— Привет, — вежливо поздоровался Штольц. — Узнаешь меня?
Нью покосился на него.
— Нет, — был ответ. — А что, разве должен?
— Зависит от того, насколько ты глуп в придачу к своей грубости, — заметил Штольц.
— Прошу прощения?
— Мне чашечку кофе, пожалуйста, — крикнул Штольц официантке. Кивнув в ответ, та поставила перед ним чашку и кувшинчик со сливками. — Ты знаешь, как водишь машину? Как трахаются семнадцатилетние молокососы, — заявил Штольц, вновь поворачиваясь к Нью. — Слишком быстро, слишком лихорадочно. Лично мне наплевать, впилишься ли ты в столб, но я бы предпочел, чтобы ты сделал это в одиночестве.
— Погоди-ка. Я тебя помню! — сказал Нью. — Сомнение на его лице сменилось узнаванием. — Ты же тот самый придурок, который медленно ехал по скоростной полосе…
— А ты был придурком, который уперся членом в педаль газа, — сказал Штольц. Он добавил в кофе ложечку сахара и медленно помешивал ею в чашке. — Хотя, наверное, весь твой джип — это один большой хрен, не так ли? Не говоря уже о хрене, сидящем за баранкой.
— Ты прав, старина, — заверил его Нью. — И я трахаю всех, кто путается под ногами. В том числе и тебя. Ты понял? — Он с силой хлопнул Штольца по плечу.
— Ой-ей-ей, — сказал Штольц. — Осторожно. Я могу случайно пролить…
Он выплеснул кофе в лицо Нью.
— …свой кофе, — спокойно закончил Штольц.
Нью заорал от боли. Отшатнувшись, он свалился с табурета, зажав ошпаренное лицо руками…
Нет. Это не совсем то, что нужно. Отмотать назад.
— Ты прав, старина. И я трахну любого, кто будет путаться у меня под ногами, — сказал Нью. — Включая и тебя самого.
Штольц аккуратно поставил свою чашку на стол и слез с табурета.
— Это вряд ли. Ты, может, и купил себе четырехколесный, выкрашенный в серебро протез пениса, но к нему не прилагаются яйца.
Хрюкнув, Нью выбросил вперед кулак, намереваясь поставить Штольцу синяк под глазом, но тот с легкостью увернулся. В ответ Штольц сделал точный и быстрый выпад в солнечное сплетение Нью, отчего тот сложился вдвое, а затем разбил ему лицо ударом колена. Обливаясь хлещущей из носа кровью, Нью завалился назад…
Нет. Слишком грязно. И потом, кто знает, здоров ли этот подонок. Безопасность прежде всего.
…ответил ударом локтя в горло Нью, отчего тот неуверенно отступил, брызгая слюной и задыхаясь. Молниеносный прыжок с поворотом — и ботинок Штольца впечатался в челюсть Нью, отчего тот без чувств рухнул на пол.
Девушка, сидевшая в одиночестве за столиком неподалеку, вскочила на ноги. Она была красива, с щедрой россыпью веснушек на лице.
— Просто замечательно, — сказала она. — Этот парень иного и не заслуживал. Я своими глазами видела, как он водит машину.
Штольц улыбнулся ей.
— Что ж, порой людям стоит задумываться о возможных последствиях своих поступков, — сказал он. — Вождение автомобиля — привилегия, а не право.
— Могу я угостить вас чашечкой кофе? — с улыбкой спросила она.
— Конечно… но давайте пойдем куда-нибудь в другое место, — ответил Штольц. — Здесь весь пол усеян мусором…
Да. Да, так гораздо лучше.
Он медленно приходил в себя, с занесенными над клавиатурой руками. Монитор был заполнен строчками, состоявшими из повторяющейся цифры «5»: он печатал ее снова и снова, погрузившись в свои фантазии.
Вот только… на самом-то деле это вовсе не было фантазией, да? О да. Скорее, это было… романтичное предвкушение. Процесс будет совсем другим, но результат окажется прежним.
Для мистера Нью, во всяком случае.
