и представить себе, сколько энергии сберегут гидроконы.

Ваш путь к решению сложных технических вопросов может считаться классическим. Точно высказав вопрос, Вы придаете ему математическую формулировку и приводите его к определенному математическому вопросу, для решения которого Вы и применяете чисто математические методы, которыми Вы с таким мастерством владеете. Получив решение, Вы возвращаетесь к техническому вопросу, применяете к нему полученное решение, давая ему соответствующее истолкование.

Могут сказать, что все так делают. На это мы ответим, что всякий умеет держать кисть в руке, но только Репин сумел своею кистью создать «Бурлаков».

В области аэродинамики и гидродинамики Вы явились прямым продолжателем работ Н. Е. Жуковского. Ваша теорема о дужке стала классической и вошла во все курсы аэродинамики и авиации. Ваши исследования подъемной силы и лобового сопротивления крыла служат основой для расчета аэропланов.

Подобно Жуковскому, Вы с необыкновенным искусством владеете методом конформного преобразования и применяете этот метод к решению труднейших вопросов.

Пришлось бы перечислить все Ваши работы, настолько каждая из них поучительна, оригинальна, изящна по примененному методу решения и закончена по результатам.

Привлекая Вас к работе в качестве действительного члена вновь учреждаемого Технического отделения, Академия наук имела в виду и Ваш талант как организатора и научного руководителя крупнейших учреждений. ЦАГИ служит наилучшим тому подтверждением. Этот научно-исследовательский институт стал особенно знаменит по разработке оригинальных конструкций тех аэропланов, которые совершили всем известные необыкновенные перелеты, превзошедшие по своей продолжительности и по той области, где они совершались, все самые смелые мечтания человечества.

Это суть результаты практической деятельности ЦАГИ и Воздушной академии имени Н. Е. Жуковского и школ, давших наших доблестных Героев Советского Союза и тысячи наших героев-летчиков, зауряд готовых выполнить любое задание и совершать любые подвиги.

Теоретическая деятельность ЦАГИ выразилась в тех 400 опубликованных научных работах, почти в каждой из которых встречается Ваше имя. Работы эти составляют целую библиотеку по аэродинамике и авиации.

Наконец Академия наук не могла упустить из виду Вашу деятельность как организатора и директора бывших Московских высших женских курсов; стоило на них только переменить вывеску, и они с полным правом как по духу, так и по научной постановке преподавания слились со старейшим в нашем Союзе университетом.

Здесь, помимо административной деятельности, вы сами читали многие курсы, являя примеры того, каков должен быть курс механики или любого математического предмета в высшем учебном заведении или университете. Этот курс должен соединять краткость, вразумительность и полноту изложения предмета без загромождения излишними деталями. Изложение должно быть строгое, но оно не должно утомлять учащихся своею чисто философскою глубиной.

Н. Е. Жуковский сумел дать непревзойденные образцы такого изложения, Вы сумели следовать по стопам своего незабвенного учителя.

Академия наук может гордиться своими выборами 12 января 1929 г., когда она столь значительно пополнила состав своих действительных членов и образовала вновь Техническое отделение.

Первоначально в это Отделение вошли три академика: С. А. Чаплыгин, В. Ф. Миткевич и Г. М. Кржижановский, и вот через 10 лет это Отделение стало самым многочисленным в соответствии с предуказанным правительством развитием техники в нашем Союзе.

Желая Вам сил и здоровья на многие годы, Академия наук в лице своего Президиума просит Вас, глубокоуважаемый Сергей Алексеевич, принять выражение ее искренней признательности за все Вами сделанное на пользу науки, на пользу техники и на славу нашей Академии и нашей Великой родины.

Исполнилось 60 лет со дня рождения и 35 лет научной деятельности выдающегося ученого нашей страны академика Абрама Федоровича Иоффе. Он родился в 1880 г. в г. Ромнах; там же в возрасте 8 лет поступил в реальное училище, по окончании курса которого был принят в Петербургский технологический институт. В 1902 г. он окончил институт со званием инженера-технолога.

