— Он рассказал, что с ним сделали. Сказал, что его хотят обвинить в убийстве.

— Нет, Марджи, нет. Уже не хотят. Поэтому-то он и остался у меня. Мы забрали его оттуда. Пусть поживет у меня, переждет какое-то время, пока все не утихнет. Мне очень жаль, что я тебя разбудил.

— Он сказал, что они еще вернутся за ним.

— Что?

— Фрэнк не верит, что они так легко его отпустят. Он никому не доверяет, Гарри. Я имею в виду, в департаменте. Никому, кроме тебя. Ты его единственный друг.

Босх молчал, не зная, что сказать.

— Гарри, найди его, слышишь? А потом перезвони мне. В любое время.

Глядя через стеклянную дверь веранды, Босх различил какой-то темный предмет на перилах и, подойдя к стене, включил свет. На перилах стояли пять бутылок из-под пива.

— Хорошо, Марджи. Скажи мне свой номер.

Он записал цифры и уже собрался вешать трубку, когда она снова заговорила:

— Гарри, он сказал мне, что ты женился и уже развелся.

— Ну, мы не развелись, но... в общем, ты понимаешь.

— Да, Гарри, я понимаю. Будь осторожен, береги себя. Найди Фрэнсиса, и пусть кто-нибудь из вас позвонит мне.

— Хорошо.

Босх положил трубку, отодвинул в сторону дверь и вышел на веранду. Все пять бутылок были пустые. Он повернулся направо — Фрэнсис Шихан лежал на шезлонге. Подушка под головой и участок стены возле двери были забрызганы кровью вперемешку с волосами.

— Боже!.. — прошептал Босх.

Он подошел ближе. Шихан лежал с открытым ртом, и кровь перетекла через нижнюю губу и застыла темной струйкой на подбородке. На темени зияло выходное отверстие размером с блюдце. Дождь намочил волосы, обнажив рану, которая и без того выглядела ужасной. Босх отступил на шаг и осмотрелся. У левой передней ножки шезлонга лежал револьвер.

Он еще раз окинул взглядом тело друга и резко выдохнул. Получившийся звук напоминал звериный рык.

— Фрэнки!!!

В голове уже бился вопрос, ответа на который Босх не знал.

Неужели это сделал я?

Один из помощников коронера застегнул мешок, в котором лежал Фрэнки Шихан. Двое других опустили зонты. Потом они подняли тело, положили его на каталку, прикрыли зеленой накидкой и повезли через дом к передней двери. Босха попросили отойти в сторону. Он отступил. Дверь закрылась, и уже в следующий момент на него снова обрушилось невыносимое чувство вины. Босх поднял голову — вертолетов, к счастью, не было. Радиосвязью никто не пользовался, и, следовательно, о смерти Шихана знали только те, кого известили об этом по телефону. Худшим оскорблением для Фрэнки Шихана было бы появление над домом, где он принял смерть, вертолета с пронырливыми репортерами.

— Детектив Босх!

Он повернулся. У двери на веранду стоял замначальника полиции Ирвинг. Босх вернулся в гостиную, где его уже ждал агент Рой Линделл.

— Расскажите нам, что здесь случилось, — сказал Ирвинг. — К патрульным на улице подошла какая-то женщина, которая утверждает, что живет по соседству. Адриана Тигрини. Знаете ее?

— Да. Она живет рядом.

— Так вот, ваша соседка утверждает, что слышала три или четыре выстрела. Подумала, что стреляете вы, и не стала звонить в полицию.

Босх кивнул.

— Вы раньше стреляли в доме или на веранде?

— Послушайте, шеф, — помолчав, проговорил Босх, — дело не во мне. Поэтому давайте считать, что у нее были причины думать, что стрелял я.

— Ладно. Картина складывается примерно такая. Детектив Шихан изрядно выпил и начал стрелять. Что, по-вашему, здесь произошло? Я хочу услышать вашу версию случившегося.

— Версию? Какую версию?

— Он сделал это случайно или намеренно?

— Вон оно что. — Босх едва не рассмеялся. — Похоже, здесь все ясно. Шихан застрелился. Самоубийство.

— И не оставил записки?

— Нет. Его записка — это пять бутылок пива и три пули в небо. Он сказал этим все, что хотел. С копами такое часто бывает.

— Его освободили, отпустили домой. Почему он застрелился?

— Ну... это же понятно...