– Ну почему сразу он? – Опустив голову, она приложила ко лбу большой и указательный пальцы правой руки так, чтобы козырек из ладошки прикрыл глаза.

– Потому что больше некому! И пожалуйста, смотри мне в глаза!

Она отняла ладонь от лица и, стиснув зубы, посмотрела на него.

– Да, это был он!

Севастьян готов был убить Макара собственными руками. Но злился он и на Полину. Все-таки дрогнула она под натиском этого дьявола. Вернулась старая любовь или нет, но в ее взгляде уже заметна предательская одержимость. Что, если она уйдет к Макару?

– А зачем ты это скрывала?

– Я не скрывала. Просто не хотела говорить об этом. Лиза видела, я уходила от него, даже убегала. И я ни в чем перед тобой не виновата.

– О чем он с тобой говорил?

– Приглашал в гости. Но Лиза видела, что я от него сбегала. Да и вообще, почему я должна оправдываться? Прошу тебя, оставь меня в покое!

Полина опустила голову и направилась к лестнице на второй этаж. Севастьян вышел на террасу своего дома, где за стаканом сока его ожидал Смирнов. О подозрительном человеке и двух его телохранителях Лиза сначала сообщила ему, а затем он уже связался с Севастьяном, приехал к нему.

– Это был Макар.

Севастьян сел в кресло и развалился в нем, скрестив руки на затылке.

– Я так и думал.

Смирнову не нужно было рассказывать о прежних отношениях Макара с Полиной, он все уже знал и без этого.

– Сколько козла ни корми, он все в огород смотрит. Где капуста растет. И зелень. Зря вы ему тогда уступили.

– Думал, он хоть в чем-то похож на человека.

– Напрасно. Горбатого могила исправит. Хорошего мы к Полине телохранителя поставили.

– Лиза избила Макара.

– И его охрану, – уточнил Смирнов, радуясь тому, что его протеже показала себя с лучшей стороны.

– Но это может разозлить Макара.

– Именно так я и думал. Я распоряжусь усилить охрану. Можно было бы решить проблему более кардинально… – замялся начальник безопасности. – Но Макар в законе, за него особый спрос. Нас не оставят в покое, если с ним что-то случится. Сам по себе он – тьфу, но дело в системе, которую создали воры. Они пойдут на все, чтобы эта система работала.

– Я понимаю.

– Можно сработать тонко. Макар – наркоман, прочно сидит на игле. К тому же он занялся торговлей наркотиками. Это не очень приветствуется в воровской среде. Раньше точно не приветствовалось, сейчас все по-другому, но если пустить слух, что Макар совсем конченный и потому совершенно ненадежный, тогда его могут развенчать, оставить без короны. И мы можем спокойно решить проблему…

Прошли уже те времена, когда Смирнов боялся решать проблемы с врагами самым кардинальным образом. Его служба за последние годы окрепла, в ней появились люди, которые могли разрешить нестандартную ситуацию. Но Макар в законе… Да и не очень-то жаловал Смирнов убойные методы.

– Но вы сами понимаете, воровское сообщество – очень замкнутая структура, проникнуть туда очень сложно. Да и накладно. К тому же время… Есть более простой вариант – взять его с поличным. С теми же наркотиками. Но не все так просто – сами знаете, везде сейчас оборотни в погонах, да и адвокаты могут вой поднять: дескать, наркотики подбросили.

– Все у тебя сложно, Игорь, – в ироничной насмешке скривил губы Севастьян.

– Я всего лишь констатирую факты.

– Да, факты – вещь упрямая… Работай с Макаром, работай. И чем быстрей ты его уработаешь, тем лучше. И за Полиной глаз да глаз. Ты меня понимаешь?

Смирнов кивнул, соглашаясь. Он сделает все как надо. Но будет ли этого достаточно, чтобы справиться с ситуацией?

Совсем недавно он почти уверен был в том, что Полина с легкостью устоит перед Макаром. Но сейчас ему казалось, что его семейное счастье летит под откос.

