откатился в другую сторону и сел на краю постели.
— Подыхаю с голоду, — заявил он, протягивая руку за джинсами и стараясь говорить ровным голосом. — Как насчет пиццы?
Куинн с трудом приподнялась. От неприятного изумления ее движения были неловкими, она все еще не остыла от страсти. Нику стоило немалых усилий не запрыгнуть на нее вновь.
— Пицца? — недоверчиво переспросила она, и Ник швырнул Куинн свитер, чтобы не видеть ее прекрасной наготы.
— Мы сожгли немало топлива, — с деланной беззаботностью объяснил он. — Что ты предпочитаешь?
— Предпочитаю? — Куинн, обнаженная, сидела со свитером на коленях, и Ник отвернулся, оберегая себя от дурацких мыслей.
— Пепперони, грибную…
— Я не хочу есть, — бесстрастно отозвалась Куинн.
— А я хочу. — Ник скрылся в гостиной, пытаясь выбросить из головы воспоминания о ее наготе и соображая, как бы половчее выставить Куинн из квартиры. Может, отправить ее за пиццей, а самому ускользнуть? Мысль вполне под стать всем прочим блестящим идеям, посещавшим его в последнее время.
Но через пять минут в гостиной появилась одетая Куинн и сама, без приглашения, сняла с крючка пальто.
— Мне пора. И вот что я хочу сказать. Тебе следует поучиться завершению полового акта. Хилая работа, Зейглер.
Ник разрывался между обидой и облегчением.
— Но ведь ты кончила!
— Я притворялась, — отрезала Куинн и выскочила за дверь.
— Ничего подобного! — крикнул ей вслед Ник. Он отлично помнил, как она подавалась под его прикосновениями, как изгибалась дугой, как вдруг обмякла, словно в ней не осталось костей, — ему пришлось немало потрудиться, чтобы привести ее в такое состояние. Ник попытался рассердиться, но не мог думать ни о чем, кроме того, как невыразимо приятно было трудиться над телом Куинн.
Тело Куинн.
— Черт с ним, — сказал он и, приняв душ, сменил простыни, твердо намеренный уничтожить малейшие следы пребывания Куинн в своей квартире.
Из машины, припаркованной напротив автомастерской, Билл следил за отъезжавшим автомобилем Куинн. Она провела с Ником более часа, и Билл терзался ревностью, уверенный в том, что они сидели там, беседуя и смеясь, как это бывало тысячи раз. Ник не внушал ему особых опасений, это был всего лишь Ник, но Билл завидовал каждой минуте, которую тот провел наедине с Куинн. Билл торчал на улице возле школы, пока Куинн заканчивала занятия, беседуя и смеясь с детьми — Билл не сомневался, что они разговаривают и смеются, — а потом поехал следом за ней к квартире Ника, представляя, как они беседуют и обмениваются шутками. Биллу казалось невероятно несправедливым то, что его отношения с Куинн ограничены сидением в машине, ожиданием и слежкой.
Он глубоко вздохнул и провел рукой по голове, которая вновь начинала болеть. Потом включил передачу. Нужно отправиться к ее дому и убедиться, что она благополучно вернулась к отцу и Дарле, с которыми Куинн тоже будет беседовать и смеяться — без него — но это не страшно, поскольку уже очень скоро они опять будут вместе.
Уж он об этом позаботится.
Услышав в трубке голос Зои, Куинн перевела дух и спросила:
— Почему вы с Ником расстались? Ты никогда об этом не рассказывала, но мне нужно знать.
— Мы расстались потому, что я его бросила. Надеюсь, у Ника все хорошо? Зачем ты опять расспрашиваешь меня о нем?
— У Ника все в порядке. — Куинн задумалась, как объяснить свое любопытство. Нельзя же сказать: «Я только что переспала с ним, но под конец он повел себя странно. Это нормально?» — Ник только что порвал с Лиз. Кажется, после тебя это его двадцатая подружка.
— Он огорчен? — спросила Зоя.
