городских властей выдать находящиеся в сокровищнице ценности, им приносили предметы из яшмы. Испанцам казалось, что это издевка над ними. Позднее они объяснили удивленным индейцам, что золото служит испанцам лекарством от болезни, которая постоянно их мучит - аргумент, кстати сказать, не лишенный доли истины, так как ненасытная алчность была действительно их болезнью.

Одним из первых разобрался в этом вопросе Берналь Диас. Перед тем как ретироваться из осажденного Теночтитлана, испанские солдаты так нагрузились золотом из сокровищницы Монтесумы, что во время схватки и бегства они с трудом передвигались, и в конце концов им пришлось бросить свою добычу. Один только Диас положил за пояс четыре небольших кусочка яшмы. Когда конкистадоры, ободранные и нищие, прибыли к тласкаланцам, он мог за яшму получить все, что ему хотелось, даже большое количество золота.

Прибыв в Теночтитлан впервые, испанцы больше всего были изумлены плавающими на озере островами с огородными грядками. На них суетились крестьяне в белой одежде, погружая на лодки урожай или же отталкивая островки, как плоты.

Ацтеки называли эти острова чинампами (chinampas). Делали их следующим образом. На плетенку из водорослей, тростника и водяных лилий набрасывали слой ила, добытого со дна озера. На таком плоту сажали овощи и фрукты. Чтобы получать хороший урожай, каждый год нужно было накладывать новый слой ила. Плоты погружались все глубже и глубже и, наконец, оседали на дне, становясь обычными островками. Такие островки постепенно соединялись вместе - и вот возник огромный остров города Теночтитлана. Но крестьяне создавали все новые и новые плавучие островки, этот процесс продолжался и в то время, когда пришли испанцы.

Родословная этих островов является самым убедительным свидетельством творческих способностей ацтеков, которые прибыли в Мексику в начале XIV в. как немногочисленное и слабое варварское племя. Коренное население загнало их на два небольших естественных островка, поросших тростником. В этих условиях ацтекам угрожала голодная смерть, возникла острая потребность в пахотных землях. Тогда-то они и придумали эти искусственные островки. Население росло, увеличивало количество островков, и, наконец, здесь возникла столица могущественной ацтекской державы. В современных мексиканских провинциях Хочимилько и Чало, где ацтеки выращивают овощи по методу своих предков, плавучие острова существуют до сегодняшнего дня, их можно увидеть там собственными глазами.

Замечательным достижением ацтеков было их письмо. Кортес столкнулся с ним при исключительных и весьма любопытных обстоятельствах. Произошло это в Вера-Крус, вскоре после высадки конкистадоров на Юкатанском полуострове. В посольстве табасков Кортес заметил индейца, который палочкой усердно рисовал на полотне различные миниатюрные картинки. Они удивительно точно изображали испанцев, их одежду и оружие, пушки и коней и даже лица в профиль - все в соответствующем цвете.

Кортес, очарованный этой искусной работой, спросил, какое назначение имеют рисунки. Начальник табасков ответил, что индеец пишет сообщение Монтесуме. Ацтекский писарь сопровождал испанцев до самого Теночтитлана: фрагменты его рапортов до сегодняшнего дня хранятся в Национальном музее Мексики.

То ли из чувства юмора, то ли в знак дипломатической вежливости Монтесума послал в составе второго посольства сановника, настолько похожего на Кортеса, что конкистадоры это тотчас же заметили и прозвали его «мексиканским Кортесом».

К сожалению, секрет чтения ацтекского письма исчез уже в XVII в. Ныне, несмотря на огромные усилия, археологи научились читать одни только цифры. Это дает возможность путем сложнейших вычислений установить даты возникновения многих сооружений. Трудность расшифровки заключается в том, что письмо представляет собой смесь самых различных элементов. Некоторые знаки изображают предметы, т. е. являются картинными иероглифами. Другие - те, что обозначают воздух, воду, день, ночь,- передаются с помощью символов (например, вода - волнистая голубая линия). Отвлеченные понятия выражались идеографическими иероглифами. Кроме того, существовали и фонетические знаки, свидетельствовавшие о том, что в письме ацтеков появилась сильная тенденция к развитию более высоких фонетических форм.

