понимают, что такое коммунистический труд. А дальше он говорит: мы счастливые, что живем в такое время, когда можем по-новому организоваться для такого труда. Владимир Ильич надеялся на то, что наша школа поможет в этом деле ребятам и на этом труде вырастут подлинные коммунисты, которые будут не на словах бороться за дело рабочего класса, а непосредственно своим активным участием строить новую жизнь. При общей работе легче достигаешь общей цели, и здесь важно, чтобы сильные подтягивали отстающих и слабых.
Товарищи, несколько лет тому назад многие из ребят еще думали, что важно только пионерское движение, а школа — дело второстепенное, дело неважное, мы, юные пионеры, юные ленинцы, будем работать сами по себе, а школа — сама по себе. И вот, товарищи, я вам хочу сказать: когда произошла Октябрьская революция и вся наша жизнь перевернулась, то первое время все особенно напряженно, особенно страстно думали о том, что же будет впереди. Сразу после Октябрьской революции все заговорили о том, как должны сорганизовываться рабочие на фабриках и заводах, каким образом должна перестроиться деревня. И тогда уже говорили о том, какой должна быть наша школа. Был созван I съезд по народному образованию. На этом съезде выступал т. Ленин, который говорил о школе. Он говорил, что теперь наша школа освободилась от опеки буржуазии. Что это значит? Товарищи пионеры, которые приехали из других стран, вероятно, расскажут или уже рассказали вам, как у них в буржуазных странах школа находится под влиянием буржуазии, как ребят заставляют читать те книжки, которые воспитывают из них послушных рабов капиталистов. Пионеры Западной Европы и Америки вам подробно расскажут, как часто их бьют и наказывают в школах для того, чтобы они думали только так, как велят им учителя. Учителя же делают только то, что приказывают им капиталисты. Так поставлено дело в школах тех стран, где господствует буржуазия.
Мы из истории знаем, что и в нашей школе дело тоже обстояло таким образом: нас наказывали, нас заставляли служить всякие молебны, молиться за здоровье царей и т. д. Наша старая школа также была целиком в руках помещиков и капиталистов. И вот Ленин говорил, что теперь, после Октябрьской революции, наша школа освободилась от опеки буржуазии и не только школа, но и весь народ стал свободным от буржуазии. Сейчас школа вместе со своим освобожденным от цепей рабства народом пойдет по новому пути, пойдет к социализму и будет строить свою работу на основах равенства и братства. Когда Владимир Ильич кончал свою речь, то он сказал следующее: «Необходимо приложить все силы, энергию и знания, чтобы возможно скорее возвести здание нашей будущей трудовой школы, которая лишь одна сумеет оградить нас в будущем от всяких мировых столкновений и боен, подобно той, что продолжается уже пятый год»[35]. Когда Ленин выступал в 1918 г., то еще продолжалась мировая война, еще шла бойня. И вот Ленин говорил о том, что нам надо построить новую трудовую школу, совершенно на иных началах, чем при буржуазии, такую школу, где дети росли бы как коммунисты и сознательно относились ко всему окружающему. Такая школа, говорил он, будет иметь то громадное значение, что она поможет уничтожению всяких войн. Владимир Ильич крепко надеялся на то, что молодое поколение сумеет при помощи новой школы так организоваться, так хорошо понять, что такое социализм и как его надо строить, что молодое поколение, когда оно вырастет, сумеет установить коммунистическое общество. Ленин надеялся, что подрастающее поколение сумеет так сплотиться, установить в своей среде такие товарищеские отношения, что оно станет непобедимым и никакая буржуазия не сумеет его одолеть. Так говорил Владимир Ильич одиннадцать лет тому назад.
