Орозий [4, 20, 22], конечно, преувеличивает, когда пишет, будто именно поражение и бегство Ганнибала вместе с потерей армии побудили Антиоха заключить мир с Римом.
177
Я. А. Манандян, Тигран II и Рим, Ереван, 1943, стр. 21—22; Т. Моммзен, История Рима, т. I, стр. 709.
178
Ср.: J. Вurian, Hannibal, стр. 128; G. de Beer, Hannibal, стр. 299.
179
Ср., однако: Т. Моммзен. История Рима, т. I, стр. 632—633, где автор не учитывает изменений в римской политике по отношению к Карфагену. Близок к Моммзену и Ст. Гзелль [HAAN, IV, стр. 312]. Более точно развитие событий и эволюцию политической концепции сената прослеживает В Гофман [W. Hoffmann, Die romische Politik des 2. Jahrhundert und das Ende Karthagos,— «Historia» Bd IX, 1960. № 3. стр. 309—344]. Автор полагает, что первоначально римские политики считали договор 201 года окончательно решающим давние споры и надежно охраняющим римские интересы. Беспокойство причиняла только позиция Ганнибала. Лишь активизация Массанассы имела следствием изменение политической линии Рима, а отсюда вытекает приход к власти в Карфагене враждебных римлянам сил. Именно этим вызвано, по мысли В. Гофмана, изменение и в отношении римского общества к Карфагену: если раньше виновником войны считали только Ганнибала, то теперь вина возлагалась целиком на все государство. Мы. впрочем думаем, что «страх перед карфагенянами» (metus Punicus) возник в Риме в период ожесточенных споров о направлении внешней политики и исходил от тех кругов, которые с самого начала добивались разрушения карфагенского государства.
180
Я. А. Ленцман. Дар Массиниссы — ВДИ, 1948, № 4, стр. 55—64.
181
До нас дошел только краткий и слишком суммарный эксцерпт из Полибия [32, 2] о территориальных нумидийско-карфагенских спорах и о роли которую при этом играло римское правительство. Какие-либо подробности за исключением ссылки на просьбу Массанассы при преследовании Афтира здесь отсутствуют, поэтому проследить хронологию событий оказывается невозможным Мы считаем неправильным, ссылаясь на Полибия, датировать претензии Массанассы на Эмпории 161 годом и отвергать анналистическую традицию (Ливий), относящую эти события к 193 г. [см.: W. Hoffmann, Die romische Politik, стр. 325— 326].
182
Д. Кинаст [D. Kienast, Cato der Zensor, Heidelberg, 1954, стр. 130] считает недоказанным, что до 158 г. Катон выступал против того состояния неопределенности, которое поддерживало в Африке римское правительство. Только лично убедившись в новом подъеме карфагенского могущества, Катон (как думает Д. Кинаст) начал испытывать опасения, как бы эта громада не обратилась против Рима.
183
Подробно см.: М. Gelzer, Nasicas Widerspruch gegen die Zerstorung Karthagos, Kleine Schriften, Bd. II, стр. 39—72.
184
Как показал Ф. Делла Корте [F. dеlla Corte, Catone censore, Torino, 1949, стр. 130], в этом фрагменте определенно ощутимая реминисценция с Демосфеном [Демосфен, 3, 8].
185
Е. Коrnеmann, Die neue Livius-Epitome aus Oxyrhynchus, Leipzig, стр. 21; ср. там же, стр. 47.
186
Там же, стр. 23.
187
См. также оксиринхские эпитомы Ливия [Е. Коrnеmann, Die neue Livius-Epitome, стр. 28]. Надо сказать, что римские власти формально не выходили за пределы так называемой deditio in fidem, которая гарантировала карфагенянам только жизнь, имущество и личную свободу.
188
