– Почему не логично? Лето красное пропела, а тут и осень – пора приниматься за работу. То есть летом песня записывалась в коротких паузах между отдыхом. А с наступлением нового учебно-рабочего года все закрутилось. Ничего странного я здесь не вижу.

– Но тогда зачем нужно было прослушивать ее телефон?

– А почему ты думаешь, что ее исчезновение и прослушка как-то связаны между собой? Может, это кто-то из ее поклонников установил. А может, любовник постарался…

– Нет, Финковский не ставил.

– Может, у нее было несколько любовников. Или Финковский кого-то нанял.

– Не знаю, не знаю… А вот насчет поклонников… – глубоко задумался Артем.

– Вижу озарение, – иронично улыбнулась Варвара Карловна. – Но где-то глубоко-глубоко в глазах.

– Может, какой-то злостный поклонник? Ну, есть же такие, которые «звездам» не дают покоя… Я сайт Светловой смотрел, у нее гостевая на почтовый ящик завязана, не узнаешь, что ей пишут. Надо бы заглянуть туда, есть у меня один знакомый…

Вештель подозрительно покосилась на него:

– Если это несанкционированный взлом, то лучше откажись.

– Можно без криминала, через администратора.

– Дерзай, если есть желание… Что-то в горле пересохло… Сейчас нам Катя организует кофе, и мы спокойно поговорим.

Варвара Карловна взяла Артема под локоток, и они вместе покинули лабораторию.

– О чем поговорим?

– О проблеме, которую ты создал. О проблеме информационного порядка. Пойми, мы работаем не с простым контингентом, мы работаем со «звездами», с публичными людьми, которыми активно интересуется пресса, телевидение. Ты говоришь, что был у программного директора «Чарт-FM», а это уже само по себе общение с представителем массмедиа. Машу Светлову похитили, ее похититель принес диск на радио – все это может спровоцировать волну интереса… Что это за шум в приемной? – нахмурилась Варвара Карловна.

И ахнула, открыв дверь.

– Ну вот, что я говорила!

Катя стояла возле стола в эффектной позе под прицелом видеокамеры, которую держал на плечах бородатый телеоператор с фигурой большого любителя американского фастфуда. Еще две девушки тянули к ней руки – у одной был репортерский микрофон с логотипом столичного телеканала, у другой – цифровой стереофонический диктофон.

Неспроста Катя носила гордое звание пресс-секретаря, не зря она всегда находилась в полной боевой для женщины готовности – свежесть прически, тонус лица, макияж, бойкий язычок.

– Да, мы действительно расследуем исчезновение Маши Светловой, а если точней – гражданки Марины Черновой, – уверенно, без запинки выдавала она. – Маша Светлова для нас прежде всего человек, гражданин страны, а затем уже – «звезда» эстрады.

Говорила она уверенно, но, судя по выражению лица Варвары Карловны, не совсем то, что нужно.

– У нас есть информация, что Машу Светлову похитили, – врезалась в ее пресс-релиз тележурналистка.

Пока девушка соображала, что ответить, Варвара Карловна заняла ее место. Одна гламур-дива в погонах сменила другую, менее важную.

– У вас есть такая информация? – мило, но с холодком во взгляде улыбнулась она. – Что ж, я не стану возражать, если вы поделитесь ею с нами. Майор Вештель, начальник отдела особых расследований.

Катя стояла в сторонке, она чем-то напоминала девочку, у которой старшая сестра отобрала куклу. Артем не расположен был к злорадству, но все же развел руками – дескать, жаль, что приставка «пресс» к ее должности отвалилась, и осталось только «секретарь».

– Но вы сами должны знать, что Машу Светлову похитил продюсер восходящей «звезды» Сирены, – журналистка из газеты поднесла свой диктофон к губам Варвары Карловны, со стороны могло показаться, будто она собирается скормить его начальнику отдела. – Он держит Светлову взаперти и заставляет ее петь за Сирену, за свою протеже…

– Боюсь, что за комментарием вы обратились не по адресу, – сочувственно и вместе с тем насмешливо посмотрела на нее Варвара Карловна. Что ни говори, а перед камерой она держалась великолепно. – Я думаю, вам нужно обратиться к пиар-менеджеру Маши Светловой, уж он вам раздует из мухи слона. А мы, извините, занимаемся серьезными делами, и делать рекламу «звездам» эстрады в наши обязанности не входит.

– Но пиар-менеджера Маши Светловой не существует.

– Существует. И, мне кажется, он уже где-то рядом… Еще раз извините, но у нас много работы…

Обескураженные столь мягким, но решительным отпором, журналисты поспешили ретироваться.

– Катя, если можно, сделайте, пожалуйста, кофе, – галантно улыбнулся Артем.

Дескать, это у тебя, девочка, получается лучше, нежели общение с прессой.

– Да, Катенька, сделайте нам кофе, – сказала Варвара Карловна, глядя на него сквозь хищный прищур. – Можете подать и пряник, но только для меня. Для Артема Игнатьевича у меня есть замечательный кнут…

Катя своего злорадства скрывать не стала. Она глянула на него так, что покажи она ему язык – это было бы воспринято как закономерное продолжение эпизода. Впрочем, Артем едва обратил на нее внимание. Не до нее.

– А кожаное белье? – едва слышно буркнул он себе под нос.

– Что ты сказал? – настороженно глянула на него майор.

– Да так, ничего…

– Он что-то про кожаное белье сказал!

И все-таки Катя показала ему язык. Розовый, нежный язычок; чистый и без налета. И ушки свои она по утрам очень хорошо чистит… А вот нахлопать ее по попке, видимо, некому.

– Сказал, – признался Артем. – Потому что вы, Варвара Карловна, дрессировщицу напоминаете…

– Ну что ж, прошу пожаловать на тумбу… – Вештель двумя руками показала на дверь в свой кабинет. – Лев доморощенный!

– Орел комнатный! – мстительно добавила Катя.

Оказавшись в кабинете, Артем уныло спросил:

– Ощипывать будете?

– А ты как думал… – совсем не кровожадно улыбнулась Варвара Карловна.

– Даже не знаю, как лучше. Сначала кипятком надо, так легче ощипывать. Но кипятком больно. И без него тоже…

– Все сказал?

– Да. Надеюсь, это было не последнее слово приговоренного?

– Приговоренного. Но, думаю, не последнее… Как ты объяснишь произошедшее? – спросила она, кивнув на дверь, за которой находилась приемная.

– Думаю, что вы пророк, Варвара Карловна. А Вадим Тарыгин… Думаю, лучше обойтись без пафоса. Тарыгин просто козел. Все-таки разболтал…

– Если это он ударил по нашим воротам, то с твоей подачи.

– Я бы сказал, с моей ошибки, – поправил начальницу Артем. – Да и гол не забил.

– Не знаю, не знаю… Боюсь, нам теперь придется попрыгать. Похищение и подлог – дело серьезное. Даже если это пиар-ход, нам все равно придется работать. Хотя бы для того, чтобы разоблачить ловкачей…

– А если все-таки похищение? Реальное?

– Ты сам как думаешь? – серьезно, без подначки спросила Варвара Карловна.

– Возможно все. И я думаю, надо плясать от печки. У нас есть фоторобот Викентия, скажем так, Арнольдовича, и, как мне кажется, вполне реалистичный. Надо бы объявить его в розыск. Найдем его, и все встанет на свои места…

– Объявим, – не раздумывая, согласилась Вештель. – Что ты там говорил про поклонников Маши