать.

– Да? Так что?

– Я твердо убежден, что ДПЛА разрабатывался и производился у нас, в Соединенном Королевстве. – Год вин покраснел, словно от большого усилия.

– Что? Я думал, что у вас не...

– Действительно, у нас нет. Поэтому так долго при шлось искать. Путем исключения. Ввел все данные, которые получил от Хайда. Вычеркивал израильтян, немцев, французов, бразильцев... потом американцев. Оставалась... – Годвин повел плечами и уставился на свои могучие руки. – ...'Рид электроникс'. Кроме них некому.

– Рид... Дэвид Рид?

– Да, сэр. Хотя в данное время он всего лишь один из крупных держателей акций в...

– Министр торговли и промышленности правительства Ее Величества, ты понимаешь, Тони? Его компания? – Обри ловил взгляд Годвина, лишь бы найти в нем подтверждение. У него перехватило дыхание, в груди пустота, только внутри птицей трепыхалось сердце. Неудивительно, что Годвин оттягивал разговор, заведя речь о состоянии здоровья Хайда!

Годвин взял с подлокотника своего кресла пачку листков, исписанных его крупным небрежным почерком, и перебросил через стол Обри.

– Здесь в сжатом виде мои заключения, сэр. – Он покачал головой. – От этого не уйти.

– Но мы же не производим ДПЛА, Тони! Еще год назад министерство обороны единодушно высказалось против дистанционно пилотируемых летательных аппаратов и больше не возвращалось к этому вопросу.

Ничего не понимаю!

– Оно вместе с американцами частично финансировало проводившиеся здесь исследовательские работы у Рида высокая технология, электроника – по разработке нового поколения ДПЛА. Но расходы резко воз росли. Американцы потеряли интерес к делу, а у министерства обороны лопнуло терпение. Рид здорово прогорел. Это было чуть больше года назад.

– Я об этом не слыхал.

– Да и не могли. Рида спасли от разорения банки и кое-какие иностранные финансовые источники. Он выкарабкался – фирма весь год поглощала более мел кие компании. Но в тот момент это был настоящий удар. – Годвин скорчил гримасу. А эта чертова штука действовала как часы!