– Нет, пока вы нам не сказали. Клянусь здоровьем матери.

– О каком количестве идет речь?

– О двух миллионах штук. Тревор присвистывает.

– Это же целая куча. Можно сорвать банк.

– Не стоит. Только перессоримся и наживем массу неприятностей.

– Справедливо. Другое дело, если бы они были легальные, – соглашается Тревор.

– Но кто-то ведь все равно наварится на этих придурках, – возражает Морти.

– И нарвется на неприятности, – настаивает Виктор.

– Послушайте, может, вам все же стоит убедить немцев, что это не ваших рук дело. От этого вы только выиграете, – предлагает Тревор. Он встает и начинает взад-вперед ходить по комнате. Потом продолжает: – Безрассудство не принесет никому ничего хорошего. В качестве компенсации они могут потребовать голову кого-нибудь из вас. Так уж у них заведено: жизнь – за жизнь. Может, это будешь ты, – он показывает по очереди на каждого из нас, – а может, ты или ты.

– Но мы же здесь ни при чем, – встревает Кларки, забывая о том, что все свидетельствует не в нашу пользу.

– Ни хера себе ни при чем! Вы приехали сюда, чтобы сбагрить нам эти сраные таблетки. – Тревор прямо нависает над Кларки.

– Но мы же никогда никого не кидали.

– Ладно, допустим, что мы вам верим. Ну и как все это выглядит?

– Хреново.

– Вот именно.

Тревор садится на место.

– Подождите, – вступаю я. – Вы же нас знаете. Мы что, когда-нибудь занимались грабежом? Или кидали на бабки?

– Мы-то знаем. Здесь нет проблемы, – отвечает Шанкс. – Только вот я не думаю, что нацистское братство станет просить у нас рекомендации.

– Шанкс, мы никого туда не посылали. Эти уроды пытаются втянуть нас в сомнительное дело.

– Но, черт возьми, вы же взялись за него. Я поворачиваюсь к Шанки лицом.

– Тот ваш знакомый из Амстердама, кто он такой?

– Что-то вроде фармацевта.

– Нормальный?

– Не совсем. Старый озлобленный хиппи-неудачник. Перебрался туда еще в семьдесят шестом, да так и не вернулся.

– Может он выступить посредником? С ним можно договориться?

– За деньги он сделает все, что угодно. Хочешь, чтобы я с ним поговорил?

– Не сейчас. С этим повременим. Сначала мне нужно связаться кое с кем в Лондоне.

– Слушай, если тебе нужны ребята, чтобы утрясти дело… ну, ты понимаешь, – он изображает винтовку, – мы вполне можем сгодиться.

– Полезная информация. – Я подмигиваю. Никогда не знаешь, как себя вести с ребятами вроде Шанкса. Может, он просто намекает, что в его фирме есть специально натасканные псы, так что лучше дурака не валять.

– Понимаете, – говорит Шанкс, – может случиться так, что единственным способом доказать свою непричастность будет привести им этого козла Герцога. Как-то между двумя тамошними организациями возник конфликт. Так чтобы его урегулировать, одной из них пришлось в качестве доказательства своих честных намерений преподнести в ящике со льдом, которые мы обычно берем на пикник, голову своего проштрафившегося сотрудника.

– Как на пикник, говоришь?

– Ага. Они могут запросить компенсацию.

– Почему у нас?

– Они думают, что вы их обидели, а немного гульденов поможет решить дело.

– Ни хрена они от меня не получат! – взрывается Морти, трясет головой, а глаза загораются гневным огоньком.

– Шанкс просто советует, каким образом все утрясти, – заступается Тревор. – Если вам нужны специалисты, можем подсказать что-нибудь до того, как вы вернетесь.

– Спасибо. Будем признательны. Короче, вы не хотите связываться с этими таблетками? – Я встаю.

– Давайте не будем пороть горячку, – останавливает меня Ронни. – Если цена действительно выгодная, можно еще подумать.

– Они точно такие, как делали десять лет назад. – Я снова сажусь.

– Так все говорят. Но по понятным причинам лучше пока не распространяться по этому поводу. – Он