Летнюю практику А. Ф. Иоффе проходил на Путиловском заводе. Своими способностями в первый же год он обратил на себя внимание главного инженера завода и был приглашен на летние месяцы 1900 и 1901 гг. исполнять обязанности инженера завода, причем ему была поручена самостоятельная работа по сборке и установке ферм нескольких мостов, построенных Путиловским заводом.

Но Абрам Федорович недолго прослужил на заводе. Интересуясь со студенческих лет физикой, он в 1902 г. выехал в Германию, поступил в Мюнхенский университет и стал работать в лаборатории знаменитого Рентгена. Вскоре Рентген заметил оригинальность и самостоятельность, проявленные А. Ф. Иоффе в его работе по изучению некоторых физических свойств кварца, которыми в то время занимался сам Рентген. А. Ф. Иоффе установил и самостоятельно изучил электропроводность кварца, предварительно подвергнутого действию лучей Рентгена, и открыл ряд новых явлений, о которых не раз докладывал Рентгену, так что Рентген его начал встречать словами: «Вы опять мне приносите какое-нибудь открытие?»

Работа А. Ф. Иоффе была неразрывно связана с работой самого Рентгена и опубликована за их общей подписью в немецком журнале «Физические известия». В этот журнал статьи принимались с большим разбором. Достаточно указать, что в нем помещали свои исследования Гаусс, Александр фон Гумбольдт, Лаплас, Ом, Нейманы, отец и сын, Гельмгольц, Клаузиус, Герц и другие, чтобы убедиться в достоинстве работы Иоффе, тогда практиканта физической лаборатории Мюнхенского университета.

В Мюнхене А. Ф. Иоффе проработал до конца 1906 г. и после блестящей защиты докторской диссертации, заслужившей редкое заключение — «наивысшая похвала», вернулся в Россию и поступил на службу заведующим физической лабораторией Политехнического института. Здесь он привлек своих помощников и лучших студентов к исследовательской работе.

Уже было сказано, что А. Ф. Иоффе был в реальном училище, а не в классической гимназии. Значит, так называемого «аттестата зрелости» он не имел. Докторский диплом Мюнхенского университета, ряд его выдающихся работ, помещенных в одном из самых знаменитых физических журналов, ему никаких прав не давали, и он не мог бы получить не только кафедры в университете, но даже занять место учителя в гимназии или прогимназии. Так оберегало себя тогдашнее министерство народного просвещения от «вторжения» реалистов. Политехнический институт состоял в ведении Министерства финансов и был свободен от формализма Министерства народного просвещения. Докторский диплом избавлял Иоффе от необходимости сдавать экзамен «на аттестат зрелости» и предоставлял ему право сдать при любом университете магистерский экзамен, защищать магистерскую и докторскую диссертации, чтобы считаться «полноправным» ученым.

Я теперь не помню, что помешало мне присутствовать на защите Абрамом Федоровичем магистерской диссертации, но я помню защиту им докторской диссертации: «Упругие и электрические свойства кварца». На этой защите В. А. Стеклов, выступая как частный оппонент, сказал: «Произведенная вами при помощи самых простых средств экспериментальная работа может быть уподоблена по проявленной вами систематической и неуклонной настойчивости работам Фарадея. Вместе с тем она является выдающейся и в другом отношении: часто экспериментальные работы грешат в математической обработке наблюдаемых явлений; в этом ваша работа столь же безукоризненна, как работы английских физиков Максвелла, Томсона, Рэлея, Стокса и других, и я отдаю лишь должное, признавая вашу диссертацию превосходной во всех отношениях».

Получив, таким образом, все «ученые права», А. Ф. Иоффе не покинул Политехнического института, а расширил в нем физическую лабораторию, привлек к работе в ней интересующихся студентов и «оставленных при институте для приготовления к профессорскому званию», как тогда называли аспирантов.