над подобной общиной еще
ограничена вольностями поселенцев. Однако в этой власти заключались уже -предпосылки установления подлинной феодальной зависимости.
В некоторых случаях личная зависимость мелких земледельцев от вотчины начиналась с распространения на них юрисдикции крупного землевладельца. Иногда это происходило в результате предоставления ему королем судебной власти над населением виллы. Так, например, в 904 г. Альфонс III предоставил Саагуну юрисдикцию над обитателями 'виллы Закариас. Возможно, жители этой виллы (или часть их) находились уже в поземельной зависимости от монастыря. Но королевская грамота гласит, что ее действие распространяется и на всех тех, кто в будущем явится жить в данной вилле.
Источники не дают возможности документально проследить эволюцию крестьян, оказавшихся в поземельной и личной зависимости, по направлению к статусу хуньорес и колласас. Некоторые из них, лишаясь своих наследственных наделов, пополняли состав поселенцев на новых землях и участвовали в формировании других слоев земледельческого населения. Но часть таких крестьян в конечном счете превращалась в хуньорес и колласос. Для более позднего периода это совершенно очевидно.
6. СЕРВЫ И ЛИБЕРТИНЫ.
Рабы в Астуро-Леонском королевстве играли существенную роль в хозяйстве, хотя не столь большую, как в готский период. В наибольшей мере рабство сохранило свое значение в Галисии и Португалии, в меньшей степени - в Астурии и Леоне и вовсе было незначительно в Кастилии. В грамотах нередко отмечается наличие в вотчинах рабов. Их наименования различны. Наиболее-употребительные- servi, familia, criatio, manci-pia, иногда - plebs, homines. Рабы мусульманского происхождения выделялись особо- siervos ismaelitas или mauros.
Использовались рабы большей частью путем предоставления им земельных наделов (что обычно Для позД-неримской эпохи), Такие рабы обозначаются в ряде случаев термином servi casati. Они вносили оброк (tri-butum) и находились в подчинении (obsequium) у своих
господ. Часть рабов не имела земельных наделов и несла службы в домене и в господском дворе.
Юридическое положение сервов не изменилось по сравнению с готским периодом. В Астуро-Леонском королевстве сохраняла свое действие Вестготская правда 'с ее регламентацией статуса сервов. Господам, как и ранее, принадлежала по закону абсолютная власть над ними. Обычно сервы имели семьи и передавали свои участки по наследству детям. Но господа имели право отделять сервов от земли. Если свободный брал в жены чужую рабыню, он обязан был служить ее хозяину или расстаться с ней.
Из грамот VIII-X вв. видно, что сервов дарили иногда›без 'земли. Дети сервов, принадлежавших различным господам, делились между хозяевами родителей. Сервы не могли продавать свои надели. Еще в конце X в. король Альфонс V издал' декрет, запретивший кому-либо покупать земли у сервов короля, церкви и частных лиц. Если раб уходил из имения, его принуждали вернуться. В некоторых фуэрос содержится пункт, требующий, чтобы сеньору не отказывали в выдаче его серва, бежавшего в данное селение
Сдвиг в сторону усиления хозяйственной самостоятельности сервов, заметный в Испании в VII в., продолжал я и в Астуро-Леонском королевстве. Этот общий для Западной Европы процесс был здесь ускорен Реконкистой.
В ряде случаев общество молчаливо признавало, что серву, поднявшему целину, принадлежит право собственности на обработанную землю. Об этом свидетельствуют не только применение термина hereditas по отношению к наделам сервов, но и упоминания о том, что сервы дарят квинты из своих владений, полученных в результате прессуры, церкви, что они совершают земельные дарения в пользу своих господ. В одной из грамот IX в. идет речь об осуществлении сервом акта «профилиации» по отношению к своему сеньору. Данный надел, говорится в грамоте от имени серва, «ока-
1 См.: Fuero de Melgar de Suso.
жется изъятым из моего права собственности и перейдет в вашу собственность и господство». Подобные факты, однако, не дают еще основания для слишком широких обобщений относительно гражданских прав рабов. В ряде случаев оставались в силе прежние юридические нормы, предусматривавшие наличие у господ права собственности на имущество их сервов.
Упомянутая выше грамота относительно «профилиа-ции» сервом своего сеньора говорит также об упрочении сервильной семьи. Брак раба именуется здесь «законным браком» (recte coniugium); право детей серва на наследование резко подчеркивается необходимостью применения процедуры «профилиации» для того, чтобы часть имущества был передана сеньору. Дополнительным доводом в пользу положения об упрочении прав детей сервов на имущество их родителей служит распространение на сервов закона о праве родителей дарить посторонним лицам лишь пятую часть имущества.
Сервы могли становиться клириками. Имеются упоминания о сервах-священниках, которые, впрочем, не освобождались от обязанности нести определенные повинности в пользу своих господ.
У нас нет сведений, которые позволили бы дать количественную оценку роли рабов в хозяйстве, сопоставить число сервов и зависимых крестьян в вотчине. Но по имеющимся источникам можно сделать вывод, что институт рабства в VIII-X.вв. приходил в упадок. Удельный вес рабов в общей массе непосредственных производителей стал значительно ниже, чем в Вестготской монархии. Серв отступает на задний план по сравнению с зависимым крестьянином (хуньор де эредад) и мелким собственником из бегетрии или из консехо.
Разложение института рабства проявлялось, в частности, в дальнейшем развитии вольноотпущенничества. Как и в готское время, существовали различные разряды либертинов. Порой рабы получали полную свободу без каких-либо ограничений. Иногда при освобождении их обязывали нести небольшие повинности в пользу церкви, имевшие в основном символическое значение: на праздники доставлять церкви восковые свечи, давать милостыню в пользу бедных. Такая форма освобождения часто встречается и во франкских документах VIII-IX вв.
В большинстве же случаев рабы получали свободу с рядом ограничений: они должны были находиться под патронатом прежнего господина или его наследников, либо той или иной церкви. Либертины-такого рода обязаны были нести в пользу патронов повинности и находиться* у них в подчинении. Нередко их отчуждали вместе с теми землями, на которых они сидели. Либертины, не связанные патронатом, имели право свободного передвижения.
Вольноотпущенники, на которых лежали упомянутые необременительные обязанности доставки свечей и предоставления милостыни, могли уходить, продолжая выполнять эту повинность. Но основной разряд либер-тинов, находившийся под патроцинием прежних или новых господ, был в большей мере ограничен в своих правах. В источниках упоминаются тяжбы, начатые сеньорами с целью возвращения беглых либертинов. Стеснено было их право распоряжаться своим имуществом. Как можно судить 'на основании ряда документов, либертинам запрещалось отчуждать земли, полученные от господ при отпуске на волю 1. Очевидно, основная масса либертинов была близка по своему положению к зависимым крестьянам - хуньорес.