Гордостью ацтекской культуры является, без сомнения, прикладное искусство. Мы уже говорили в предыдущих главах о плащах и щитах, покрытых орнаментом из тысяч многоцветных птичьих перьев. В искусстве мозаики никто в мире не смог превзойти ацтеков. В музеях Мексики и Соединенных Штатов Америки находится много экспонатов, демонстрирующих утонченный художественный вкус и несравненное мастерство ацтекских ремесленников. Среди бесчисленных предметов, украшенных мозаикой из бирюзы, металлов, перламутра, драгоценных и полудрагоценных камней, особое внимание привлекает замечательный щит, который хранится в музее индейской культуры в Нью-Йорке. Этот щит покрыт сложным картинным орнаментом, выложенным из 15 тыс. кусочков бирюзы.

Скульптуры из черепахи, дерева, кости и камня говорят о том, что искусным ацтекским ваятелям был по силам любой материал. В музеях имеются статуэтки из горного хрусталя, изображающие людей, животных и божков. Все они прекрасно отполированы, несмотря на миниатюрные размеры. Кроме горного хрусталя ацтекские скульпторы обрабатывали яшму, агат, топаз, сапфир, аметист и все другие драгоценные и полудрагоценные камни, которые встречаются в Мексике. Некоторые скульптурные работы настолько малы, что остается непонятным, как их можно было изготовить без лупы.

Но больше всего славились ацтекские мастера-ювелиры. Они выковывали, не разогревая металл, тысячи художественных предметов чрезвычайно сложной и изящной формы, а также украшали золотом и серебром каменные изваяния богов, словом, создавали шедевры ювелирного искусства. Большая часть этих предметов, к сожалению, погибла во время ацтекского восстания или оказалась на дне Мексиканского залива вместе с затонувшими кораблями. Но мы имеем свидетельства об этом искусстве двух замечательных знатоков - Дюрера и Челлини.

Немецкий художник эпохи Возрождения Альбрехт Дюрер в 1520 г. осматривал первые дары, присланные Кортесом испанскому императору. Под непосредственным впечатлением он написал: «Никогда в жизни ничто так не порадовало моего сердца. Среди вещей я видел изумительные художественные ценности и восхищался прекрасным вкусом и изобретательностью людей из далеких стран».

В науке ацтеки не могли похвастаться особыми достижениями. Их математика не вышла за пределы элементарных арифметических действий, причем в основе счета у них лежала двадцатичная система. Год у ацтеков состоял из 18 месяцев, по 20 дней в каждом, что в результате давало только 360 дней. Чтобы увязать календарь с солнечным годом, они ежегодно добавляли пять дней, в которые не работали, а каждые четыре года накидывали еще один день - високосный - и этим целиком выравнивали календарь с периодом обращения Земли вокруг Солнца. 

Медициной занимались исключительно жрецы. В основе ее главным образом лежала магия, но некоторые болезни лечили травами, массажами, компрессами и паровыми ваннами. Производились также некоторые хирургические операции - жрецы лечили переломы, делали кесарево сечение и трепанацию черепа.

Необычайно интересным представляется законодательство ацтеков. Так, например, пьянство считалось тягчайшим преступлением и каралось смертью. Если глава семьи напивался, то семья имела право убить его палицей на том месте, где пьяницу находили в бесчувственном состоянии. Напиваться могли только мужчины, которым перевалило за 70 лет, а также все другие мужчины во время некоторых религиозных праздников.

За кражу, а особенно за кражу кукурузы с поля, тоже грозила смерть (вора убивали камнями) или же в некоторых случаях пожизненная неволя. Однако странникам разрешалось брать с поля столько кукурузы, сколько им нужно, чтобы утолить голод. Смертью карали также чернокнижников и прелюбодеев, а клеветникам отрезали губы и уши.

Наряду с этими по-варварски суровыми правовыми нормами существовали и гуманные законы. Так,