легкие туфли из натуральной кожи.

– А я тебя просил? – нахохлился он.

– А я тебя просила срок за себя мотать?.. Проверить хочу, не испортился ли мой глаз-алмаз.

Она точно угадала размер одежды, только вот с обувью номер не прошел. К счастью, она оказалась чуть больше, чем нужно, а не меньше.

– Ты не думай, у меня с деньгами без напряженки, – сказала она, когда они вышли во двор.

И будто в подтверждение этому, вынула из сумочки брелок сигнализации, нажала на красную кнопку. Подмигнув ей габаритами, радостно пискнул новенький двухдверный «Мерседес».

– Неплохо, – уже в машине сказал Кирилл.

– Стараемся держать нос по ветру, – захлопнув за собой дверцу, кивнула она.

– Нос?.. Не хотелось бы о нем говорить, но…

– Нравится тебе это или нет, Нос высоко поднялся, он у меня теперь левая рука Прокурора… Я его теперь так и называю: зампрокурора. Ну, может, и не первый, а зам.

– Он… у тебя… – обескураженно повторил Кирилл.

Если честно, он надеялся, что Нос остался в прошлом. Но увы…

– Да, у меня, – невесело отозвалась Лешка. – Я тоже не хочу о нем говорить, но ведь он никуда не делся…

– И ты с ним живешь.

– Да, живу…

– Замуж не вышла?

– Нет. И не выйду.

– Почему?

– Во-первых, не очень его и люблю. А во-вторых, ненадежный он. Живет со мной, а гуляет с кем попало… Ненавижу! – Лешка стиснула рулевое колесо с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– Так уйди от него.

– Да я бы с удовольствием, вот только он не отпустит.

– А ты не спрашивай.

– Найдет и убьет…

– А если не найдет?

– Нужно хорошо спрятаться, чтобы он не нашел. А где я спрячусь?

– Я бы что-нибудь придумал.

– Увезешь меня на край света? – хмыкнула она.

– Я бы мог.

– А я этого захочу?

– Не знаю…

– А вот возьму и захочу… Только куда мы твою маму денем? Нос, он такой, от него всего можно ждать.

– Маму заберем с собой.

– Куда, в неизвестность?

Кирилл повесил голову, соглашаясь, что увозить маму некуда. Поэтому он должен был остаться в родном городе.

– Да ладно тебе, нормально все… – попыталась успокоить его Лешка. – Ну, живу я с Носом, ну и что? Сплю же я с ним редко… Можно сказать, почти не сплю.

– Я вообще не хочу, чтобы он касался тебя своими лапами, – сквозь зубы сказал Кирилл.

– Я тоже этого не хочу. Но не знаю, что делать…

– Ничего, что-нибудь придумаем, – сказал он, перекатывая желваки на скулах.

– Придумаем. Но не сейчас. Нам нужно приезд твой отметить. Ты телеграмму не дал, а так бы братва тебя встретила…

– Не хочу, – покачал головой Кирилл.

– Почему?

– Да надоело все.

– Что надоело? Ты думаешь, тебе предложат через заборы сигать, чеки развозить? Это уже пройденный этап… Ну, Панас еще бегает, потому что ничего другого не может… Фриц молодец, он тоже конкретно поднялся, у Прокурора в охране был… Правда, нет больше Фрица, – с тоской заключила Лешка.

– Как это нет? – встрепенулся Кирилл.

– Убили его. Прокурор за товаром его отправил, а там какие-то залетные; в общем, пулей в лоб дело закончилось. А Перепел сидит, его с наркотой взяли… Секатор на плаву, он в команде у Носа…

– И мне тоже к нему в свиту идти?

– А что, плохо? Я при нем, ты при нем, так мы всегда рядом будем…

– А свечку держать не надо? – с сарказмом спросил он.

– Как-нибудь без этого обойдемся, – недовольно буркнула Лешка.

– Куда мы едем?

– В сауну. Мы же – мафия. А у нас в мафии так: из тюрьмы вернулся – первым делом в баньку. А если серьезно, то я просто этого хочу…

Лешка отвезла его в обычную коммерческую сауну на окраине города, сняла небольшой номер на двоих.

Кирилл хорошо помнил, как три года назад ночью Лешка забралась к нему на балкон и подарила ему страстный поцелуй. Это было многообещающее начало, но, увы, дальше редких поцелуев их отношения не зашли. Нравился он ей или нет, но с ним она так и не легла, хотя при этом жила с Носом…

А что сейчас? Они оказались в сауне, вдвоем, вдали от всех. Она без всякого стеснения разделась в его присутствии, стоя к нему спиной, обмоталась простыней и, кокетливо улыбнувшись, отправилась в парилку. Взгляд знойный, зовущий… Но, может, у нее и в мыслях нет отдаться ему? Может, она и сейчас намерена крутить динамо?

Но ведь он уже не мальчик, чтобы его можно было водить за нос. Ему восемнадцать, за плечами у него два года зоны… И это будет унижением, если Лешка и сегодня оставит его без горячего.

Раздевшись, Кирилл решительно последовал за ней в парную. Лешка уже лежала на верхнем полке, подстелив под живот простыню. Задние полусферы на виду, передние прикрыты согнутыми в локтях руками.

– С тобой все в порядке? – глянув на него, спросила она.

– Э-э… Да…

– А глаза чего горят?.. О! С тобой все ясно.

– И что, если ясно?

Лешка села и, обласкав Кирилла затуманенным взглядом, взяла за руку, притянула его ладонь к своей груди.

– Это силикон, – закрывая глаза, сказала она. – Но не для Носа. Все для тебя… Иди ко мне!

Лешка легла на спину, ногами обвив его спину. И когда он принял ее приглашение, жарко прошептала:

– Только не думай, что это благодарность. Я сама этого хочу…

Теперь Кирилл точно знал, что не зря провел в неволе целых два года.

Место за первым столом пустовало. Заканчивался уже второй урок, а Кирилл все не появлялся. Не было и Кости.

Инга дождалась перемены, позвонила Солодкову, но его телефон не отвечал. Это ей очень не нравилось.

Зря она сегодня утром нахамила Кириллу. Так обрадовалась ему, что по своему обыкновению нагрубила… Надо было видеть, какими глазами он посмотрел на нее, когда она назвала его уголовником. Не было в них угрозы и ненависти, но ощущение у нее возникло такое, будто она заглянула в бездонную трещину в ледяном панцире Арктики. Таким холодом повеяло, что по спине побежали мурашки…

Инга извинилась, Кирилл вроде бы ее простил, но в школу не пришел. И, возможно, никогда уже не