имеют дело и что за революция произошла в банке. Но страшно же связываться с бандитами. Что уж про мента говорить, если Таран и сам себя иногда боялся.
Майор тяпнул коньяку, попросил Буратаева распустить персонал и мирно отчалил от обетованной пристани.
Персонал распустили. Связанных охранников расхомутали и погнали прочь пинками под зад. Остался только Буратаев, секретарша Лизонька и две милашки из расчетно-кассового отдела. Таран не хотел покидать банк, как будто за время его отсутствия здесь мог произойти новый переворот в пользу Казака. Он лично обошел им же выставленные посты и закрылся с девочками в директорском кабинете. Там он пил с ними коньяк, весело болтал на вольные темы. Больше всех ему понравилась блондинка Ирочка. С ней он заперся в кабинете начальника службы безопасности, который отныне должен был принадлежать ему.
Пока он жаждал Ирочку, размеры кабинета его не смущали. Главное, чтобы собственный размер не подвел. А когда дело было кончено, кожаный диван показался ему маленьким и неудобным, а кабинет недостаточно просторным. Но Таран знал решение проблемы. Сюда он загонит Буратаева, а сам займет его куда более просторный и роскошный кабинет. Тогда справедливость восторжествует... В общем-то, она уже восторжествовала. Ведь банк принадлежит ему, а Казак в пролете!
4
Восемь лет назад Казак закончил техникум в Свердловске. Столько времени прошло, а он все помнит один не очень забавный случай. Хату они с пацанами снимали, с бабками туго было, но как-то обходились. Как-то пацаны на выходной по домам разъехались, а Казак остался. Бабки как назло закончились, а жрать охота. Ничего, он выкрутился. Всю ночь таскал мешки на железнодорожной станции. Заработал денег, картохи себе с мясом нажарил. А хлеба, как назло, купить забыл. Благо, что магазин рядом был. Но пока он за хлебушком ходил, пацаны объявились. И сожрали всю картоху. Он всю ночь вагоны разгружал, своим горбом бабки зарабатывал, у плиты наконец стоял, а эти хмыри объявились и на халяву все сожрали... Обидно было.
Так и сейчас. Он такое дело замутил. Бабу купил, с майором Барабулей ее свел, чтобы его затем через нее подставить. И ведь подставил. Менты сработали четко – засняли сцену, где Гиреев бабки чекисту передал. В тот же день менты бросили Барабуле предъяву. А ночью спецы Казака сделали Гиреева. Трубу от «мухи» отдали Оксанке, чтобы она не очень хорошо ее спрятала... Короче, Гиреев в морге, Барабуля за решеткой. Такое дело сделано, столько труда, бабок и нервов затрачено. «Новую эру» голыми руками можно было брать, а тут раз – и Таран, падла, нарисовался. И «сожрал всю картоху»...
Казак чувствовал себя так, как будто его обделали с головы до ног. Попадись ему сейчас Таран на глаза, он бы удушил его голыми руками.
– Он всю ночь в банке проторчал, – докладывал Сухан. – Баррикад настроил, посты выставил. Короче, закупорился. Боится, что мы нагрянем...
– Знает, пес, чье мясо сожрал! – злобно прошипел Казак.
– Тут мне мент из Первомайского отзвонился, – продолжал Сухан. – Короче, Таран себя на место Гиреева назначил. Все, как положено, приказ на бумаге, подпись Буратаева...
– Положено, говоришь?.. Самого Тарана положить надо. Наглухо.
– Это война.
– Ты чо, Сухан, не въехал? Война еще вчера началась...
– У Тарана полсотни «пехоты». Ну, если надо, еще сотню наберет...
– А стволы?
– Ну, я не знаю. Раньше было не очень. А сейчас как, сказать не могу... Тут один чертяка из Свердловска крутился. Говорят, насчет стволов базар был. Наши поздно узнали, когда уже чертяки след простыл. Я так думаю, он стволы Тарану сбросил...
– Сколько?
– Ну, не думаю, что много. Если бы много, я сразу бы узнал...
– Туго у него со стволами. Люди есть, с «волынами» проблема. Зато у нас все на мази. Всю пехоту под ружье поставим. И еще две сотни пацанов наберем.
