Дело осмотра судов, их покупка и фрахтование были мне знакомы по РОПиТу. Осмотрел, составил эскиз установки и укрепления паровозов и тендеров и отправил в железнодорожную миссию в Берлин. Оказалось, что «Тайнемауз» поднимет 9 комплектов. Он был после этого зафрахтован вновь основанным Русско-немецким обществом «Дерутра».

Через несколько дней получаю телеграмму: «Вам переводится 10 000 ф. ст. в Midland Bank, откройте текущий счет на свое имя и закупите по ведомости, одновременно с этим отправляемой, карты, компасы и навигационное снабжение. Ломоносов».

Профессор Ю. В. Ломоносов был начальником железнодорожной миссии в Берлине, я его знал по совместной службе в Институте инженеров путей сообщения.

Здесь, может быть, уместно сказать о некоторых особенностях расположения торговых предприятий в Лондоне. Большая часть банков и крупных торговых предприятий расположена в так называемом City — это деловая часть Лондона, прилегающая к Английскому банку (Bank of England). Однородные предприятия располагаются поблизости одно от другого, как было лет 60 тому назад в Москве, когда телефонов не было, а были мальчики для побегушек. — «Ванька, записку к Сидор Карповичу, живо, одна нога здесь, другая там», и Ванька стремглав несся к Сидор Карповичу. Так и в Лондоне, несмотря на телефоны, сохранились «messenger boys» — «мальчики для посылок»; все они одеты в особые курточки с заломленной набекрень форменной кепкой. При близости предприятий ни одна телефонная барышня не поспеет дать телефона, как «бой» уже сбегал куда надо и принес ответ.

Все фрахтовое дело, покупка и продажа пароходов сосредоточены по Leadenhall street и прилегающим к ней Frenchurch st. st. Mary Axe, Houndsditch и прочим, более мелким улочкам. Здесь же фрахтовая биржа, Baltic Exchange, Английский Ллойд, здесь же фирма «Hughes», торгующая более ста лет компасами и всякого рода навигационными приборами, которые всегда в большом количестве есть у нее на складе. Здесь же «Kelvin Bottomley» и его компасы и лоты и пр. Тут же улица Minories, где фирма «Potter» является с давних времен комиссионером Английского адмиралтейства по продаже морских карт, лоций и всякого рода изданий Адмиралтейства. Здесь же, не помню теперь названия, фирма, торгующая морскими картами, которыми пользуются главным образом коммерческие суда, так называемые blue-black (синяя изнанка), ибо они наклеены на толстую синюю бумагу и неизносимы, даже если их тереть не резинкой, а кожаной сапожной подметкой.

Не только при крупных сделках, но даже в частном быту, при покупке, скажем, больше чем на пять фунтов стерлингов, принято расплачиваться не наличными деньгами, а перечеркнутым (crossed) чеком, по которому предъявитель денег наличными не получает, а они вносятся на его текущий счет.

Все эти правила создают такие удобства, что поручение Ломоносова было мною исполнено в два дня, все упаковано самими фирмами для «морской перевозки», т. е. в водонепроницаемые, запаянные цинковые ящики, уложенные в прочные деревянные, и на ближайшем пароходе отправлено через Гамбург в Берлин. Упаковка, страховка, отправка делаются продавцом, без всяких хлопот для покупателя.

Франция с присущим французам недоверием и формализмом до такого удобства и простоты торговых сношений не дошла.

В конце августа 1921 г. Аркосу (сокращение слов All Russian Cooperative Society L-d!) было поручено железнодорожной миссией осмотреть специальные паромы, служившие во время мировой войны для перевозки железнодорожных поездов из Англии во Францию.

По предложению торгпредства, инженер В. П. Ивицкий, заведующий технической частью Аркоса, и я отправились в Richborough, где эти паромы находились на приколе. Эта гавань во время мировой войны служила отправною почти для всех перевозок из Англии во Францию и была так хорошо замаскирована, что получила название «Mistery Harbour» — таинственная гавань; осмотр паромов дал нам возможность ознакомиться с этой гаванью.

Во время мировой войны англичане для перевозок через канал устроили в устье речки Stour, находившейся в 6 км к югу от Ramsgate, специальный порт, превосходно оборудованный железнодорожными путями, кранами, всякими погрузочными средствами со множеством барж и буксиров, складами, барками для войск и т. п.