И вот пришлось создавать эту трудовую школу. Вы знаете, какими тяжелыми были первые годы после Октябрьской революции. Тогда шла гражданская война и никому почти не было дела до школы. Приходили всякие военные отряды, занимали помещения школ, разрушали эти помещения, хотя и знали, какое значение имеет школа. Тогда ничего нельзя было поделать, приходилось бороться за то, чтобы отстоять нашу молодую республику, и поэтому волей-неволей школы разрушались. Затем, вы знаете, как нам пришлось в следующие годы бороться за то, чтобы восстановить все разрушенное, сколько сил и средств мы должны были употребить на то, чтобы опять вновь вспахать запущенные поля и пустить в ход стоявшие из-за отсутствия топлива и сырья фабрики и заводы. На это тогда было обращено главное внимание, и поэтому нам не удалось построить так быстро школу, как мы того хотели. До сих пор у нас нет такого количества школ, которое необходимо для того, чтобы можно было охватить всех ребят. Нам надо непременно стать страной образованной и культурной, такой страной, где действительно возможно было бы строить новую жизнь. И школа нам нужна до зарезу. Так вот, вначале перед нами стояла задача восстановить все то, что было разрушено.
Затем, когда это было сделано, перед нами встал другой, очень важный вопрос: как строить эту новую школу и чему учить ребят в школе? Об этом мы сначала, надо сказать, знали только в общих чертах. Нам пришлось очень много подумать и поработать над тем, чтобы из преподавания выбросить весь тот старый хлам, которому обучали в старой школе. Конечно, мы с первых дней знали, что такой предмет, как закон божий, не должен иметь места в школе. Мы должны воспитать ребят, понимающих весь окружающий мир по-настоящему, т. е. таким, как этот мир есть на самом деле, сообщить ребятам все то, до чего дошла уже наука и как она объясняет все явления. Поэтому сразу прекратилось в нашей школе преподавание закона божьего. Вы знаете, что гимназия в старое время была построена таким образом, что там занимались тем, что изучали язык греков и римлян, живших в давно прошедшие времена, но совершенно не интересовались в школе, как живут люди сейчас. Теперь об этом даже смешно говорить, так как ребята очень уж привыкли изучать в школе окружающую жизнь, потому что наша школа связана с жизнью, со всем тем, что делается вне школы. Если раньше школьникам и гимназистам приходилось целые дни проводить над греческой и латинской грамматикой и изучать жизнь царей и королей, то сейчас учащиеся в нашей школе прежде всего изучают окружающую жизнь и знакомятся с тем, за что и как борются люди. Были выброшены в новой школе из предметов преподавания греческий и латинский языки. Затем, в старое время школа существовала отдельно для мальчиков и отдельно для девочек. Мальчиков учили одному, а девочек — другому. Девочек воспитывали в духе подчиненности мужчинам, воспитывали таким образом, чтобы они могли стать по окончании школы или гимназии слепо подчиняющимися мужу женами и т. д. Это разделение было нами сразу прекращено, и в нашей школе мальчики воспитываются совместно с девочками. Мы стремимся к тому, чтобы установить в школе между мальчиками и девочками самые настоящие товарищеские отношения.
Наконец, мы с первых же шагов попытались сделать нашу школу трудовой. Эта задача была самой трудной, так как в нашей школе не только орудий труда не было, но даже отсутствовали бумага, карандаши и книжки. Поэтому вначале трудовой принцип в нашей школе выразился в том, что мыли полы, кое-что стругали, шили. Но это, товарищи, не есть еще настоящая трудовая школа. В последние годы, уже после окончания гражданской войны, когда мы начали вылезать понемногу из нищеты, наша школа также начала поправляться. И тут оказалось очень трудным многое провести в жизнь, так как осталось нам в наследство очень много привычек и предрассудков старого строя, остались нам в наследство и старые учителя, да, наконец, и сами родители зачастую, находясь во власти старых предрассудков, требовали, чтобы их детей учили по старинке. У нас были такие случаи, когда приходила в школу несознательная мать и с сожалением спрашивала: «Почему вы не наказываете моего ребенка?» Вот это влияние старого быта было очень сильным. В особенности трудно было заводить новые порядки в деревне.
Если мы сейчас посмотрим на нашу школу, то увидим, что она очень далеко ушла вперед. Мы можем с радостью сказать, что сейчас ребята учатся в школе тому, как надо понимать окружающую жизнь, ребята учатся тому, как надо работать и жить. Ребята идут рядом со взрослыми, помогают взрослым, и если взрослые строят социализм, то и ребята по мере своих детских сил делают то же самое. Вот мне пришлось
