А то пятно на весь отдел ляжет. Скажут, что подчиненные подполковника Кручи ничего не стоят...

– Насколько я знаю, я ему не подчиняюсь.

– Ну вот, доказывай, что имеешь на это право!

Подхлестнул, что называется.

Феликс внутренне взбодрился, впрыснул в кровь молодецкого задора. Вышел из машины, направился в супермаркет, где между рядов обнаружил Нику. Она внимательно рассматривала флакончик с шампунем или гелем для душа.

– Она, думаю, или не она, – глядя на нее, ухарски улыбнулся Феликс.

Ника едва заметно вздрогнула, слегка ошеломленно посмотрела на него. Узнала. Сначала улыбнулась ему растерянно, даже принужденно. Но вот в ее глазах уже запрыгали веселые бесята.

– А-а, мой бравый защитник объявился. Ну наконец-то! – Голос у нее мягкий, журчащий, зовущий...

– А ты никак заждалась?

– Ну, не то чтобы сплю и вижу, но ждала. Помнишь, я говорила, что гавань у меня неспокойная. Да ты и сам убедился, что штормит... Думаю, захочет он причалить или нет... Ты хочешь?

Видать, это был ее фирменный конек – балансировать на грани между тонким юмором и банальной вульгарностью. Наверное, ей нравится возбуждать в мужчинах вулкан желания... Хочет ли он Нику? Ну, конечно, хочет! Но сказать об этом напрямую он не рискнул. Не хотелось казаться пошляком... Зато в голову впрыгнул стишок из школьной программы.

– А он, мятежный, ищет бури, как будто в буре есть покой... Это я про себя.

–  М-м, неплохо... – одобрительно повела бровью Ника. – Я не знаю, есть ли в буре покой, но то, что упокоиться можно, – это на раз-два... Знаешь, я за тебя боялась. Все-таки с самим Сафроном сцепился. Ловко ты его закрутил...

– Не люблю, когда девочек обижают, – хитромудро улыбнулся Феликс.

Ника не удержалась – снова взнуздала своего конька.

– Боюсь тебя разочаровать, но я не девочка...

Если это и была вульгарность, то милая и забавная.

– Не знаю, не знаю...

– Проверить хочешь? Ну, ты точно хам! – весело улыбнулась она.

– Хочешь, прогони.

– Может, и хочу... Поэтому и не гоню...

– У тебя есть планы на вечер?

–  Планов у меня громадье...

– Для меня в них места не найдется?

– А ты попробуй, угадай! – Ее глаза светились лукавыми огоньками.

И еще в них угадывалось страстное томление. Да, судя по всему, Феликс уже на пути к успеху.

– Гадать я умею, – с самым серьезным видом кивнул он. – На кофейной гуще – раз. На остатках коньяка – два...

– И на перьях в перине, да? – развеселилась Ника.

– Это само собой...

– Ну что ж, раз так, тогда будем гадать. Кофе у меня есть, так что кофейная гуща тебе будет. Коньяк ты купишь сам... А вот перьев из моей перины я тебе не обещаю...

Она приглашала его домой. На чашечку кофе. На рюмку коньяка... Дальше, по идее, должна быть постель. Но Ника не обещает...

– Дело в том, что я не сплю на перине из пуха... – многозначительно улыбнулась она. – Ну, что стоишь? Иди выбирай коньяк. Бери на свое усмотрение...

Дабы не ударить в грязь лицом, Феликс расщедрился на очень дорогой коньяк. «Реми Мартин», три тысячи за бутылку. Гулять так гулять...

Ему очень хотелось уединиться с Никой в ее квартире. Но так неохота было садиться к ней в машину. Вот если бы все было наоборот... Но чего нет, того нет... Что ни говори, а без лошади гусар – не гусар...

– Признайся честно, Сафрон тебя после того случая не доставал? – по дороге спросила Ника.

– Признаюсь честно – нет. Моя милиция меня бережет...

– За тебя что, Круча заступился? – как будто о само собой разумеющемся спросила Ника.

– А почему он должен был за меня заступаться?

– Да потому, что Сафрон тебя пришить мог. А Круче бардак не нужен... Классный, скажу тебе, мужик. Мощный... Таких ментов еще поискать. Его даже братва уважает. Боится и уважает... Я тебе даже так скажу: у него своя, ментовская мафия. Бизнесмены же не дураки, видят, что перед ним даже сам Сафрон прогибается, защиты у него ищут. Ну, не безвозмездно, само собой. За бесплатно только идиоты ишачат. А Круча не идиот... Да, повезло какой-то бабе с мужиком...

Даже Ника отзывалась о Круче с восторгом. И ее совершенно не смущало, наоборот, впечатляло, что Степан Степаныч крышевал битовских бизнесменов... Ментовская мафия... Теперь Феликс понимал, откуда у майора Лозового взялся шикарный «Фольксваген». Но что-то не поднимается в душе волна возмущения. Почему-то не меркнет яркий образ подполковника Кручи. Что-то не верится, что он со своими подчиненными берет бизнесменов в тиски. Зато хочется верить в принцип мирного сосуществования. Бизнесмены сами обращаются к Степану Степанычу за покровительством. Видимо, с ним они чувствуют себя как за каменной стеной. А спокойствие дорогого стоит...

