ортодоксальность. Остальные качества скорее мешают проведению адекватной политики. Особенно опасен фатализм, который не дает возможность конструировать политику соразмерно ситуации. А такое качество, как приземленность, к политике вообще никакого отношения не имеет.

Достаточно часто Собаку выдает сутулость. Такое впечатление, что на этот знак давит всей своей тяжестью то ли история, то ли мироздание в целом. Особенно парадоксально сочетание сутулости и придавленности Собаки с ее же агрессивным поведением.

Агрессивность Собак особого, специфического рода, так и хочется сказать, врожденного или инстинктивного характера. Собаке трудно удержаться и не продемонстрировать окружающим ее людям свое бесстрашие, свое желание укротить наглецов, поставить на место чужаков, обругать кого-нибудь за медлительность, а кого-то за глупость или благодушие. Причем налетает Собака подчас на совершенно посторонних людей, которые, как говорится, ни сном ни духом. Прямо скажем, Собака не является излишне доброжелательным знаком.

Таким образом, мы постепенно выходим на аналогию с гавкающими псами, которые с одинаковым успехом облаивают слонов, почтальонов и велосипедистов. Многие представители знака, особенно мужчины, угрюмы и совершенно по-собачьи въедливы и агрессивны. Женщины свою зоологическую тождественность прячут более тщательно. Не так сутулы, не так угрюмы, хотя «собачий характер» бывает и у них. Но главное в другом: люди-Собаки, так же как и животные, несут в себе заряд суровой красоты гордого и независимого зверя. Собака не ждет всеобщего обожания, она жаждет активного служения. Преданность — высшая добродетель всякой Собаки.

Продолжая зоологические аналогии, следует помнить о многочисленности собачьих пород, о широчайшем поведенческом разнообразии. Некоторые породы (борзая, дог) — это почти лошадь, другие больше похожи на кошек или крыс. Разнообразие пород столь велико, что классически собачьих пород становится все меньше. Ну и, наконец, если собаки совсем не интересны, то можно провести сравнение с волком, львом или гепардом.

Слава и сила Собаки в ее интеллектуальном первородстве. Там, где Собака, — прорыв в новое пространство. Самый простой пример — это Юрий Гагарин, человек, протоптавший тропинку в пространство, о котором и мечтать-то было страшно.

Несть числа новоявленных государств, в которых первым президентом или премьером была именно Собака. Так, во главе нового и столь долгожданного Государства Израиль встал президент Хаим Вейцман. Управлять этим государством стал премьер-министр Бен-Гурион. Оба — Собаки. Другое интересное государство-новодел, форпост цивилизации на юге Африки — ЮАР (ЮАС). Тут первым был Луис Бота, также Собака. Томаш Масарик. Именно с ним связано основание Чехословакии. Он образовал государство, был первым президентом страны, простоял у власти 17 лет (до 85-летнего возраста). Да и вообще он был личностью незаурядной — социолог, философ. Да что там Чехословакия, такой монстр государственного строительства, как США, реально создан Бенджамином Франклином. Стать первым президентом ему помешал возраст — 83 года. Но вклад великого философа, ученого и экономиста в создание этой совсем новой, но очень могучей страны переоценить трудно.

Что касается России, то тут Собакам никогда не везло. Павел I еле дождался своей власти и почти сразу был убит. Пугачев поднял бунт, был пойман и казнен. Сергей Трубецкой должен был стать диктатором России, но на Сенатскую площадь 14 декабря так и не явился, да и само восстание провалилось. Всему виной имперский ритм, в котором Собака очень сильно уступает Лошади и Тигру.

А вот олимпийское движение возникло на Западе, и отцом его стал Пьер де Кубертен.

