пропадал и вовсе через милю.

На самом деле ударный авианосец «Холидей» имел длину 220 метров, водоизмещение 80 тысяч тонн, ядерную силовую установку мощностью 280 тысяч лошадиных сил и мог развивать скорость до 32 узлов, что в пересчете на сухопутные мерки составляет 60 километров в час. Его экипаж составлял 4300 человек, а на борту размещалось 80 боевых самолетов и вертолетов, четыре ракетных дивизиона и более двадцати орудийных комплексов крупного калибра. Прибыв в любую точку земного шара, «Холидей», даже без ядерных зарядов, мог за час неузнаваемо изменить мир в радиусе нескольких тысяч километров. Именно поэтому его маршрут утверждался Президентом Соединенных Штатов.

Риэл-адмирал Брукс командовал авианосцем уже восемь лет. Он был самым главным на этой начиненной оружием, боеприпасами и взрывчаткой стальной махине. Он отвечал за все, что происходило на борту и вне его, он нес ответственность за жизнь и здоровье каждого из членов экипажа, численность которого превышала население среднего городка в штате Мэн или Огайо. Его можно было бы сравнить с мэром или даже губернатором, но ни один мэр и губернатор не имеют в своем распоряжении такой мобильности, а тем более такой энергетической и ударной мощи. Поэтому Брукс тоже был назначен Президентом США и даже удостоился аудиенции и рукопожатия Первого лица государства.

Сейчас Брукс озадаченно сидел в просторной командирской каюте, уставясь на твердый желтый бланк шифротелеграммы, которую он только что расшифровал своим личным кодом, как всегда, когда такие документы адресованы ему лично.

«Риэл-адмиралу Бруксу, борт авианосца „Холидей“. Вам надлежит кратковременно изменить курс следования и прибыть в точку с координатами…, став на рейде в трех милях от берега и в 12–00 отработав двумя штурмовиками „Корсар“ учебно-тренировочную атаку условных объектов в безлюдной местности на линии скал „Купол“ и „Купол-Близнец“. При гарантированном подтверждении безлюдности произвести обстрел последней четырьмя ракетами класса „воздух-земля“. По выполнении задачи продолжить следование установленным курсом. Приказ согласован на всех необходимых уровнях и носит характер высшей степени секретности. Начальник штаба Флота адмирал Дженссен».

Бруксу недавно исполнилось сорок девять. Несмотря на это, он был поджар, мускулист и каждое утро, на глазах личного состава, десять раз подтягивался на перекладине. Его лицо, взгляд и манеры выдавали волю, решительность и умение добиваться цели. И они не обманывали. И все же, в таком возрасте лучше не допускать никаких ошибок. Молодых охотников занять место на капитанском мостике «Холидея» – хоть отбавляй!

По внутренней трансляции командир вызвал старшего помощника, и через несколько минут Мелвин Каменски читал шифротелеграмму с тем же видом крайнего недоумения, который совсем недавно выражал его начальник. Каменски был на два года моложе, грузнее и вряд ли смог бы подтянуться больше одного раза. Но он был хорошим аналитиком, опытным командиром и мудрым человеком.

– Что скажешь, Мел? – наконец нарушил молчание Брукс. Они с Каменски были друзьями и полностью доверяли друг другу. – Ты читал когда-нибудь нечто подобное?

Старпом покачал головой.

– Никогда. Что за учебно-тренировочная атака в строго определенном месте? Что означает «гарантированное подтверждение безлюдности»? А тебе, Эдвард, приходилось раньше получать такие приказы?

Командир повторил его жест.

– Это очень странный документ, Мел. Ведь должна быть санкция Президента на изменение маршрута. А где ссылка на ее номер? Старая лиса Дженссен упомянул лишь, что все согласовано. И посоветовал нам держать язык за зубами. Как я понял, записывать в бортовой журнал эту учебную атаку не рекомендуется.

Мел Каменски и Эдвард Брукс многозначительно посмотрели друг на друга.

– Это «Фирма», Эдвард, – понизив голос, сказал старпом. – За этой шифровкой стоит «Фирма». Это их почерк!