– А с тобой кому повезло? – Ника ловко и, похоже, с удовольствием перевела стрелки на Феликса. Ей было интересно знать, есть у него подруга или нет.

– Да есть одна, – улыбнулся он.

– И какая она?

– А лучше всех... Это, Ника, я про тебя!

– Вау! Это я-то лучше всех?.. Вообще-то, это я и без тебя знаю... Знаешь, ты тоже ничего... Даже более того... Только ты не зазнавайся, ладно?

– Ты тоже.

– Феликс, я от тебя тащусь!.. Кстати, вот моя деревня, вот мой дом родной... Но сначала машину в гараж надо поставить...

Линия кирпичных гаражей тянулась по самой окраине двора. Ника подъехала к своему. Без всяких предисловий протянула Феликсу ключи от железных ворот. Он все понял без слов. Вышел из машины, вскрыл замки, распахнул ворота.

Ника загнала свой «мерс» в гараж. Феликс закрыл ворота, оставил открытой только дверь-калитку. Ждал, когда Ника выйдет из машины. Но она не выходила. Мало того, рукой поманила его к себе.

– Хочешь вопрос на засыпку? – спросила она, когда он опустился в кресло рядом с ней. – Как называется парень, который тащит девушку в постель уже на втором свидании?

– Нахал?

– Да какой же он нахал? – возмутилась Ника. – Тормоз он. Тормоз! Девушку нужно брать уже на первом свидании, понял?

– Понял.

– Ну а если понял, чего сидишь, как неживой? Феликс, не тормози!.. Мне что, самой тебя с ручника снимать? – взбудораженно спросила она и в жарком поцелуе приклеилась к его губам, руки судорожно обвились вокруг шеи.

Чего-чего, а столь бурного развития событий Феликс никак не ожидал. Но, как истинный спецназовец, он готов был к любым неожиданностям. И никакие трудности его не пугали.

А трудности были. Страстный порыв был подобен урагану, и неудивительно, что Нике снесло крышу. Она изо всех сил рвалась к Феликсу, но, видимо, ничего при этом не соображала. Пришлось самому искать рычаг, чтобы отбросить сиденья. Не так-то просто оказалось стащить с нее меха, стянуть сапоги, джинсы, все остальное... Но это были приятные трудности. Тем более что награда за труды была просто фантастическая...

Ника в самом деле потеряла над собой всякий контроль. Стонущей змеей извивалась под ним, затем перевернула его на спину – и откуда столько сил, – взобралась на него верхом и принялась раскачивать свой «Мерседес». А сколько шуму... Ее стоны могли быть восприняты как звуки уникальной сигнализации. А дверь в гараж была открыта. Но и ей, и Феликсу было наплевать на весь мир – пусть заходят, пусть смотрят, им все равно...

Потом Ника снова оказалась под ним. Она вцепилась ногтями в его спину, с каждым движением все сильнее впиваясь в нее. Тело задрожало как телефонная трубка на виброзвонке. Ника взвыла, как сыч в ночи, забилась под ним в конвульсиях. Тело напряглось, закоченело. А затем медленно по затухающей расслабилось. И стоны стихли. Голова откинулась назад, глаза закрыты. Если бы не балдежная улыбка и тяжелое дыхание, Феликс мог подумать, что Ника отдала концы. Хотя в принципе так оно и было...

В себя Ника пришла не сразу. К этому времени Феликс успел одеться. Она очнулась, блаженно улыбнулась ему, легким движением руки вытолкнула из машины. Оделась. Снова позвала к себе.

Она лежала на откинутом кресле, на губах улыбка – как у наркомана, поймавшего приход.

– Без комментариев, ладно? – обессиленно пробормотала она и в сладкой дреме закрыла глаза.

Какие уж тут могли быть комментарии? Без слов было ясно, что Ника побывала на седьмой орбите вселенского кайфа. Феликс был рад, что его ракетоноситель выдал всю мощь, на которую был способен, и едва не достиг солнца, в лучах которого они с Никой чуть не сгорели дотла...

Постепенно ослепительно яркие впечатления стали меркнуть. И на первый план вышел вопрос – почему Ника отдалась ему в гараже, а не в своей постели? Неужели в квартире у нее кто-то есть? Уж не Аида ли?

– Пойдем к тебе? – спросил он.

– Да, конечно... Сейчас приземлюсь, и пойдем. Я все еще летаю... Как во сне...

– Растешь? – усмехнулся Феликс.

– Представь себе... Ты не поверишь, но... Мамочки родные, мне стыдно... Мне! Стыдно!.. Мне стыдно тебе признаться... А я и не признаюсь... Или признаюсь, но не сейчас...

Они закрыли машину, гараж, поднялись к ней в квартиру. Ника была какая-то не своя. Не шутила, не подкалывала, не пыталась балансировать на грани между юмором и пошлостью... Зато блаженная улыбка не сползала с ее губ. И в глазах – тихая глубокая радость. В движениях вялая энергетика.

– Кофе? Мартини? Виски? Ром? – спросила она.

Квартира у нее под стать хозяйке. Стильная, эффектная, богатая. Домашний бар под завязку забит разнокалиберно-разномастными бутылками и, что самое главное, полными.

– Я же коньяк принес, – напомнил он.

– Ах да...

Ника равнодушно посмотрела на бутылку. Но вот в ее глазах появилось узнавание, и она чуточку оживилась:

– «Реми Мартин», забавно...

– Что