привела всех в состояние шока, благодаря ей эстрадная Москва открыла для себя эстрадную Беларусь. Все хотели узнать о нас побольше. К нам постоянно подходили и спрашивали, где находится Минск, кто наши учителя, много ли в Минске еще таких коллективов. Мы прямо купались в море всеобщей доброжелательности и поддержки. Все болели за нас, как, наверно, в спорте болеют за неизвестную команду, которая приезжает из глубинки и начинает побеждать признанных столичных фаворитов.

После окончания конкурса некоторые из нас получили довольно соблазнительные предложения. Мне Матвей Грин предложил посодействовать прослушаться в театр Геннадия Хазанова, который тогда планировали создать, Сергею Кравцу предложили выступать в театре песни Аллы Пугачевой, были и некоторые другие предложения. Но все мы отказались, так как считали себя патриотами «Христофора», перед которым открывались огромные перспективы, и не хотели находиться в тени московских суперзвезд, лишь подыгрывая им и исполняя второстепенные роли. Теперь я думаю, что просто надо было всем театром перебираться в Москву и начинать там работать, но тогда мы об этом не думали. А вот от предложенных нам гастролей по курортам Северного Кавказа мы решили не отказываться и через пару месяцев с большим успехом провели их.

Там же в Кисловодске у нас состоялась первая встреча с программой «Аншлаг! Аншлаг!». Эту встречу у нас в театре никто не может вспоминать без недоумения. Хотя вначале все было очень хорошо и мило: к нам подошла сама Регина Дубовицкая и стала расспрашивать, что-то записывать. Мы с готовностью отвечали на ее вопросы, по неопытности воспринимая все как должное и считая, что не меньше других заслужили право быть показанными по телевидению. Но оказалось, что все в этой жизни не так просто. В итоге репортаж с конкурса был показан в передаче «Аншлаг! Аншлаг!», но нам в нем почему-то места не нашлось, несмотря на Гран-при и семь лауреатских мест из девяти. Показали только Серегу Кравца и все. О самом «Христофоре» не было сказано ни слова… Через несколько месяцев Регина сама позвонила Перцову и попросила пару номеров для новогоднего «Аншлага». Это был еще один шанс. Но Володя, помня о нанесенной обиде, отказал ей. Более того, он сказал дословно: «Регина, мы в твоей передаче сниматься не будем’. Что и происходило долгих 15 лет. Из-за этой ссоры мы потеряли так нужную нам раскрутку на российских телеканалах, в отличие от тех же «Кроликов», и сегодня изо всех сил наверстываем упущенные годы.

Через год после Кисловодска в Ленинграде проходил очень интересный конкурс театральных капустников. Это было что-то наподобие КВНа, но выступали только театральные профессионалы. Участвовали команды шести театров из Москвы, Ленинграда, Одессы и Минска. Начали конкурс мы довольно неудачно, заняв в первый день только четвертое место, во второй день мы тоже не смогли подняться выше третьего, но зато в третий, заключительный, день мы стали первыми, выйдя в итоге на общее второе место и уступив лишь великолепной команде Ленинградского театра музыкальной комедии. По положению, между командами, занявшими два первых места, должно было состояться финальное сражение, чтобы окончательно определить победителя конкурса. Сражение это проходило на «нашем поле», в Минске, и завершилось убедительной победой «Христофора». За время выступлений мы сдружились с ленинградцами и очень жалеем сейчас, что их группа распалась и талантливейшие артисты вынуждены были разойтись по разным театрам. Недавно, снимаясь в «Смехопанораме», мы выяснили, что Юра Гальцев и Михаил Смирнов (ведущий артист «Кривого зеркала», он обычно делает номера со скрипкой), были на этом конкурсе в качестве зрителей. Они тогда учились на втором курсе театрального института.

Здорово потрепал нам нервы и доставил массу неприятных впечатлений фестиваль юмора «Море смеха–92» в Риге. Там мы вплотную столкнулись с откровенно пристрастным жюри, проталкивавшим своих кандидатов. За «Христофором» никто не стоял, мы, как всегда, рассчитывали только на свои силы, поэтому Перцова, как автора, срезали уже в первом туре, Серега Кравец дошел до третьего, я тоже дошел до третьего и явно претендовал на призовое место, но после окончания тура узнал, что не стал даже дипломантом. Увидев мое огорченное и недоуменное лицо, ко мне подошел один из членов жюри и, дружески похлопав по плечу, сказал:

— Что делать, молодой человек, вам надо еще работать и работать.

Фраза, правильная по форме, совсем не отражала истинного положения вещей. По реакции публики, других участников конкурса, даже по неофициальным высказываниям некоторых членов жюри я чувствовал, что я выступил лучше тех, кому в итоге отдали призовые места. Но слишком высока была ставка в этом конкурсе, слишком многое зависело от его результатов, поэтому такой жесткой была борьба, и в ход без разбора шли все средства, обеспечивавшие успех. Ведь, кроме призов, победители надеялись на показ по Центральному телевидению, что, сами понимаете, для эстрадного артиста самое важное. Возможно, судьба Перцова и Крыжановского постигла бы и сам театр «Христофор», но здесь нам помог Ян Арлазоров, не давший восторжествовать несправедливости. На заключительном заседании жюри он взял слово и сказал, что праздник удался только благодаря «Христофору», многие зрители, особенно в последние дни, приходили специально, чтобы посмотреть «Христофор», он обеспечил стойкий интерес к конкурсу и заслуживает первого места. И покрыл всех членов жюри матом. Крыть в ответ им было нечем — и, в итоге, нас признали лучшими, наградив комплектом аудиоаппаратуры, но так и не показали по телевидению, хотя съемки велись. Уезжая из Риги, мы давали себе слово больше в таких авантюрах не участвовать, но когда в 1994 году мне опять прислали приглашение на рижский фестиваль, я не удержался и поехал. Если какие-нибудь изменения там и произошли, то только в худшую сторону. Отбросив практически все условности, жюри во главе с очень уважаемым мной Михаилом Жванецким, демонстрировало полное безразличие к ходу самого конкурса. Если первый тур члены жюри еще как-то посмотрели, то второй и третий явно оказались вне поля их зрения. Во время выступления конкурсантов они даже выходили покурить, стояли за кулисами (конкурс проводился в Рижском цирке), беседовали с журналистами. А чтобы никого не обидеть, просто объявили всех лауреатами, да и делу конец. Теперь этот конкурс уже не существует, но память о 3244566678972 растраченных нервных клетках останется у нас навсегда…