— Распространяется ли это и на меня?

— Вы имеете привилегию в том, что вас первой опросят. Никого не выпустят, пока они не скажут о себе, кто он или она такой или такая, чем занимаются и…

— Формальности?

— Гораздо больше, чем простые формальности… Простите и не обижайтесь. У меня от разговоров кружится голова.

Она кивнула и больше ни о чем не спрашивала. Винниджер принес аптечку, второй полицейский — горячую воду, полотенце и губку. Рука болела все сильнее и сильнее. Роджеру казалось, что пуля задела кость.

Напротив него в кресле сидела Синтия, глаза ее были по-прежнему закрыты, но на щеках появился легкий румянец. Человека, подстреленного Роджером и того, что пытался выбросить Синтию из окна, убрали.

— Сквозное ранение, — сказала женщина своим деловым тоном, — мне придется отправить вас в госпиталь, у меня нет инструмента, чтобы обработать вашу рану здесь. Я буду дежурить с полуночи до утра, так что поезжайте в Вестминстер.

Вопль ужаса собравшейся внизу толпы заставил ее умолкнуть. Роджер вскочил на ноги. Странный вопль: полурев, полувздох, полустон.

Винниджер обернулся:

— Кто-то упал с крыши, — взволнованно проговорил он.

— Не инспектор ли Слоун?

— Не знаю, сэр.

Ему казалось, что они целую вечность добирались до Вестминстерского госпиталя. Женщина все время сидела подле него и считала его пульс. Когда они повернули на Шафтсбери-авеню, Роджер увидел старшего офицера Аббота, сидящего за рулем небольшой машины и направляющегося к «Свинг-клубу». Прекрасно, Аббот возглавит следствие, а ему придется довольствоваться одними отчетами. Марк все еще отсутствует. Не исключено, что Слоун погиб. Люди, задержанные в клубе, должны быть опрошены, а ему приходится ложиться в госпиталь. Роджер противно застонал.

Никто и никогда не сомневался в расторопности старшего офицера Аббота. Все горе в том, что он был лишен человеческих чувств. Например, ему и в голову не придет прислать Роджеру записку, что один из беглецов свалился с крыши и разбился, другому удалось удрать, что никто из полицейских не получил ранения и что вскоре после того, как волнения улеглись, позвонили из Путни и сообщили, что Марк Лессинг был найден в кустах сада большого дома, рядом с особняком, в который увезли Синтию. Какой-то прохожий услыхал, как Марк звал на помощь.

Все это Роджер узнает от Чартворда, облаченного в блестящий макинтош и галоши от проливного дождя, который, вроде бы и не собирался прекращаться.

— Так что, ваша задача, Роджер, поскорее поправиться, — сказал он в заключение. — Что говорят о руке? Уход хороший?

— Мне думается, что через пару дней я буду на работе. Я хотел бы попросить вас, сэр, позвонить Джанет и успокоить ее, сказать, что у меня пустяковое ранение.

— Непременно позвоню, — успокоил его Чартворд, — а теперь в отношении Лессинга. Его оглушили ударом по голове, но он вскоре пришел в себя и опознал человека, напавшего на него. Очевидно, это тот тип, которого вы со Слоуном обнаружили в «Свинг-клубе». Мистер Лессинг сказал нам, куда отвезли миссис Риддел до того, как ее перевезли в «Свинг клуб». Впрочем, это дает не очень много: этот дом принадлежит человеку по имени Тэнди.

— Как, у Тэнди имеется большой дом в Путни?

— Он приобрел его несколько месяцев назад и распорядился полностью обставить его. Так что, как видно, трюки на велосипедах дают большие доходы… А теперь вот что важно, Роджер. Собственно говоря, из-за этого я и пришел повидать вас. Миссис Риддел сказала мне, что блондин расспрашивал ее о пакете в коричневой бумаге. Она уверяет, что ей неизвестно его содержимое, но что он требовал сведения именно об этом пакете. Надо не забывать, что этот пакет отнял у вас именно Тэнди, не так ли? Однако блондин его разыскивает. Он свободно хозяйничает в доме Тэнди. Одним словом — одно с другим не вяжется.

— Да, — пробормотал Роджер.

— Как вы считаете, миссис Риддел сказала правду?

— Понимаете, мне кажется, что в случае необходимости она может и соврать. Если это ее устраивает и она считает это разумным, она солжет, не моргнув глазом. Ведь привезла же она фальшивый пакет вместо того, о котором все время идет речь. Кстати, что она говорит по этому поводу?

— Ее показания сводятся к тому, что блондин, кстати, у него есть имя, надо бы его соответственно и называть, требовал данные о судьбе маленького пакета в оберточной бумаге. Правда, она еще окончательно не пришла в себя. Ваше поведение — выше всяких похвал, и это не будет забыто.

Он взял свою шапку.

— Одну минуту, сэр, как зовут блондина?

— О'Дар. По происхождению ирландец, но воспитывался в Англии. Получил хорошее образование, именно он убежал по крыше.

— Он заставил миссис Риддел поехать вместе с ним. Следовательно, они знакомы.

— Пока она о нем ничего не говорила. Да, я тоже чувствую, что она что-то скрывает. Разумеется, мы не имеем права ее задерживать, но отпускать ее мне очень не хочется.

— Пусть отправляется, только нужно будет установить пристальное наблюдение.

— Совершенно точно.

— Что еще произошло в клубе?

— Практически ничего, Роджер. Ни один из посетителей клуба вроде бы не знал о событиях в конторе. Укрепленная комната явилась для них полнейшей неожиданностью. Клуб, как таковой, здесь ни при чем. Но администрация занималась какими-то странными делами. С крыши упал и разбился секретарь клуба Джонсон. Остальные задержанные — настоящие шалопаи. Впрочем, допросы продолжаются.

— Объяснила ли миссис Риддел, зачем она поехала на Бигмор-стрит?

— Она не стала распространяться о том, что виделась там с Хенби, но, по всей вероятности, их встречи происходили в доме ее приятельницы, живущей на той же улице.

Роджер был рад, что Чартворд ушел. Он слишком устал, чтобы думать о чем-то серьезном и ему безумно хотелось спать.

Когда он проснулся, в окна по-прежнему барабанил дождь.

Через некоторое время отворилась дверь, и сестра сказала:

— Вот он.

Роджер поднял глаза: в комнату вбежала взволнованная Джанет.

— Конечно, я не поверила Чартворду, — сказала Джанет, приближаясь к нему. — Я села на первый же поезд и примчалась сюда. Он позвонил мне только сегодня утром. Чудо, что я не успела об этом прочитать в газетах. Что ты собираешься делать? Не можешь же ты долго оставаться в этом свинушнике!

— Какой же это свинушник? — расхохотался Роджер.

— Меня волнует только одно: не заставят ли тебя работать сразу же, как только ты поправишься. Я схожу к Чартворду и сама с ним поговорю на эту тему.

Было так приятно чувствовать в руке теплые пальчики Джанет. Было приятно закрыть глаза и на время позабыть о деле Риддела. Как было бы хорошо вернуться в Боньер! В их номере есть балкон, где бы он мог часами сидеть и смотреть на море и пеструю толпу на набережной. Очень приятно… Алло, кто-то говорит, говорит… Кто это мог быть? Матерь божия, да он никак уснул! А Джанет горячо о чем-то