– Это не повод для увольнения...

– Ты, мальчишка... – он с трудом находил слова, чтобы выразить свое возмущение. – Вон отсюда!

А он не отличается многословностью.

– Это не очень вежливо с вашей стороны.

Дима невозмутимо посмотрел на него, пожал плечами, развернулся на сто восемьдесят градусов и вышел из кабинета.

– Это вам, – ехидно улыбнулась пышногрудая секретарша, протягивая ему лист бумаги.

Это была рекомендация. Вернее, антирекомендация. С такой характеристикой, которую ему набросали на скорую руку, его и в тюрьму теперь не примут.

– И еще Иннокентий Анатольевич сказал, чтобы вы даже не думали искать себе работу в других банках, – в глазах секретарши искрилось злорадство.

– А чему вы радуетесь? – уколол ее Дима.

– Секретарша босса, чтобы вы знали, это – святое! И с ней спят только избранные...

– Кем избранные?

Он хорошо понял эту сучку, возомнившую о себе черт знает что. Уж эта Иннокентию Анатольевичу не откажет. Секретутка!..

– А это не ваше дело! – высокомерно вскинула она голову.

– Далеко пойдешь, девочка, – ухмыльнулся Дима.

– А вы, я вижу, уже пришли...

– Отвечаю твоими же словами: это не твое дело...

Он смял характеристику, небрежно сунул ее в карман и вышел из приемной.

Егор Николаевич Таразевич сидел в своем роскошном кабинете и как баран на новые ворота смотрел на документы, которые пришли к нему по почте. Это были финансовые отчеты, по которым любой аудитор сможет вычислить, сколько он недоплатил налогов. А недоплатил он – миллионы... За решетку его, может быть, и не упрячут, но репутация его будет серьезно подмочена. И не видать ему успеха в борьбе за нефтяной комплекс, который он собирался присоединить к своему концерну.

И тут раздался звонок. Он взял трубку.

– Да, слушаю, – механически сказал он.

– Я имею честь разговаривать с господином Таразевичем?

– С ним самым...

Изучение бумаг ввергло его в панику. Ему сейчас было не до вежливости.

– Вы уже просмотрели документы?

– Какие документы? – Он похолодел.

– Те, которые у вас на столе...

Документы прислали ему, конечно же, не зря. Это шантаж, тут и гадать нечего. И шантажисты действуют уверенно и профессионально. Круто у них поставлена разведка, если они знают, чем он занимается в данный момент...

– Допустим...

– Оригиналы будут возвращены вам, и вообще операция «Компромат» прекращена, когда вы официально откажетесь от притязаний на нефтяной комплекс «Нефтьзапсиб»...

Вот оно что...

– Значит, вы представляете интересы господина Огурцова? – покривил губы Таразевич.

Единственным серьезным претендентом на «Нефтьзапсиб» был «Изумруд-Банкъ». Его интересы представлял управляющий банком господин Огурцов. Крутой дядька, спору нет. Но бывают еще покруче...

– А вот это вопрос не по делу...

– Слушай, ты, – взбеленился Таразевич. – Не знаю, кто ты там, но я тебя на хрену видал со всеми твоими документами...

– Ладно. Пусть этими документами займутся компетентные органы...

– Да мне плевать... Хотя для тебя будет лучше, если они не получат огласки. Иначе плохо придется тебе.

– Так вы отказываетесь от «Нефтьзапсиба»? – Человек на том конце провода никак не прореагировал на угрозу.

– Нет, мать твою так!

– Всего хорошего.

В трубке послышались гудки.

– Ублюдки! – заорал Таразевич и с силой швырнул ее на паркетный пол.

Для дальнейшего применения она была уже не годной. А нужно было сделать еще один звонок.

У его концерна крепкая криминальная «крыша». Ее контролируют крутые московские бандиты. Настоящие мафиози, не пальцем деланные. Они любого Огурцова в порошок сотрут. И они это сделают... А документы? Да нассать на них. Он не раз уходил от уголовной ответственности даже за более крупные провинности перед законом. Уйдет и на этот раз...

Егор Николаевич потянулся к мобильнику.

– Привет, Гончар! – С лидером крупной преступной группировки он был в панибратских отношениях.

Еще бы, ведь для него он служил источником едва ли не основного дохода. Мало того, они были вроде бы как компаньоны.

– А, это ты, Егор, – отозвался хрипловатый голос.

– Разговор тут один есть...

– А конкретно?

– Конкретно при встрече...

– Сегодня в «Ландыше» в девять...

– Идет...

Павел Гончаров создал свою группировку еще в девяносто втором году. Много славных дел накопилось на его счету с тех пор. Рэкет, вышибание долгов, наркотики. С этого он начинал. Сейчас у него было мощное сообщество в две сотни стволов.

Он держал в повиновении десятки крупных коммерческих структур. Но главным бриллиантом в его ожерелье был концерн «Черное золото». Поэтому он никак не мог оставить без внимания звонок его президента Егора Николаевича Таразевича.

В девять вечера они встретились в небольшом кафе «Ландыш», которое сегодня работало исключительно на его особу. Других посетителей не было и в помине. И официант был выслан на кухню. Зал был тщательно просканирован. «Жучков» и скрытых видеокамер обнаружено не было.

Просьба Таразевича заставила его напрячь извилины.

– Управляющего «Изумруд-Банком» хочешь убрать?

– Мешает он мне, крепко мешает... – закивал Егор Николаевич.

– Убрать банкира – дело нехитрое. А кто «крыша» у него? Ты узнавал?

– Да мне какая разница?

– Э-э, нет, братэла, так дела не делаются. Сначала про «крышу» надо узнать...

– Да пусть хоть сам Михась кроет этот «Изумруд-Банкъ» еханый, мне без разницы...

– Ух ты, какой смелый...

– Послушай, Гончар, тут дело на сто миллионов. Ты же знаешь, я «Нефтьзапсиб» к рукам прибрать хочу...

– Нужное дело...

В случае успеха Гончар будет контролировать и эту фирму. А это огромные деньги.

– А управляющий «Изумруд-Банком» мне мешает... Шантажировать меня вздумал. Но если его ликвидируют, то все образуется...

– Ты в этом уверен?

– На все сто...