Впрочем, ныне под авангардом понимают отнюдь не политическое первопроходство, а, к примеру, так называемую высокую моду. Список весьма внушителен: Джанни Версаче, Пьер Карден, Джорджио Армани, Пако Рабанн, Мэри Квант. Фантастическую мощь этого списка осознать может лишь тот, кто разбирается в высокой моде. А вот носить «собачью» одежду не всегда можно — уж больно авангардна. Музыковед под авангардом понимает прежде всего музыку таких композиторов, как Шенберг, Шнитке… Иногда вспоминают Гершвина или Дебюсси. Что ж, такой подход вполне актуален. В произведениях этих композиторов интеллект явно стоит над эмоциональной сферой.

В литературе отследить понятие авангарда не легко. Легче всего было бы сослаться на поэтов вроде Алексея Крученых, написавшего «дыр бур щил, убещур, скум, р л эз», или Джека Керуака — настоящий авангард. Современный авангард — поэт Геннадий Айги. И все же в литературе правильнее говорить не об авангарде (все же это не подиум), а об обостренном интеллектуализме, невероятной парадоксальности истин, открытых Собакой, об удивительной, невероятной концентрации идей на квадратный сантиметр страницы.

Даже в легких жанрах Собаки успевают задать мозгам нагрузку. Михаил Жванецкий говорит так быстро и так концентрированно, что буквально слышен скрип мозгов слушателей, а смех постоянно не поспевает за парадоксами мэтра. Наиболее виртуозно на телевидении поступил в свое время Александр Невзоров, положивший себе предел в 600 секунд для изложения всех новостей дня и виртуозно влезавший в этот интервал.

Богата интеллектуальными парадоксами живопись Рене Магритта, одного из отцов сюрреализма. Тут же Густав Климт. А вот кто, без сомнения, центральная собачья фигура в изобразительном деле, так это Мауриц Эшер. Его парадоксальные рисунки, оптические превращения, симметрические симфонии и есть истинный портрет Собаки, ее великолепного, ничем не ограниченного интеллекта. Как дополнение Мебиус, придумавший ленту, названную в его честь.

Обладая, бесспорно, самым развитым интеллектом, Собака может добиться успеха в любом деле, требующем не столько художественного чутья, сколько интеллекта. Наиболее перспективны дела Собаки в литературе и кино. В музыке и живописи интеллект менее востребован, хотя легко обнаружить, что и в эти художественно-эмоциональные сферы Собака вносит интеллектуальное напряжение. В политике и военном деле успехи не слишком велики, здесь Собака хоть и не знает провалов, но несколько уступает лидерам.

Людские проблемы Собаки-писатели пытаются решить с помощью интеллекта. Жан Батист Мольер и Вольтер, Роберт Стивенсон и Лопе де Вега, Уильям О. Генри и Курт Воннегут, Михаил Лермонтов и Александр Грибоедов, Николай Карамзин и Михаил Салтыков-Щедрин, Гилберт Честертон и Эрих Мария Ремарк, Александр Дюма-отец и Виктор Гюго, Тарас Шевченко и Николай Бердяев, Николай Гумилев и Владислав Ходасевич, Морис Метерлинк и Федерико Гарсиа Лорка, Александр Твардовский и Леонид Филатов, Вильгельм Гауф и Карло Коллоди. Без страха ошибиться, произведения этих писателей можно назвать золотым интеллектуальным фондом человечества.

Не менее напряженно работает интеллект режиссеров театра и кино. Начиная с Бертольта Брехта и Всеволода Мейерхольда, Огюста Люмьера и Сергея Эйзенштейна и продолжая такими мастерами, как Отар Иосилиани и Пьер Паоло Пазолини, Акиро Куросава и Райнер Вернер Фасбиндер, Юрий Мамин и Владимир Бортко, Сидни Поллак и Оливер Стоун, Илья Авербах и Кира Муратова, Клод Зиди и Дэвид Линч, Михаил Козаков и Франческо Рози.

Величайшими мыслителями считаются Конфуций, Давид Гильберт и Готфрид Лейбниц.