материал и мебель и загораются под воздействием воздуха?
— Существует жидкость, называемая «фосфолом», — ответил старший пожарник, не задумываясь. — Возможно, вы и правы в своем предположении.
Помолчав, он добавил:
— Мы пришлем вам свое заключение сразу же, как только оно будет готово.
— Благодарю.
Роджер повернулся к Кемпбеллу:
— Я хотел бы вернуться назад в свой кабинет.
Дивизионный старший инспектор кивнул и первым двинулся к другой улице. Роджер отворил дверцу машины Кемпбелла, сказав водителю собственной машины:
— Подождите меня у управления, хорошо?
К тому времени, когда они туда приехали, Роджер узнал большую часть всего того, что нужно было узнать.
В маленькой комнатушке находились две женщины: миссис Эдамс и миссис Фейрли.
Светловолосая миссис Фейрли сказала с таким выражением лица, как будто она все еще видела призраков:
— Спали они… Крепко спали, сидя за столом.
— Больше вы нам ничего не можете рассказать? — спросил Роджер у миссис Эдамс.
— Нет, я рассказала все.
Роджер договорился, чтобы женщин доставили домой на машине.
После этого с помощью Кемпбелла, он связался с той больницей, куда попала Айви Моллоуз.
— Она не сможет ни с кем разговаривать до завтрашнего утра, — ответила старшая сестра.
— Спасибо и на этом!
Роджер опустил трубку на рычаг и посмотрел на сидящего против него Кемпбелла. Было уже далеко за полночь. До утра оставалось совсем немного, но все же возможность как следует обо всем подумать у него еще есть.
На следующее утро Роджер приехал в Ярд в десять часов. Он чувствовал что люди, с которыми он встречался по дороге, проявляли к нему особый интерес.
Впрочем, такая напряженная атмосфера бывала всякий раз, когда полицейский погибал на боевом посту при исполнении своих обязанностей.
Это было молчаливое обещание отомстить за смерть товарища, и, естественно, всем казалось, что Роджер, больше, чем кто-либо другой, думает об этом.
Когда он завернул в собственный кабинет, Вотт, видимо, узнав его по шагам, распахнул дверь кабинета.
— Доброе утро, сэр, — сказал он, — нашли эту кухарку.
— Благодарение богу. Где она была?
— Ее задержали в лондонском аэропорту.
— Прекрасно… Прекрасно…
— И это, разумеется, был поджог. Мы получили предварительное заключение эксперта, сэр. Он приедет сюда в двенадцать. Некто мистер Рейзон.
— Что еще?
— Состояние Раймонда Грейтрекса все еще внушает опасения: травма, плюс сотрясение мозга. О Джеймсе Доноване никаких сведений. Звонил Сенделл, предупредил, что посылает письменный рапорт. Он уже здесь.
Вотт указал на тоненькую папку на столе.
— Вот это, сэр.
— Хорошо.
Роджер протянул ему рапорт о последних событиях:
— Прочитайте все это еще раз как можно внимательнее. Посмотрите, не поразит ли вас что-нибудь. А я пойду побеседую с Морин О'Мелли. Предупредите их, что я сейчас там буду.
Через несколько минут он вошел в комнату, где Морин О'Мелли дремала в кресле. В самом углу сидела женщина-надзирательница. Дежурный сержант стоял рядом с Роджером.
— Она что-нибудь показала?
— О, нет… Она просто с глупым видом глазеет на тебя и делает вид, будто совсем тебя на слышит…
При звуке голосов Морин О'Мелли подняла голову. Все ее тело сжалось, как будто защищаясь от неминуемых побоев, руки непроизвольно поднялись к голове, закрывая ее.
Надзирательница поднялась. Роджер кивнул ей головой, но глаза его неотрывно смотрели на кухарку.
— Почему вы их отравили? — требовательно спросил он.
Она смотрела на него бессмысленными глазами, как будто он говорил на непонятном для нее языке.
— Вы ведь знаете, что убили двоих людей, не так ли?
Ее глаза наполнились слезами, но это было единственной реакцией на вопрос.
— И если миссис Моллоуз тоже умрет, вы будете повинны и в ее гибели!
Женщина молча смотрела на него круглыми от страха глазами. Как ни странно, ему было жаль ее.
— Она все время в таком состоянии? — спросил он надзирательницу.
— Да, сэр. Она производит впечатление…
— Это ложь! — пронзительным голосом воскликнула Морин О'Мелли, вскакивая с места. — Это мерзкая и злобная ложь! Я никого не убивала. Я всего лишь заставила их заснуть. Я бы никогда не причинила зла доктору… Она всегда была со мной так ласкова…
— Она не умрет, — сказал Роджер. — Правда, сейчас она очень больна, но жива и врачи полагают, что поправится.
— Благодарение Богу! Благодарение Богу и Святой Троице!
Глаза О'Мелли заблестели от экстаза, все ее страхи мгновенно исчезли.
Роджер повернулся к надзирательнице.
— Принесите крепкого горячего чая…
Потом снова обратился к Морин О'Мелли.
— Разве вы не хотите, чтобы она умерла?
— Это жестокий вопрос… Я бы за нее не пожалела собственной жизни… И вы это прекрасно знаете!
— Нет, ничего такого я не знаю! — заговорил Роджер более резко. — И, если бы вы не…
— Я не поджигала дома!
— Оставьте в покое пожар… Почему вы их усыпили?
Она не ответила, отведя глаза в сторону.
— Если вы мне этого не расскажете, они могут повторить свою попытку.
— Повторить попытку? Какую попытку? — спросила женщина, дрожа с головы до ног.
— Убить доктора Моллоуз, — ответил Роджер.
Она затаила дыхание:
— Вы… вы меня нарочно пугаете, да?
— Не глупите! Кто-то заставил вас подсыпать огромную дозу снотворного в их еду. Он вас уверил, что после этого они всего лишь заснут на короткое время и не будут испытывать никаких вредных последствий. Ведь так?
— Да… Все так…
— Но в действительности ему надо было усыпить их для того, чтобы они погибли в огне при пожаре…
— Бог — свидетель, сэр, я этого не знала…