К этому оборудованию относились и упомянутые паромы. Все портовые здания одноэтажные, их стены и крыши окрашены под общий фон низменной местности и таким образом замаскированы.

Военная тайна соблюдалась англичанами столь строго и внимательно, что существование этого порта оставалось во все время войны немцам неизвестным, над портом зачастую пролетали аэропланы, летевшие метать бомбы в Лондон, где эти бомбы поражали мирных жителей, и ни одна бомба не была сброшена в Richborough, из него ни разу ни один аэроплан не был освещен прожектором и не было произведено ни одного, даже ружейного выстрела.

Замечательна дальнейшая судьба этого порта. Со всем его имуществом и оборудованием по окончании войны он был назначен в продажу с торгов; его купил город Queenborough (конечный пункт паромной линии Flissingen — Queenborough) и, опасаясь конкуренции, купив, решил уничтожить, т. е. порт закрыть, все оборудование частью перевезти к себе, частью распродать, бараки продать на слом. Таким образом и паромы шли в продажу или в наем, но для перевозки наших паровозов они были мало подходящими.

В начале сентября Дерутра предложила мне осмотреть пароход «Chalister» стоявший на приколе в Milford Haven. Пароход оказался подходящий, мог принимать 18 паровозов в трюм и 18 тендеров на палубу и был зафрахтован Дерутрою.

Milford Haven нашими военными судами никогда не посещался и если был известен, то историкам флота, потому что в нем в начале 1800-х годов укрылся английский флот вместе с тогдашним королем Георгом IV от жесточайшего шторма, грозившего гибелью всему флоту у скалистого подветренного берега. Milford Haven расположен на юго-западном побережье Англии при бухте того же имени, считающейся по своим размерам, полному укрытию для судов, удобному входу, глубине воды и красоте местности одной из лучших в Англии. Самый город Milford Haven имеет, вероятно, тысяч пять жителей, кораблестроительный завод с сухим доком, другой завод, где производилась разборка разных судов, проданных на слом. Первый завод и док принадлежали фирме «Виккерс».

В день моего приезда в доке стоял для окраски пароход Добровольного флота «Екатеринослав», взятый еще во время войны Англией для своих перевозок; кроме него на рейде стояло еще 5 пароходов того же флота.

Заведующим заводом оказался корабельный инженер Синклер, бывший долгое время представителем фирмы «Виккерс» в Петрограде, которого я знал по ремонту башен крейсера «Рюрик». Проходя мимо завода, я случайно с ним встретился, причем он любезно предложил мне съездить на его автомобиле к месту производимой, за отсутствием корабельных работ, постройки шоссейной дамбы. Эти работы производились как раз у ворот того исторического парка, в котором расположена принадлежавшая Нельсону вилла, в которой он проводил лето последних трех лет своей жизни вместе с леди Гамильтон. После Нельсона имение перешло уже в третьи или четвертые руки, парк был в порядке, вилла снаружи в том самом виде, как на старинных гравюрах, но имела характер нежилой; прудок и бассейн, на коем, по преданию, Нельсон пускал модели кораблей (едва ли для простого баловства), спущен и зарос травой и бурьяном. В домике на берегу бухты со свешивающейся над водою террасой, с которой купался в бухте Нельсон, жил сторож имения, а с нижней, Нельсоновой, террасы прачка полоскала в бухте белье. Невольно приходило на ум, каким образом могло случиться, что за 116 лет, протекших после Трафальгара, богатая Англия не удосужилась купить и обратить в национальную собственность тот клочок земли, каждая пядь которого связана с воспоминанием о величайшем флотоводце всех времен и народов, спасшем Англию от иноземного нашествия и ига и кровью своею запечатлевшего навеки ее могущество на море.

Дерутра зафрахтовала пароходы «Каприно», «Тайнемауз», «Чаллистер» на условиях так называемого «time-charter» по дорогой цене — 9? шиллингов за тонну «deadwieght» (валовая грузоподъемность) в месяц. Time-charter означает наем парохода на срок на условиях, переработанных еще в 1912 г. международным соглашением. Владельцем парохода могут вноситься необходимые по обстоятельствам дела изменения, если только они не затрагивают интересов третьих лиц (страховых обществ, экипажа пароходов и т. п.). Условия эти вообще таковы: по time-charter пароходовладелец предоставляет нанимателю свой пароход в совершенно исправном состоянии на определенный срок для перевозки грузов между портами, указанными в «Чартерпарти». Страхование парохода возлагается на владельца; оплата жалованья экипажа