Куинн вспомнила, как разгоряченный Ник взбирался на нее.
— По нему этого не скажешь. Мне просто любопытно.
— Все это уже быльем поросло. — Зоя усмехнулась. — Я же говорила тебе: он женился, чтобы насолить матушке и унести ноги из Тиббета. До тех пор, пока мы не осели в Дейтоне, Ник был веселым парнем, но потом начал вкалывать как лошадь и приходил домой выжатый как лимон.
— Выжатый?
— Ну, он читал, играл с приятелями в мяч…
— Он и сейчас играет, — заметила Куинн. — Они с Максом поставили в мастерской баскетбольное кольцо.
— Так вот, — продолжала Зоя нарочито рассудительным тоном. — В те времена я была весьма темпераментной девушкой и Ник нагонял на меня тоску. А зачем тебе это знать?
— Ты была нужна ему только ради постели? — Куинн стоило немалого труда произнести эти слова. Ей было неприятно услышать о том, что Ник спал с Зоей.
— Напротив, это он нужен был мне ради постели. А зачем ему нужна была я, понятия не имею. Наверное, как домохозяйка, — задумчиво отозвалась Зоя. — Впрочем, Ник никогда не был собственником. Скорее в этом можно упрекнуть меня. Через три месяца я попросила его отвезти меня домой, поскольку хотела увидеться с тобой и мамой, и была так счастлива вновь оказаться в Тиббе-те, что Ник показался мне совсем ненужным. Когда мы вернулись в Дейтон, я ушла от него. Не смогла больше терпеть.
— Ты жалеешь об этом? — Куинн хотела расставить все точки над «i», услышав от Зои: «Забирай его себе. Он твой».
— Нет. А он?
Куинн припомнила, что в тех редких случаях, когда Ник упоминал о Зое, он произносил ее имя буднично, точно так же, как имя любого другого человека.
— Вряд ли. И у меня нет ощущения, будто он что-то скрывает.
В трубке послышался смешок.
— Значит, ему все равно. Ник ничего не смог бы скрыть, даже если бы постарался. Его видно насквозь.
Перед мысленным взором Куинн мелькнуло внезапное видение — обнаженный Ник.
— Это точно, — отозвалась она.
— Ник — парень забавный, но, что называется, без изюминки. — В голосе Зои не было и тени горечи. Потом она подала реплику в сторону: — Да, а ты парень с изюминкой. Именно этим меня покорил.
Куинн услышала, как что-то пробормотал Бен, а Зоя рассмеялась, и почувствовала укол зависти. Как славно, должно быть, жить с тем, кого любишь и кто любит тебя — именно так живут Зоя и Бен.
— А как ты узнала, что Бен — тот самый мужчина, который тебе нужен? — внезапно спросила Куинн. — Откуда такая уверенность? Ты была знакома с ним только по работе, как же догадалась?
— Вообще-то я встретилась с ним не на работе. Так я сказала вам с мамой, но Бен подцепил меня в фонтане.
— Где?
— Рядом с нашим зданием есть фонтан. — Зоя явно смутилась. — Как-то раз я подошла к нему, терзаясь мыслями о том, что мне почти тридцать и у меня никогда не будет детей, о которых я мечтала. Поскольку на мне был костюм, а сама я к тому времени остепенилась и уже не была этой… ну, ты понимаешь…
— Прежней Зоей, — подсказала Куинн, отлично понимая, о чем идет речь.
— Я сняла туфли и колготки и забралась в фонтан, поскольку именно так поступила бы в ту пору, когда еще не носила костюмов, и даже не догадывалась, что рядом находится Бен, пока он не сказал: «У вас классные ножки». Бен сидел у дальнего бортика фонтана, разложив свои чертежи и погрузив ступни в воду. Он таращился на меня через свои очки в роговой оправе, и я, решив, что он меня клеит, отбрила его. Но Бен заявил, что это лишь научное наблюдение, что он счастлив в семейной жизни и у него замечательный