больше – человек шестьсот—семьсот. Но они никогда не собирали такие большие составы.
Да, футбольные фанаты – далеко не ангелы, и их среда может привлекать немало агрессивных подростков, тем более что большинство фанатов действительно придерживаются националистических и правых взглядов. Но фанатизм или даже хулиганизм – это одно, а преступление на почве расовой ненависти – совсем другое. Даже если кто-то, принадлежащий к «фирме», совершит подобное преступление, он совершит его как конкретный человек, и это не значит, что фанатское движение в целом «заточено» под подобныевещи.
Фанаты vs. политика
Идеология фанатизма максимально проста: ты поддерживаешь свою команду и четко себе представляешь, кто твои враги, а кто друзья. С друзьями ты дружишь, с врагами воюешь – все однозначно, как черное и белое.
По логике, в фанатизме политике места нет. Каждый фанат может иметь свои взгляды и убеждения, но если он приходит на трибуну, поддерживает свою команду, остальное никого не волнует. На деле все обстоит несколько иначе. Еще с середины 1990-х годов некоторые политические партии и движения обратили внимание на фанатов: это было, в отличие от других неформальных молодежных течений, достаточно многочисленное и организованное объединение молодежи.
Фанаты являются силой – организованной, мощной, молодой, и, конечно, к ним есть интерес. И за последние почти десять лет фанаты активно [привлекались политическими партиями]. Первый контакт фанатов с политикой был с ЛДПР. И был он, в общем, через меня. Это был девяносто восьмой год, и не было ни имэйлов, ни мобильных. У всех выходили фанзины, а у «Динамо» были программки к матчу, потому что мы считали, что это более оперативно. И мы там указывали пейджер, который был на тот момент моим. И через него на нас вышли представители аппарата партии, я встретился с ними, поговорил. В их предложении не было ничего зазорного для фанатов, потому что идеология ЛДПР вразрез с фанатской никак не идет. Они пообещали помогать, организовывать выезды. Сказали: дадим лидерам фанатских движений удостоверения помощников депутатов, поможем с печатной продукцией – чтобы на своей базе делать фанзины и все прочее. И не просили взамен людей на мероприятия. Если бы просили, то мы бы под такое не подписались. Тогда же они нам сказали, что, когда будут выборы, оставшись один на один с избирательным бюллетенем в кабинке для голосования, пусть сам фанат для себя решит, за кого ему голосовать.
[ЛДПР] вела работу с избирателями и метко выбрала фанатов в качестве своего электората, потому что Жириновский – такая фигура эпатажная и в фанатизме много эпатажа. В те годы – девяносто девятый, двухтысячный – ЛДПР активно вела работу с фанатами, и на вечеринки фанатов два раза приезжал Жириновский, и это всё подхватили журналисты.
Одной из первых политических акций, в которых приняли участие футбольные фанаты разных команд, был поход на американское посольство в Москве после начала натовских бомбардировок Белграда весной 1999 года.
Это был первый день бомбардировок, НАТО начало бомбить Белград. Тогда практически по звонку (лидерыпозвонили: сербский народ – братский народ, православный, еще и враг у них – Америка, как и у нас тоже) собралось около трехсот человек. И «Спартак», и ЦСКА, и «Динамо» – и таким составом с бутылками, яйцами подошли к посольству и закидали его всем, чем только можно, там драка была с охраной посольства, и после этого уже начались митинги у посольства и продолжались недели три. Молодежные, политические организации пришли. А толчок всему этому дали мы, фанаты. Организованно пришли, выступили – показали свою позицию.
Вот фрагменты из отчета об этой акции, опубликованного в спартаковском фанзине «Ultras News» (№ 8, 2000 год):
FUCK OFF, НАТО!
…«Ю-го-славия! Ю-го-славия!» – пронеслось под стенами посольства. Это 24 марта 1999 года, в день начала бомбардировок НАТО против суверенной Югославии, московские фанаты, забыв о междоусобицах, вновь объединились, чтобы выразить свою гражданскую позицию по этому вопросу.
В десять часов утра около трехсот фанатов «Спартака» и ЦСКА при поддержке московских бритоголовых собрались на ст. м. «Баррикадная» и маршем прошлись от метро к посольству. Поначалу милиция и ОМОН, которых было не очень много, вели себя спокойно, явно не ожидая чего-то экстраординарного. На первых порах все так и было – свою солидарность с сербами русские фаны выражали всеми известными им способами: заряды в поддержку «Югов», метание бутылок по стенам… («кони» в своих лучших традициях не упустили возможность попонтоваться перед мировой общественностью, развернув свое знамя). Но тут менты все-таки вспомнили, что фанаты – это субъекты, к которым нельзя относиться как к нормальным людям (к слову, предыдущей ночью людям разрешалось не только кидаться в посольство разным дерьмом, но и можно было погадить у дверей…). За очередной батл менты вытаскивают из толпы нашего парня и… Не успели они сделать и несколько шагов, как фаны, смяв турникеты, ринулись на ментов. Парень был немедленно отбит, и началось то, чем впоследствии и охарактеризовался минувший сезон. Верно говорят: как начнешь, так и… В общем, НАЧАЛОСЬ!!! Кадры были показаны по всем каналам: вот один из стеклянных предметов, летящих в здание, попал не сказать чтобы не по назначению, скорее по справедливой случайности «серому» прямо в щи; вот коллективный прыжок в скопление врага; вот З-н, с немногими сотоварищами отбивает знамя; вот в который раз вяжут и не могут повязать «апельсина»; а вот (хе-хе) «специальный корреспондент» РИА «Новости», вместо того чтобы участвовать в гражданской акции, жмет кнопки мобайла: «Але, редакция? Беспорядки у посольства США!»
Прессовали менты, прессовали ментов… Как потом сказали в СМИ: было задержано 14 человек, типа все – болельщики «Спартака». Простим журналюгам столь грубые неточности.
Основная часть фанатов была рассеяна ОМОНом («рассеяна» – это громко сказано, просто ОМОН медленно оттеснял фанатов к метро, те по дороге разбредались по переулкам и потом в течение сорока минут оказались на старом месте).
[…]
Важным в этой акции было одно: московская фан-общественность в сложные для страны и братских народов времена умеет сплотиться как никогда, чтобы дать отпор любым врагам России, кем бы они ни были – янки, сионистами, чеченцами или кем-то там еще.
Кроме официальной политики, к фанатам проявляли интерес и неофициальные группировки, имеющие отношение к политике. В 1990-е годы фанатское движение оказалось тесно переплетено с субкультурой скинхедов (об участии фанатов в скинхедских акциях – см. главу «Фанаты vs. обыватель»).
В девяностые годы скинхеды и фанаты – это были две плотно переплетенные субкультуры, даже в одежде различий по сути не было: тяжелые ботинки, короткие стрижки, куртки «бомбер», джинсы, подтяжки иногда. И фанаты разделяли так или иначе скиновскую идеологию. Потому что скины в российском проявлении – это немного не те скины, которые за рубежом. Идеология российского скина другая. Он считает себя патриотом и чистит страну от чего-то неправильного. А сейчас создали, например, ДПНИ (Движение против нелегальной иммиграции. –
Модно тогда было – правое мировоззрение. В конце девяностых каждый считал, что надо кельтский крест нарисовать, атрибутику какую-то с кельтским крестом. Но у нас это было в меньшей степени, в Москве – в большей. Такой закос под скинхедов. А сами скинхеды тоже были – поскольку народу много. Ну, есть и есть. Они не навязывают свое мировоззрение. Когда они приходят на футбол, они болеют за «Зенит».