– Я тоже так думаю, Мел. Скорей всего, им надо свергнуть один режим и поставить другой. Или просто припугнуть какого-то африканского царька. Для этого надо побряцать оружием. И они решили сделать это нашими руками.

– Что решаешь, Эдвард?

Брукс усмехнулся.

– Выполнять приказ штаба флота. Точно, безукоризненно и в срок! Разве у меня есть другой выход?

Адмирал щелкнул тумблером селектора.

– Брэда Чэндлера ко мне!

Старпом кивнул.

– Да, надо тщательно подобрать пилотов! Но думаю…

– Чэндлера не следует посвящать во все подробности, – закончил Брукс его мысль, пряча шифрограмму в замаскированный под деревянной обшивкой сейф.

Раздался короткий стук, и тут же дверь каюты резко распахнулась. Командир авиакрыла был атлетически сложен, коротко стрижен, квадратная выступающая челюсть выражала волю и упрямство. Четким движением он приложил ладонь к пилотке и доложился, как положено по уставу:

– Капитан флота Чэндлер прибыл по вашему приказанию, сэр!

– Мне нужны два хороших пилота, капитан, – не тратя времени на предисловия, сказал Эдвард Брукс. – Для выполнения сугубо конфиденциального задания командования. Отработка атаки по береговой цели.

Если командир авиакрыла и удивился, то виду не подал. И ни на миг не задумался.

– Бесшабашные рисковые парни, любят гарцевать, работают на грани фола. Имеют десятки поощрений и столько же взысканий. Неболтливые. Такие подойдут?

– Подойдут, – кивнул Брукс.

Резервная смена пилотов отдыхала в кубрике. Двенадцать молодых спортивных парней в синих комбинезонах с вышитыми на рукавах флагами США и фамилиями над левыми нагрудными карманами по очереди рассказывали анекдоты.

– И тут на мостик поступает радиограмма: «„Сто тридцать второй“, я „Пятый“, вы идете прямо на меня, меняйте курс!» Брукс отвечает: «„Пятый“, я авианосец „Холидей“, уступите дорогу!» А ему снова: «„Сто тридцать второй“, не могу уступить дорогу, срочно меняйте курс!» Брукс побагровел: «Я Риэр – адмирал Брукс, командир авианосца „Холидей“, водоизмещением 80 тысяч тонн, с экипажем 4 300 человек! Со мной следуют крейсер „Громовержец“ и эсминец „Стремительный“! Так что немедленно освободите дорогу!» А ему отвечают: «Послушай, болван, нас здесь всего трое – я, Том и собака. Но изменить курс придется вам, потому что я маяк!»

Рассказчик – симпатичный парень с гладко зачесанными на пробор черными волосами рассмеялся первым. Слушатели вежливо улыбнулись.

– Я уже слышал этот анекдот, Мэтью, – сказал бритоголовый крепыш с холодными серыми глазами. – Только там не было Брукса и «Холидея».

– Да, это я придумал, – признался Мэтью. – Чтоб интересней было!

Теперь летчики рассмеялись по-настоящему. В это время в кубрике ожил динамик громкой связи.

– Лейтенантам Гексли и Дэвису срочно явиться к капитану Чэндлеру!

Смех смолк. Черноволосый Мэтью Гексли и бритоголовый крепыш Генри Дэвис вскочили. К начальнику авиакрыла надо было являться бегом.

Гексли взлетал первым.

Выпускающий офицер умело показал направление руления, и лейтенант без труда попал передним колесом в замок челнока катапульты. Потом он до максимума поднял обороты двигателя, включил форсаж, огненные струи ударили в поднятую стальную заслонку, защищающую стартовую команду. Прикованный к челноку «Корсар» дрожал и безуспешно рвался вперед, но тут сработала катапульта, и штурмовик с шестикратным ускорением рванулся вперед.

Голову лейтенанта прижало к подголовнику, приборная доска расплылась, и приборы размазались, потому что глаза вдавились в глазницы. Самолет жестко трясло, как гоночный велосипед, вылетевший с гладкого трека на булыжную мостовую. Но продолжалось это всего две с половиной секунды: пробежав сто