Марта Кетро
Как правильно ошибаться. Большая книга мануалов
Предисловие
Почему эту книгу нужно купить и почему её нельзя покупать ни в коем случае
Книга предназначена для людей с извращённым чувством юмора и альтернативной моралью
Никогда, ни в больничном бреду, ни пьяном угаре, ни в припадке яростного самолюбования автор этой книги не называл себя психологом. И, надеюсь, не назовёт. Потому что я гораздо лучше, чем какой-нибудь психолог, – я женщина, которая много ошибалась.
Анна Паулсен, которая действительно психотерапевт, однажды сказала: «Эксперт – это человек, совершивший наибольшее количество ошибок». Исходя из её определения, я подлинный эксперт в любовных делах, а кроме того, достаточно наблюдательна, чтобы присваивать опыт, порождённый чужими неудачами, и потому просто обязана была написать мануалы (они же «руководство») об искусстве ошибаться.
Помимо этого, в мою пользу говорит отсутствие необходимости соблюдать профессиональную этику, и я с чистой совестью могу давать вредные, манипулятивные и аморальные советы, рассказывая не только, как правильно, красиво и с минимальным риском делать глупости, но и о том, как получать от удовольствие от процесса. Вы в любом случае наступите на все грабли, расставленные на вашем пути, так уж будьте при этом счастливы или хотя бы веселы. К тому же я всегда предупреждаю о побочных эффектах. И вы имеете полное право меня не слушать – вы же не платили сто долларов за сеанс душеспасения, так что ничего не потеряете, если отмахнётесь от
После всего сказанного у доверчивого читателя может сложиться мнение, что данное произведение – практически библия, необходимая в каждом доме. Но остатки честности вынуждают меня предупредить: есть группа лиц, которым эта книга противопоказана. И тут требуется небольшое пояснение.
Однажды мне подарили подставку для ноутбука, упакованную в большущий полиэтиленовый пакет со смешной пиктограммой. Такой:
Я выложила картинку в своём блоге, сопроводив подписью, что расшифровываю знак как «Запрещаются дети с квадратной головой». Это была шутка в свойственной мне незатейливой манере.
И знаете, как отреагировали мои читатели? Большинство посмеялись, но нашлись с десяток добрых душ, которые сочли необходимым разъяснить, что на самом деле означает картинка. «Беречь от детей» она означает, а то могут надеть пакет на голову и задохнуться.
В Интернете людей, любящих давать подобные справки, называют Капитанами Очевидность, но отныне и навеки они для меня – Дети с квадратной головой. И мне бы хотелось снабдить свою книжку таким значком с подписью: дорогие Дети с квадратной головой, уважаемые зануды, почтенные серьёзники, я, конечно, не запрещаю, но ужасно не советую покупать эту книгу, она может нанести вам моральный ущерб, а иски оплачивать я не стану – потому что предупредила заранее.
Всем остальным я рада и надеюсь, что вам будет так же интересно читать мои мануалы, как мне – писать их.
Как быть молоденькой
Как слишком много клубники
Мне было шестнадцать, и я влюбилась, как… нет, не как кошка, как кошка – это сейчас случается, а тогда я влюбилась, как цветок – круглощёкий пион, поворачивающийся за солнцем, который не умеет ничего, только слегка розоветь, пахнуть и раскрываться, раскрываться, раскрываться – так, что начинают опадать лепестки.
Солнце моё было старше, а значит, заведомо умней и опытней. Это, знаете ли, отдельная комиссия – быть умней и опытней шестнадцатилетнего цветка. Недавно был ты просто парень, имел право на дурость и выходки, а тут вдруг у тебя на руках оказывается восторженное дитя, и надо соответствовать. Он и соответствовал, как мог, а я ловила каждое слово и отчаянно верила. Скажет он «мне плохо» – и мне черно, скажет «я счастлив» – и я расцветала. Ещё больше, да, до потери лепестков. И старалась всегда делать так, чтобы ему было хорошо, хорошо, хорошо.
Особо подчеркну, что девственность моя оставалась при мне, физическая неискушенность не поддавалась описанию, и всё это «хорошо» помещалось в пределах эмоционального комфорта. Быть милой. Быть сладкой. Быть душистой. И честное слово, это не стоило мне ни малейшего насилия над собой, я и вправду была мила, сладка и душиста – по природе своей.
И сидели мы как-то, обнимались, ничто не предвещало, но я на всякий случай с тревогой сверила часы:
– Тебе хорошо?
И он ответил:
– Да. Хорошо… как слишком много клубники…
Я, понятно, затаила дыхание, и он пояснил:
– Очень люблю клубнику. До безумия. Ел бы и ел, килограммами. Но вот приносят с рынка ведро. И она такая лежит, пахнет, ты её ешь, ешь… А потом больше не надо.
– Больше не можешь?
– Нет, почему же, могу. Просто дальше будет не так вкусно. И живот потом заболит. Надо передохнуть.
Я была умненькая и всё поняла. И тем горше стало, потому что клубника не может перестать быть клубникой. Точнее, может, но тогда уж насовсем А вот так, чтобы временно перестать быть сладкой и душистой, дать горечи, а потом снова, – нет.
И я не перестала, и случилось у нас всякое, ещё много такого, о чём я рассказать не могу, потому что это история не только моя, но и того человека, которому я до сих пор благодарна за многое и за науку тоже.
До сих пор думаю, какой тут может быть выход. Наверное, не следует становиться очень подвижной клубникой, бегать за жертвой и закармливать её собой: попробуй меня! ещё! ещё! я же вкусная! будет хорошо! и ещё лучше! Этого не надо.
Нужно помалкивать, дозировать, быть аккуратной, даже если внутри причитает вечная девичья заплачка: «А почему-у-у? Почему нельзя
Но любовь – занятие для пары; если представить, что у вас не обед из шести блюд, и не игра, и не война, а, например, танго, станет проще. Нельзя же на нём, на мужчине, виснуть, – чтобы получился танец, придётся дать ему хоть немножечко свободы.
Ах, как говорил мне другой: «Она в постели обнимала меня слишком крепко и слишком прижималась –
