Прежде всего пришлось звать парня назад. Под моим контролем переговоры прошли как положено, потом заинтересованные стороны составили договор, сходили в соответствующие инстанции, и буквально через несколько часов дом уже официально принадлежал моему случайному знакомому. А бывшая владелица переезжала в другой – кстати, ничуть не хуже.

Картина, достойная умиления.

Честно говоря, я был более чем доволен. Чуть ли не в первый раз моя задумка сработала настолько идеально. Я-то думал, парню придется подождать несколько неделек, пока хозяйка будет решаться, да и вообще она могла раздумать. А тут такое везение.

Уже много позже мне в голову пришла мысль: а не связано ли это с моими новыми способностями? Может, я способен и внушать?

У хозяйки, впрочем, были реальные причины благодарить меня. Рано или поздно вопрос местного населения решится, причем вполне вероятно, что именно так, как я обрисовал. Единственная действительно сомнительная часть моего рассказа – то, что это случится в течение года. Ну да чем черт не шутит. Может быть и такое.

Так что муки совести меня не беспокоили.

Парень долго выражал мне свою признательность:

– Вы сделали невозможное! Я просто не могу поверить! Спасибо! Наверное, сами боги пересекли ваш путь с моим.

Вот. Еще один верующий. При чем здесь боги?..

Всего-то обычное человеческое участие.

Со всей этой культурной программой я вернулся к Маргарет намного позже, чем планировал. Солнце уже скатывалось к горизонту, и вечер нетерпеливо выглядывал из-за углов улиц.

– Проходи, Алексей, – просто сказала Марго, открыв дверь.

В доме что-то неуловимо изменилось. Оглядевшись, я понял, что это из-за освещения. Когда я здесь был в прошлый раз, солнце светило почти прямо сверху. А витражи делались так, чтобы при изменении угла падения лучей менялась и цветовая гамма.

Красиво.

Преобразилась и Марго. Она сменила свой довольно строгий деловой костюм, в котором мы с Наташей встретили ее днем, на вечернее платье. Последнее было зеленым – чуть светлее того, что она надевала на Менигуэне. Зеленый цвет ей действительно шел.

И снова никаких украшений. Лишь неизменный браслет на правой руке.

– Ну как тебе город? – спрашивала тем временем Марго.

Я пожал плечами:

– С размахом строили. И со вкусом. Но он знавал и лучшие времена.

– Да, здесь быстро все разрушается. Сырость… Пойдем.

Она взяла меня за руку и увлекла за собой. На этот раз мы направились не в гостиную, а на второй этаж. Поднявшись по белоснежной лестнице, мы вошли в одну из дверей и очутились в небольшой комнатке с наклонным потолком из стекла, обильно освещенной косыми лучами заходящего солнца. Здесь не было витражей, а высота здания давала возможность без помех наблюдать закат. Город лежал внизу – прекрасный и пустынный, и оранжевые лучи раскрашивали белые стены.

В комнатке был накрыт стол. На двоих.

Марго пригласительным жестом указала на кресло, а сама села напротив.

Наклонный потолок переходил в стеклянную же внешнюю стену, и мы расположились к этой стене боком. Таким образом и я, и Марго могли видеть, что происходит снаружи.

…Могли наблюдать приход вечера.

Все-таки она неравнодушна к красоте, подумал я.

– Алексей, – в голосе Марго вновь почувствовалось беспокойство. – Что случилось на Менигуэне?

Я пересказал ей все, что узнал от Наташи. Не густо, конечно.

Марго долго молчала. Я не выдержал:

– Ты что-то хотела мне сообщить? Она словно очнулась.

– Я… Алексей, я даже не знаю, как мне извиняться перед тобой. Ведь это из-за меня… Тебя едва не убили.

Где-то в глубине моего мозга ехидный голос проскрипел: «Трогательная забота!» Стараясь обращать на него как можно меньше внимания, я сказал:

– Ладно, Марго, меня все-таки не убили. Ты имела в виду нечто другое, когда говорила, что нам нужно встретиться наедине. Что?

Моя собеседница опустила глаза.

– Алексей, Эрик появился у меня в то же утро, когда тебя пытались убить. Сейчас я уверена в том, что он прилетел на Менигуэн раньше. Возможно, еще предыдущим вечером. Обнаружив, что меня нет дома, решил понаблюдать…

– И увидел нас вместе? Марго кивнула:

– Иначе я не представляю, как он мог выйти на тебя. Но мне он не говорил ничего. Значит, меня в чем-