А вдруг следователь проявит человечность?

– Мы отдадим вам все фотографии... Но при условии... Вы сами отдадите нам все ценности, которые есть в доме...

– Но у нас ничего нет!

– Есть!

Взгляд следователя начал излучать ураганную внутреннюю силу. Ей невозможно было противостоять.

– Немного есть, – выдавила она из себя.

– Мы их все равно найдем...

«Не найдут. Чемодан с деньгами зарыт в саду».

– Я знаю... – ее воля была мягче воска.

– Так вы покажете?

– Покажу...

«Есть! Сработало!» Да, котелок у Скрипача варит. Не зря они целых три дня пасли эту долбаную дачу, узнавали, что там творится. И узнали. Хозяйка-то «розовая», со своей домработницей «передки» друг дружке до зеркального блеска вылизывают. У-у, лесбиянки драные!

Крепко прижал ее Скрипач компроматом. Сейчас она выложит перед ними все лавье и рыжье на блюдечко. Клиент, как говорится, созрел. А нет, так самим бы искать пришлось. А дача огромная, за три дня не управишься. А надо спешить.

Хозяйка стала одеваться. Скрипач и Коготь вышли из комнаты. Веретено должен стоять на шухере. Занял где-то наблюдательную позицию и смотрит за подступами к дому. Только зачем он сучку «розовую» с собой увел?

Елизавета, мать ее так, Геннадьевна вышла из комнаты в махровом халате. Бледная как смерть. К денежкам их сейчас поведет. А идти пришлось во двор. Ага, где-нибудь в земле держат свои сокровища.

– Веретено за хобот хватай. Где он там? И во двор тащи, – шепнул ему на ухо Скрипач.

Коготь примерно догадывался, где может находиться Веретено. В кухне самое место. Оттуда отличный обзор.

А Веретено и в самом деле смотрел в окно, только со спущенными штанами. А Ириночка стояла перед ним на коленях и с пионерским пламенным энтузиазмом исполняла ему минет. Во, мля, устроился!

– Лейтенант Мезенцев, что вы позволяете себе при исполнении служебных обязанностей? – Только сейчас Коготь вспомнил, что на нем ментовской макинтош.

– Извините, товарищ старший лейтенант! – вытянулся в струнку Веретено и повернул к нему свое лицо, искаженное страдальческой гримасой.

Наверное, до оргазма какие-то секунды оставались. Неудивительно, девочка ртом работает на совесть. Надо будет забрать ее с собой в «отделение милиции».

– Прекратите это безобразие и следуйте за мной!

Веретено повиновался. Он и без того понимал, что переборщил. Слишком многое было поставлено сейчас на карту, чтобы отвлекаться на какую-то сучку-минетчицу. Он мог из-за этого поставить под удар всю операцию. Впрочем, Коготь на него не злился. Он его прекрасно понимал. Но по мозгам проехать придется, для профилактики.

Минут через десять вместе с Веретеном они работали лопатами. Через полчаса вытаскивали на свет божий чемодан, завернутый в брезент.

Когтя хватил мандраж, когда он увидел его содержимое. Чемодан был доверху забит деньгами. В основном червонцы и четвертные. Но просматривалась и «зелень»...

– Ну что, Веретено, придется отрезать тебе член! – засмеялся Коготь, когда они уже возвращались с «задания».

– Ты чего? – ошалело уставился на него тот.

– Мы совершили уголовно наказуемое деяние, – Коготь все еще не мог расстаться с ролью старшего лейтенанта милиции. – Гражданку, с которой вы производили половой акт в извращенной форме, могут привлечь к делу в качестве свидетеля. Она может опознать вас... По вашему члену... Придется его отрезать...

– Веретено, а он дело говорит, – поддержал его Скрипач. – Ты, падаль, из-за болта своего собачьего мог дело завалить... На первый раз прощаю...

Следователь прокуратуры на глазах у нее пересчитал деньги. Все правильно – семьсот пятьдесят тысяч рублей и триста тысяч долларов. Спокойно, никуда не торопясь, составил протокол изъятия. Ириночку привлек в качестве понятой. Заставил ее расписаться. И Елизавета Геннадьевну попросил расписаться. Словом, все формальности были соблюдены.

Когда милиционеры уехали, в расстроенных чувствах она схватилась за бутылку.

А вечером вернулся... муж.

– Тебя же арестовали? – еле ворочая языком, спросила его Елизавета Геннадьевна.

– Слушай, ты что, помешалась?.. Тебе лечиться надо...

– Так тебя не арестовы... Ик!.. Не арестовывали?

– Перестань дурить, что за шутки?

– Тогда мне в самом деле лечиться надо...

– У меня есть на примете отличный нарколог... Правда, он много берет. Но это ерунда...

– А это как сказать... Деньги-то наши того, тю-тю...

Когда она рассказала мужу все, она уже и сама знала, что к ним сегодня приходили мошенники.

– Может, позвонить в милицию? – спросила она, глядя на мужа, аж побелевшего от нервного напряжения.

– Я всегда знал, что ты дура. Но чтобы настолько...

В милицию о произошедшем он сообщать не собирался. Да оно и понятно...

Игорь Сергеевич Чаинский жил в добротной четырехкомнатной квартире в доме сталинской постройки. Высокие потолки, звуконепроницаемые стены. Капитальный ремонт преобразил старую квартиру. Шика ей добавили дорогая импортная мебель, сантехника и бытовая аппаратура.

Женя и сам не прочь был бы пожить в этом «барском гнездышке». Интересно, где прячет свою кубышку директор крупнейшей в городе торговой базы? Жена его, обрюзгшая особа лет сорока пяти, об этом говорить не желала. Она сидела перед ним и хранила гордое молчание. Крепкий орешек. Хорошо еще, что не заподозрила их в мошенничестве.

Веретено пошел за понятыми. Это так называлось. На самом деле он стоял на лестничном пролете в подъезде. Его дело – вовремя поднять шухер. Коготь уже битый час перерывал все вещи в квартире. Деньги и золото были где-то здесь. Но найти их пока не удавалось.

– Ага, вот и они! – радостно закричал Женя.

Это был обманный ход. Хозяйка квартиры невольно метнула взгляд в сторону входной двери. Прихожая, санузел, кухня. Похоже, где-то там прячет ее муж свои незаконные сбережения. Хоть какая-то, да наводка.

Женя присоединился к Когтю. Нужно было торопиться.

Тщательно обыскали кухню. Ничего. Прихожую – тот же результат. Коготь полез в сортир. Он же забрался в ванную.

Мраморная ванная, умывальник, стены, обложенные розовым кафелем. Где же тут тайник? Сначала он простукал стены. Пустот вроде нет. Простукал пол – то же самое. И тут его осенило. Он заткнул пробку в ванне. Пустил воду. Она дошла до уровня верхнего стока, но продолжала прибывать. Труба стока была чем-то забита.

Пришлось попотеть, прежде чем удалось сорвать пластиковую трубу, тянувшуюся к общему стоку. Она была забита чем-то тяжелым.

Женя ее сильно тряхнул, и из нее посыпались золотые монеты – царской чеканки червонцы.