и, как самого себя, убеждаю тебя в этом из любви, без задней мысли.
Итак, держись своей добродетели и не завидуй никому из царских временщиков. Также просим тебя, не переставай поминать и нас, грешных, и покровительствовать, насколько возможно, братии аввы Ипатия. Приветствуй своих близких, через тебя оказавших мне благодеяние.
Трудно теперь передать в ваши места письмо от меня, смиренного, но любовь по Богу к тебе, госпожа, убедила нас написать тебе. Ибо мы не можем забыть о твоем богочестии и твердой уверенности в нас, недостойных, совершенно неспособных привлечь кого–либо к вере. Впрочем, несмотря на нашу неспособность, ты не утратила своей награды, так как Бог ценит и принимает дело твоего убеждения. Поэтому мы молимся о том, чтобы ты была здорова и наслаждалась в душе невозмутимым миром Господним.
Но, с другой стороны, человеку невозможно прожить без скорбей, которые попускаются Богом для нашего воспитания, чтобы через них обнаружилась твердость нашей любви и веры в Него. Поэтому в терпении переноси все происходящее и радуйся, так как это дает тебе надежду на спасение. Ведь я знаю твою прямоту во всех делах.
Умоляю тебя, сохраняй свое православие в неприкосновенности от противящихся истине оскорбителей святой иконы Христа, Богородицы и всех святых. Бог да соблюдает тебя всегда, госпожа моя, как свое святое сокровище.
Думаю, что вам известно то, что я не забываю о вашей ко мне любви по Богу. Ведь не может быть, чтобы мое имя не упоминалось в ваших молитвах, не потому, чтобы во мне, грешном, было что–либо хорошее, а ради любви о Господе, нашего знакомства, а также и общего монашеского состояния.
У меня же есть много оснований поминать вас, так как вы и благочестивы, и благоговейны и, кроме того, сострадаете нам, смиренным. Ведь я не могу забыть о ваших благодеяниях и милостях, о вашей печали и слезах по поводу нашего расставания во время изгнания и вследствие изгнания. Поэтому мы и поминаем, и почитаем, и относимся к тебе, как к духовной матери; и не только к тебе, но и к стоящей при тебе на втором месте. Желаем вам здоровья, благословения от Бога и совершения добрых дел в вашем подвижничестве.
Мы знаем, что вы боитесь Бога и любите возлюбленного и возлюбившего вас Христа. Поэтому, в виду наступивших стеснений от христоборной ереси, мы и беспокоимся о вас. Этой ереси следует избегать всяческим образом, так как общение с ней разлучает нас со Христом. В вас я уверен и радуюсь, что вы — Христовы служительницы и рабы. Прошу вас, еще сильнее молитесь за меня, смиренного, ко Господу, чтобы мне совершенно спастись от сетей вражиих.
Мы непосредственно не знакомы с тобою, почтенная мать, а знаем о тебе из рассказов нашего духовного сына Ипатия. Теперь же твое благочестие стало еще более известно нам своей верностью Богу, ибо ты согласилась скорее лишиться монастыря, оставить покровительство сестер и даже подвергнуться заключению, к которому ты присуждена, чем отпасть от веры во Христа. Ведь отречение от Его святой иконы является поистине отпадением от Христа, а именно этого требуют новые иудеи, заключая непокорных в темницы, бичуя, удушая, угнетая, искушая, ссылая, заковывая, измышляя все для их злострадания.
Поэтому, благая мать, услышав о столь добром твоем исповедании, мы сочли справедливым посетить тебя своим письмом, возвещая тебе мир. С тобою Христос, Которого ты возлюбила и ради Которого страдаешь. Благодушествуй, мужайся, черпай силу в укрепляющем тебя Христе, и не только в настоящем, переживаемом тобою случае, но и во всех будущих, каким Он попустит произойти, для испытания нелицемерной твоей веры.
