возставшаго народа у порога правителей.
Ихъ порядокъ — это незначительное меньшинство, господствующее надъ большинствомъ и воспитывающее своихъ д?тей такъ, чтобъ они сум?ли путемъ хитрости, разврата и избіеній удержать въ своихъ рукахъ власть и привилегіи.
Ихъ порядокъ — это непрерывная война челов?ка съ челов?комъ, ремесла съ ремесломъ, класса съ классомъ, націи съ націей. Это в?чный громъ пушекъ, разореніе деревень, избіеніе ц?лыхъ покол?ній на поляхъ сраженья, уничтоженіе въ одинъ мигъ богатствъ, накопленныхъ ц?лыми в?ками тяжелаго труда.
Ихъ порядокъ — это рабство мысли, униженіе челов?ка, укрощаемаго кнутомъ и оружіемъ. Это тысячи рудокоповъ, умирающихъ отъ скупости и безпечности хозяевъ, разстр?ливаемыхъ картечью и пресл?дуемыхъ штыками, какъ только они посм?ютъ поднять голову.
Ихъ порядокъ — это потопленіе въ крови парижской Коммуны. Это смерть тридцати тысячъ мужчинъ, женщинъ и д?тей, растерзанныхъ гранатами, разстр?лянныхъ картечью, погребенныхъ подъ мостовыми Парижа...
Это уд?лъ русской молодежи, заключенной въ тюрьмы, погребенной въ сн?гахъ Сибири, умирающей отъ рукъ палача.
Вотъ что называется „порядкомъ!”
А что такое безпорядокъ, — в?рн?е, то, что они называютъ безпорядкомъ?
Безпорядокъ — это разрушеніе существующаго гнуснаго строя, это возстаніе народа, разрывающаго свои ц?пи, идущаго къ лучшему будущему. Это пробужденіе сознанія народа, это самое ц?нное, что есть въ исторіи челов?чества.
Это возмущеніе мысли наканун? революцій, это разрушеніе гипотезъ, санкціонированныхъ неподвижностью предыдущихъ в?ковъ; это расцв?тъ ц?лаго потока новыхъ мыслей и см?лыхъ открытій; это р?шеніе научныхъ проблемъ.
Безпорядокъ — это уничтоженіе древняго рабства, уничтоженіе феодальнаго кр?постничества, попытки къ уничтоженію экономическаго рабства.
Это возмущеніе противъ духовенства и пом?щиковъ, это возстаніе крестьянъ, сжигающихъ дворцы, чтобъ очистить м?сто для хижинъ, идущихъ изъ темныхъ подваловъ занять себ? м?сто на солнц?. Это — Франція, уничтожающая королевскую власть и наносящая смертельный ударъ рабству по всей Западной Европ?.
Это 1848 годъ, заставившій содрогнуться королей и провозгласившій права труда; это парижскій народъ, сражающійся за новую идею, умирающій на баррикадахъ, зав?щая челов?честву идею свободной коммуны, указывая ему путь къ Соціальной Революціи.
Безпорядокъ — это эпохи непрерывной борьбы ц?лыхъ покол?ній за лучшее будущее челов?чества, за его освобожденіе отъ рабства. Это эпохи пробужденія народнаго генія, эпохи свободнаго творчества народа, гигантскихъ шаговъ впередъ, безъ которыхъ челов?къ остался-бы навсегда пресмыкающимся существомъ, подавленнымъ своей нищетой.
Безпорядокъ — это расцв?тъ благородныхъ страстей и самоотверженныхъ порывовъ, это эпопея возвышенной любви къ челов?честву!
Слово
Коммуна.
Когда мы говоримъ, что соціальная революція должна произойти путемъ основанія свободныхъ коммунъ, намъ возражаютъ, что мы обращаемся къ устар?лой форм? общественной жизни, которая отжила свой в?къ. А между т?мъ, только вполн? независимыя и освобожденныя отъ опеки государства коммуны способны подготовить среду, необходимую для революціи и дать намъ возможность ее осуществить. „Но коммуна” говорятъ намъ, — „организація устар?лая. Стремясь уничтожить государство и поставить на его м?сто свободныя коммуны, вы обращаете ваши взоры къ прошлому: вы хотите вернуть насъ къ среднимъ в?камъ, когда коммуны вели между собой безконечныя войны, и нарушить національное единство, установившееся посл? многихъ в?ковъ тяжелой борьбы”.
