— А далее? — спросил я.

— Для начала я бросил взгляд на адрес и даже с расстояния шести футов определил, что письмо неофициальное. Этот вывод я сделал, опираясь на стоявшее в адресе слово “доктор' — звание, на которое вы как бакалавр медицины законно притязать не можете. Мне известен педантизм университетских чиновников, особенно когда речь идет о званиях, и значит, можно было с уверенностью сказать, что письмо и в самом деле — неофициальное. Возвратившись к столу, вы перевернули конверт, и это позволило мне заметить, что внутри была машинопись. Мне сразу пришло на ум, что речь идет о базаре. К тому времени я уже взвесил вероятность того, что письмо содержания политического, но сие представлялось маловероятным из-за стагнации, в которой пребывает нынешняя политика.

Когда вы сели за стол, ваше лицо все еще хранило прежнее выражение — было очевидно, что разглядывание фотографии не изменило хода ваших мыслей. Следовательно, фотография должна была иметь касательство к решаемому вами вопросу. Устремив на нее взгляд, я тут же заметил, что на фоне крикетного поля и павильона запечатлены вы в форме команды Эдинбургского университета.

Мои скромные познания относительно крикетных клубов подсказали мне, что, кроме Церкви и кавалерийских корнетов, никто на земле не погрязает в долгах так глубоко, как подобные учреждения.

Когда я увидел, что, сев за стол, вы взяли карандаш и стали чертить линии на конверте, я пришел к убеждению, что вы размышляете над проектом некоего усовершенствования, ради которого и устраивается базар. Поскольку ваше лицо все еще выражало сомнение, я счел возможным вмешаться и дать вам совет поддержать столь славное дело.

Я не мог не улыбнуться чрезвычайной простоте его объяснений.

— Конечно, — сказал я, — это было проще простого.

Моя реплика, казалось, уязвила его.

— Могу также прибавить, — произнес он, — что помощь особого рода, о которой вас просили, заключается в том, чтобы написать нечто для альбома клуба. И вы уже решили, что настоящий эпизод и послужит предметом вашей заметки.

— Но как… — вскричал я.

— Это проще простого, — парировал Холмс. — Предоставляю вас вашей находчивости. Надеюсь, вы простите меня, — добавил он, разворачивая газету, — если я вернусь к весьма заинтересовавшей меня статье о древесных насаждениях Кремоны и об истинных причинах их предпочтительности при изготовлении скрипок. Это одна из тех далеких от практики частных задач, от обдумывания которых я не в силах удержаться.

1896