Джек бросил труп Джинна-Икс в реку Грин. Но сначала отрубил руки.
Обычно Джек старался, чтобы его пленников быстро находили и без проблем устанавливали их личность. На сей раз все было иначе. Нужно, чтобы смерть Джинна-Икс как можно дольше сохранялась в тайне, по крайней мере от членов Стаи. Значит, все сведения об убийствах, которые Джек выкачал из Джинна-Икс, также не подлежали разглашению — во всяком случае, пока.
Впервые с тех пор, как он стал Следователем, Джек не испытывал облегчения, избавляясь от трупа очередного убийцы. Семьи жертв Джинна-Икс сегодня еще не смогут уснуть спокойнее; мучающие их вопросы останутся пока без ответов. В очень даже определенном смысле чудовище, отнявшее близких им людей, по-прежнему оставалось на свободе.
Четыре дня подряд Штольц просыпался на час раньше обычного (в 4.44, если быть точным) и менял номера на своем «таурусе», прежде чем отправиться в пригородный район, где проживал Питер Нью. Штольц останавливался у противоположной обочины и наблюдал за распорядком дня его семейства.
Нью был женат, но детей у них не было. Его жена, пухленькая блондинка, отправлялась на работу минут за двадцать до него самого. Когда ее автомобиль — красная «тойота-супра» — скрывался за поворотом в конце квартала, автоматическая дверь гаража оказывалась закрыта лишь наполовину. Между гаражом и двухметровым забором, ограждавшим их владения, имелся промежуток где-то в метр, и это расстояние вполне устраивало Штольца. Кроме того, никто во всем квартале не покидал своих гаражей одновременно с супругой Нью.
На четвертый день Штольц припарковал машину в аллее за домом Нью. На нем было черное пальто, в руках — черный зонтик, открытый и слегка наклоненный вперед, чтобы скрыть лицо. Он быстро прошел до конца аллеи, повернул, дошел до перекрестка и спустился по улице к интересующему его дому. Остановился, сделал вид, что проверяет, идут ли часы, и осмотрелся по сторонам. Никого не видно.
Закрыв зонтик, он прошел по дорожке к дому, но свернул гаражу и спрятался за него. Ничего тут не было, кроме забора, штабеля досок и боковой стены дома. Прислонившись к стене, он сделал несколько глубоких вдохов. У него колотилось сердце — итак, начинаем.
Когда, десять минут спустя, жена Нью выехала из гаража, он дождался, пока ее машина скрылась из виду, а затем забежал за угол и, пригнувшись, легко скользнул в промежуток между уже закрывавшейся дверью и полом.
Рядом возвышался джип, отсвечивавший бледным серебром на свету из единственного окна. Штольц оглядывал машину, натягивая пару хирургических перчаток; она напомнила ему спящего динозавра — какое-то громадное ископаемое, присевшее отдохнуть перед очередным днем, наполненным исступленной беготни по беспросветным джунглям. Настанет утро, и оно с громовым топотом будет сеять панику в каждом, кто встретится на пути. Штольца так и подмывало кастрировать этого здоровяка — проткнуть покрышки и засыпать сахар в бензобак, — но это значило свалить всю ответственность на тело.
Проще и элегантнее уничтожить мозг.
Отбросив зонтик, Штольц достал из кармана пальто пистолет — тот выглядел слегка нелепо, поскольку на конце ствола к нему была туго примотана картофелина. Он прочитал об этой уловке на веб- сайте Джинна-Икс: простейший одноразовый глушитель. Разумеется, полной тишины ждать не следовало, но картофель заметно приглушал выстрел, так что соседи вполне могли посчитать его сбоем двигателя проезжающего автомобиля или хлопком петарды. Затем Штольц нацепил защитные очки — порой картошка разлеталась едва ли не в пыль.
Конечно, годился такой глушитель только для единственного выстрела. Штольцу это нравилось тем, что повышало степень риска, усложняло задачу. В противном случае она была бы слишком простой.
Он потянул ручку двери, соединявшей гараж с домом, — не заперто. Приоткрыв дверь, он проскользнул в дом.
