Эрвин оглянулся, куда бы положить шляпу, бросил на кровать и пошел к столу.

– Узнаю… У Франца абсолютно ничего не изменилось. Даже одеяло старое. Ну, а сам он как сейчас выглядит?

– Вы давно не видели Франца?

– Да, порядочно. Мы с ним были большими друзьями.

Эрвин оставлял хорошее впечатление простотой и непринужденной манерой разговаривать. Теперь Эрна разглядела его немного лучше. У него подвижное, узкое лицо и усталые глаза, а лоб не такой уж большой, – просто Эрвин, видимо, начинает спереди лысеть. Но Франц никогда не рассказывал ей про товарища с таким именем. Потом непонятно, почему Эрвин уходит от ее расспросов. За полчаса Эрна рассказала ему чуть ли не всю свою жизнь, а сама знала только одно его имя.

– Простите, я все говорю, говорю, а вы ничего не рассказываете.

Эрвин отшутился:

– Ничего, теперь мы будем встречаться, еще надоест слушать мои рассказы.

Звонок в прихожей прервал разговор.

– Вот, кажется, и Франц! Вероятно, он забыл ключи. Я открою ему. Простите…

Эрна вышла в прихожую, взялась за скобу.

– Это ты, Франц?

– Господину Вилямцеку телеграмма, – деловым тоном сказал человек за дверью.

Эрна сняла цепочку.

В приоткрытую дверь протиснулся сапог, чтобы дверь не могли захлопнуть снова.

– Ничего, мы его подождем!

В квартиру ввалилось трое полицейских. Эрна растерянно попятилась.

– Что вам нужно? Здесь какая-то ошибка… – Эрне показалось, что пол уходит у нее из-под ног.

– Ладно, вопросы мы будем задавать сами. Где его комната?

– Здесь. Но…

– Вы что, его жена?

– Нет…

– Значит, комната заперта?

– Нет, нет! Я сама его жду. И еще один товарищ его… Но, может быть, вы ошиблись… – Эрне хотелось думать, что это ошибка, недоразумение.

– Гестапо не ошибается… Проводите. Посмотрим, какие у него товарищи.

Полицейские пропустили Эрну вперед и вошли за ней в комнату. Стоял полумрак, тени сгустились, но Эрна увидела, что в комнате никого нет.

– Где ваш знакомый?

– Я не знаю… Он только что был здесь… Вот его шляпа.

– Зажгите свет! Быстрее!

Лампочка над столом озарила комнату. Полицейские заволновались. Один из них, видимо старший, бросился к окну. Из-за его спины Эрна тоже взглянула на крышу. Ей показалось, будто у трубы мелькнула фигура человека в плаще и исчезла за обратной стороной ската. Потом она заметила, что скатерть на столе сдвинута и запачкана.

– Черт побери! – выругался старший. – Фишер, оцепить квартал. Живо! Он далеко не уйдет!

– Яволь! – Полицейский, которого назвали Фишером, стремительно выбежал из комнаты.

– Вы мне за это ответите! Кто это был?

– Я не знаю… Он сказал, что товарищ Франца.

– Не валяй дурака! – Полицейский взял шляпу, осмотрел ее и в раздражении бросил на пол. – А ты кто такая?

– Эрна Кройц. Работаю на ткацкой фабрике. Можете проверить. Честное слово, я не знаю, кто был здесь…

– Брось притворяться! Знаем мы эти штучки! Шульц, занимайся делом! Обыщи это логово!

Второй полицейский открыл бельевой шкаф, отодвинул кровать, поднял матрац. Через несколько минут вещи были перевернуты вверх дном, разбросаны, опрокинуты. Эрна стояла бледная, и сердце ее учащенно билось. Она начинала понимать, что происходит, – на нее и на Франца свалилось несчастье, которое вот- вот задавит их своей тяжестью.

Обыск не дал ничего. Шульц собирался доложить о результатах, вернее – о том, что ничего не найдено, когда в прихожей послышался шум и двое полицейских втащили Франца. Эрна увидела его растерянное, ошеломленное лицо, сбившийся в сторону галстук – ее недавний подарок – и бросилась к Францу:

– Франц, что происходит?

– Молчать! – рявкнул на нее старший. – Ты Франц Вилямцек?