Не говори: «Сбились с пути иерархи, священники, игумены; что же могу сделать я, женщина, к тому же болезненная от природы? Как я вынесу это?» Ни в коем случае не говори этого, мать! Каждый из нас, будь то мужчина или женщина, юноша или старец, — получил от Бога силу ценою жизни защищать Божий закон и нашу православную веру, и падение ближнего не может нам служить оправданием. Сколько мужчин и женщин еще раньше было привлечено свидетельствовать за Христа? И только очень немногие из них, если не называть их поименно, получили победный венец. И ты, подобно им, стой мужественно, прошу тебя;
Вместо письма, ответь нам, своими святыми молитвами, чтобы и мы, смиренные, наконец, удостоились подвизаться вслед за нашими святыми отцами.
Я отправил это свое письмо, чтобы исполнить свой долг перед тобою, госпожа моя. Ибо получив от твоего благочестия дары, я считаю себя должником твоей по Богу честности. Какие же это дары? Это, во– первых, широкое гостеприимство, которое твоя добрая душа подвиглась оказать брату Протерию, открыв двери своего богохранимого дома, притом в такое время, когда нередко друзья и даже родные из человеческого страха затворяют свои двери перед гонимыми за Христа. Кроме того, ты посылаешь и нам, смиренным, необходимое для успокоения и утешения. Эта помощь неизвестному человеку, к тому же грешному, — дело твоего великого умиления и доброты, признак великого благочестия и любви к заповедям. И это совершается не в сиротских размерах и, как нам сообщает письмоносец, проистекает из благого сокровища многих других твоих благодеяний и православной веры.
Итак, мы славим Бога за тебя, ибо твоя добродетельная вдовья жизнь направлена к славе Божией. Вместе с тем мы молимся, чтобы твои блага сохранились неотъемлемыми и чтобы ты, проводя всю жизнь еще более славно, достигла степени совершенства и удостоилась царства небесного, дела которого да удастся тебе совершить.
Родной мой и желанный, я прочел твое письмо и одобрил твое доброе настроение, так как ты по причине сильного соболезнования и милости к нам, смиренным, осмеливаешься в эти дни писать нам и утешать словами. Оставив в стороне свои собственные дела, — так как они по милости Христа и вследствие внушаемой ими надежды не печальны, хотя и кажутся такими, — я, грешный, обращаюсь к твоим делам.
Как это с тобою непрерывно происходят несчастья и дома, и за пределами его, и даже от твоих же собственных детей, от которых, наоборот, следовало бы ожидать и обогащения дома, и руководства, и поддержки, и всего, что приятно отцам? Горе мне, несчастному: в какой обстановке проходит твоя жизнь! Верь мне, добрый брат, что моя душа так же скорбит за тебя, как скорбел бы наш покойный отец: он более чем кто–либо другой сожалел о твоих неудачах.
Не падай духом; наоборот, с благодарностью и готовностью переноси все это, ибо благий Бог неудачи и печали обыкновенно приводит к нашей пользе. Кроме того, тебе следует избегать общения с христоборной ересью, участие в которой очерняет и губит душу. Итак, по мере сил блюди себя; если же ты сохранишь чистоту веры, а лишишься всего иного, то это не существенно: ведь все мы и против своей воли покинем все и нагими, как и родились, предстанем перед Судией. Ущерб в вере — это единственная и величайшая опасность, так как с верой мы выйдем в вечный путь, и лишь она будет при нас с делами нашими в день окончательного Суда.
Блаженна игуменья, если совершит свой путь до конца. Еще раз приветствуй наших, которым я, хотя и грешный, всегда желаю спасения.
Ты, чадо, не перестаешь являть свою ревность в любви к Богу и в ухаживании за мною, смиренным; так и в этот раз ты послал брата Каллиста в город, чтобы снабдить нас необходимым и нужным. Приняв его и прочитав принесенные им письма от тебя и других братьев, мы получили и печальные, и радостные вести. Печально, что несчастный Орест отпал от нас и, не понеся даже мимолетной скорби за имя Божие, перебежал к противникам, став предметом злорадства и для демонов, и для нечестивцев. Радостно, что братья наши спасаются и выносят злострадания за Бога; радостны также известия и о наших общих отцах.
Если поскользнулся тот или другой брат, не удивляйся этому, если же кто спасется вполне, о том воздай славу Богу. Ибо нужно долго трудиться для того, чтобы приобрести бессмертие. Поэтому дерзай сам и