– Ну, полсотни стволов мы еще наскребем...
– Ниччо, остальным – кастеты, цепы, палки...
– Так что, будем стрелу Тарану забивать?
– А он забивал нам стрелу, когда банк брал? Как та падла, втихаря... Где он сейчас?
– Ну, в банке. Типа осваивается...
– Ну, пусть дальше осваивается... Короче, давай всех пацанов поднимай. Всех, кого сможешь. «Волыны» распакуй, все дела...
– Че, банк отбивать будем?
– На фига, сам отвалится... Банк со всех сторон обложить, чтобы ни одна падла не выскользнула.
– Я не понял, ты что, поджечь банк хочешь? – озадаченно поскреб щеку Сухан.
– А что, можно и поджечь...
– Так люди ж там. И менты набегут...
– Да класть я хотел на ментов. Но поджигать мы банк не будем, это без вариантов. Просто в круг возьмем. Пару-тройку снайперов надо бы организовать. Если Таран высунется, шмалять на фиг... А если не высунется, пусть живет, пока... Ты говоришь, там куча пехоты с ним в банке. Вот пусть там и сидят. А мы свою пехоту пустим, на его точки. Он в банке пусть заседает, а мы его коммерсов под себя возьмем... Через пару дней у него только один банк и останется...
– Казак, ну ты моща! – восхищенно протянул Сухан. – В натуре, обкладываем Тарана, а с его баранов стрижем шерсть... Все ясно! Когда начинать?
– Вчера.
Еще вчера нужно было начинать большую войну. Но, как говорится, нет худа без добра. Таран сам загнал себя в ловушку. Он-то думает, что самый умный, но Казак ему докажет, что тупее, чем он, дебила природа еще не создала...
Глава шестая
1
Темный район. Темный подвал. Темные чувихи. И темная жизнь... Но Доктору все по барабану. Ему нравится такая житуха. Работы нет, да и не надо. Люди добрые на жизнь подают. Зажмешь такого добряка в темном углу, нож к горлу приставишь, и он подаст... В армию не берут – с головой типа проблемы, ну да и на фиг нужно кирзу тягать. Подвал сырой и холодный, зато здесь места полно, где можно железо таскать да по грушам молотить. Пацаны под ним не самые фартовые – у всех с предками проблемы, одежка – хлам. Зато в махаче равных им нет, любых козлов на части порвут. Телки у них в банде есть, но все какие-то стремные – нужно водку хорошо анашой залакировать, чтобы на ту же Доньку залезть. Зато Доньку только что из НКВД выпустили. Для тех кто не знает, Новожильский кожно-венерологический диспансер. Сифилисом Донька переболела, зато теперь здорова. Ну, если за последние три дня снова чего не подцепила...
На Доньку Доктор не залазил. Она сама подставилась. Они с пацанами косяк по кругу пускали, а тут она. Сама пару раз пыхнула, а потом в штаны к нему полезла. Так запросто – достала, развернула и взяла. У всех на виду. И никто ничего. Уже второй косяк по кругу ходит, а Донька этого и не замечает. Видать, Доктор слишком глубоко в себя вдыхает, ну а через его «трубу» в нее входит... Блин, Латыш уже штаны расстегивает, к Доньке сзади пристраивается. Пусть сначала затянется, придурок, да поглубже, чтобы бабу с двух сторон раскумарило...
– Оп ля! Ни фига себе завороты! – оглушительным возгласом взорвалась тишина.
Доктор озадаченно глянул на трех амбалов. Вроде бы не глюки. Живая фактура. И прикид у них клевый. Кожаные куртки с меховыми воротниками. А под куртками наверняка «волыны». Но Доктора ничем не испугаешь. Особенно если он под кайфом.
– Че надо?
Он отпихнул от себя Доньку, поднялся во весь свой недюжинный рост. И пацаны со своих мест подорвались. Хоть и плохо их всех в детстве кормили, но рахитов нет. Зато мутанты в наличии. Один Гибрид чего стоит – смесь бульдога с носорогом. Под его удар лучше не попадать, это все равно что под кувалду башку свою подставить. Даже философ есть. Диоген кликуха. Был момент, когда он в бочке ночевал. Зато и