Разберемъ эти возраженія.
Начнемъ съ того, что будущая коммуна не можетъ быть т?мъ, ч?мъ она была въ средніе в?ка, не можетъ облечься въ формы, выработанныя 700 л?тъ тому назадъ. Въ нашъ в?къ жел?зныхъ дорогъ и телеграфовъ, космополитической науки и изсл?дованій научныхъ истинъ, она неизб?жно должна принять новую форму. Им?я совершенно иную организацію, поставленная въ новыя условія, она приведетъ къ новымъ посл?дствіямъ.
Наши противники, защитники государства, забываютъ, что мы можемъ имъ сд?лать то же возраженіе.
Государство столь же устар?лая форма, какъ и коммуна. Но государство — это отрицаніе свободы, абсолютизмъ, произволъ, разореніе подданныхъ, казни и пытки, между т?мъ какъ жизнь свободныхъ коммунъ и возстанія народовъ и коммунъ противъ государства составляютъ самыя красивыя страницы исторіи челов?чества. Обращаясь къ прошлому, мы вспоминаемъ не в?ка Людовика XI, Людовика XV иін Екатерины II, а эпохи свободныхъ коммунъ и республикъ Флоренціи, Тулузы и Лана, времена Аугсбурга и Нюрнберга, Пскова и Новгорода.
Д?ло не въ томъ, чтобъ обм?ниваться пустыми словами и софизмами: надо изучить современное положеніе д?лъ и дать себ? отчетъ въ томъ, что можетъ дать будущая коммуна. Т?мъ же, которые говорятъ: „коммуна — это средніе в?ка, мы не должны думать о ея возрожденіи”, мы отм?тимъ: „Государство — это безконечные в?ка гоненій и б?дствій, и надъ нимъ произнесенъ смертный приговоръ!”.
Между коммуной среднев?ковой и той, которая установится въ скоромъ будущемъ, есть существенное различіе: между ними лежитъ ц?лая пропасть, вырытая семью в?ками эволюціи челов?чества. Разсмотримъ, въ чемъ это различіе.
Какова основная ц?ль „союза”, заключеннаго между собой жителями городовъ въ XII в?к?? — Ц?ль эта очень узка и опред?ленна. Она состоитъ въ томъ, чтобъ освободиться отъ гнета феодальныхъ влад?льцевъ. Вс? жители города, купцы и ремесленники, объединяются и даютъ клятву, „не дозволять кому-бы то ни было обращаться съ собой, какъ съ рабами, и защищать другъ друга отъ всякаго произвола”. Они организуются въ коммуны и съ оружіемъ въ рукахъ возстаютъ противъ своихъ прежнихъ господъ. „Коммуна”, — говоритъ одинъ историкъ дв?надцатаго в?ка, котораго цитируетъ Огюстэнъ Тіерри, — „слово новое, возмутительное, и вотъ, что оно означаетъ: оброчные должны платить деньги своимъ господамъ только разъ въ годъ; за всякій проступокъ они подвергаются штрафу, установленному закономъ; что же касается податей, налагаемыхъ на рабовъ, то отъ нихъ они совершенно освобождаются”.
Коммуна среднихъ в?ковъ возставала противъ сеньёровъ, коммуна нашихъ дней возстаетъ противъ государства. Въ этомъ существенное различіе: государство, въ лиц? короля, зам?тивъ, что коммуны стремятся къ полной независимости, посылало свои войска „наказывать” какъ говоритъ хроника, „вс?хъ см?льчаковъ, которые ради осуществленія Коммуны, возставали противъ короны”.
Коммуна будущаго не признаетъ надъ собой никакой власти; она войдетъ въ добровольное соглашеніе съ другими коммунами и будетъ считаться исключительно съ интересами федераціи.
Она знаетъ, что остановиться на полъ-пути нельзя: или Коммуна станетъ вполн? независимой, будетъ основывать какія ей угодно учрежденія, производить вс? необходимыя реформы, или же она останется т?мъ, ч?мъ была до сихъ поръ, отд?леніемъ государства, связаннымъ во вс?хъ своихъ проявленіяхъ, готовымъ каждую минуту вступить въ борьбу съ государствомъ, не им?я никакой надежды на поб?ду.