Возвращения в детство и юность не бывает, может быть лишь ностальгия по давно прошедшим дням, легкий всплеск обид и комплексов, оставшихся в этих не всегда счастливых временах, воспоминания о былых победах. Ну, еще встречи со старыми друзьями, с которыми уже нет ничего общего. И школьная любовь давно уже не греет. Но так Полина думала раньше. Сейчас же она вообще думать не могла. Закрутило ее прошлое, потянуло в пропасть, из которой она с таким трудом выбралась. И с каждым днем все сильней крутится эта воронка, затягивая в бездну. И что само страшное, ей очень хочется снова оказаться в этой бездне, хотя бы на миг-другой. Это как наркотик, знаешь, что нельзя его принимать, но устоять не можешь. Потому что он уже в крови, потому что он зовет, манит. И Макар тоже у нее в крови. Старый он стал, дряхлый, но все равно тянет к нему. Это как проклятие, от которого нет противоядия…

Полина немигающе смотрела в зеркало, как в окно, из которого открывался вид в прошлое. Она видела себя юную, глупую и по-собачьи преданную Макару. Как же здорово было с ним! Какой бурной и какой насыщенной была ее жизнь! Ведь Макар был не просто мужчиной, он – концентрат жгучего тестостерона, сумасшедший пороховой заряд, и только с ним Полина когда-то взрывалась изнутри. С мужем же, увы, она могла только изображать страсть. Поэтому и тоскливо ей с Севастьяном. Детей она любит, мужа тоже. Но все это не то. Видимо, это просто любовь. А чувство к Макару – настоящее безумие. Она сходила с ума по нему раньше, и сейчас рассудок трещит по швам. Одной половиной сознания она понимает, что нет ничего важнее семьи, но дьявольское отродье, засевшее в другом полушарии, тянет за извилины, как за вожжи, требуя гнать коней прямиком в ад…

Жуткое это состояние, когда все рушится, горит синим пламенем и ты не можешь ничего поделать. Но у Полины есть спасение от самой себя. Она не знает, где живет Макар, а сам он к ней больше не подойдет: Севастьян уже отдал на этот счет распоряжение. Муж спасал ее раньше, спасет и сейчас. А со временем Макар погибнет. Может, в тюрьме, а может, на воле. Севастьян понимает, что с ней происходит, и он расправится с Макаром. Потому что он – настоящий мужчина… Да, муж – настоящий мужчина, жесткий, суровый, но справедливый. Мечта любой женщины. Но почему же тогда ей так нужен Макар? Почему так хочется к нему хотя бы на час-другой?

Горничная тихонько поставила перед ней кофе. Чашечка с капучино, блюдечко, а между ними салфетка, на которой было написано два слова и несколько цифр. Алина не успела уйти, Полина остановила ее уже в дверях.

– Что это?

Девушка испуганно вздрогнула, медленно повернулась к ней. Лицо бледное, губы поджаты.

– Они сказали, чтобы я передала это вам, – опустив голову, сказала она.

– Кто «они»?

– Не знаю… Сказали, что ничего страшного.

– Они тебе заплатили? Или угрожали?

– И то и другое, – ответила девушка.

Но Полина ее уже не слушала. Она думала о том, как поскорей попасть в квартиру, адрес которой был указан на салфетке. Нетрудно было догадаться, что за наркотик ее там ждал… Да, именно наркотик. Для нее. Она и вела себя, как наркоманка в период ломки: плевать на все, на всех и на себя тоже.

– Что со мной теперь будет? – спросила горничная.

Полина в ответ лишь махнула рукой. Она не знала, что в ближайшем будущем будет с ней самой; как можно было думать о ком-то другом? И вообще сейчас она могла думать только о Макаре.

Полина запомнила адрес, а салфетку выбросила в унитаз. Время – половина четвертого пополудни, и она запросто может успеть побывать на Херсонской улице до приезда Севастьяна. Но за ней следят, и муж все узнает. Значит, придется остаться с Макаром навсегда.

Полина уже выходила из дома, когда появился Севастьян. Как будто кто-то сообщил ему об опасности.