найдут дорогу к дяде Ричарду?
Она покачала головой:
— Нет. Бад будет прикрывать нас, пока мы съездим на ранчо и сложим наши вещи. Папа знает кружную дорогу к шоссе, так что надеюсь, что примерно через час мы будем в пути.
В результате через четыре часа они ехали одни по шоссе, спускаясь с гор в направлении убежища в Вайоминге, любезно предоставленного им родственниками Джилл.
Джилл сидела рядом с Джейком, глядя на него и испытывая все возрастающую любовь к нему. Месяц. Целых тридцать дней с ним. Одни. На мгновение она окунулась в прошлое, вспомнив, как они на корабле «Венера» оторвались от Земли. Теперь они снова вместе, одни.
— Знаешь что? — Он глянул на нее.
— Нет, не знаю. А что? — пробормотала она.
Он глубоко вздохнул.
— Я думаю, может, мне отпустить бороду? Тридцать дней не бриться. Что ты об этом думаешь?
— Я думаю об этом примерно так же, как о наших внуках. Но если ты хочешь, попробуй.
— Ты не любишь бороду?
— Не знаю. Я никогда не испытывала страсти к гризли, так что не могу сказать.
— А целовать меня ты не захочешь?
— Дорогой, я буду хотеть целовать тебя, даже если у тебя вырастут перья на лице. Да, я захочу целовать тебя.
— А как насчет того, чтобы поцеловать меня сейчас?
— Ты за рулем. Я хочу доехать до Вайоминга в целости.
— Я могу остановиться у обочины.
— Нет, ты не можешь. Здесь негде остановиться.
Он дотронулся пальцем до своей правой щеки.
— Ладно, поцелуй меня сюда. Здесь безопасная зона.
Она медленно придвинулась поближе к нему и нежно поцеловала его щеку точно в том месте, которое он указал.
Он хохотнул и тихо произнес:
— Я солгал. Это отнюдь не безопасная зона. Сделай что-нибудь быстренько, пока я не свалил машину с этой горы.
Она отодвинулась от него:
— Я собираюсь говорить о погоде, Джейк.
— Прекрасно. — Он глубоко вздохнул. — Вот о погоде мы никогда не говорили, во всяком случае наедине. Валяй, я слушаю.
Глядя в окно, она засмеялась:
— В этой машине господствует жара, но впереди, милях в двухстах отсюда, наступит облегчение. Так что ближайшая перспектива — ехать дальше.
Он подмигнул ей:
— Давай поговорим о чем-нибудь другом. О погоде — это слишком удручающе.
Ее лицо смеялось. Она чувствовала себя такой свободной, такой раскованной. Она посмотрела на обручальное кольцо у себя на пальце и повернула его так, чтобы сверкнули бриллианты, окружающие сапфир.
— Мне нравится это кольцо, — прошептала она. — Оно великолепно.
— А мне нравится палец, на который оно надето, и рука, которой принадлежит этот палец, и тело, которому принадлежит эта рука. Короче говоря, я люблю женщину, которая носит это кольцо.
Воцарилось молчание — это был момент, когда казалось, что машина не движется, что мир застыл. Глядя на темный красивый профиль Джейка, Джилл знала, что он — единственный мужчина, которого она любит, и почти наверняка единственный, кого она когда-либо любила. Она чувствовала себя частью его, и чувство это было таким сильным, что она ощутила внутреннюю дрожь.
Он скосил на нее глаза и произнес мягко, но серьезно:
— Ты знаешь, мне становится страшно, когда я думаю, как близки мы были к тому, чтобы потерять друг друга.
— Знаю, — согласилась она. — Но мы не потеряли друг друга, Джейк. И это самое главное.
— Однако я уверен, что мы были близки к этому. Просто уверен.
— Я тоже. Если говорить правду, то я ехала домой, чтобы попробовать забыть тебя. Это была моя главная задача — забыть тебя, если я смогу.
— Я рад, что твои родители пригласили меня. Они очень чуткие люди. Хотя они разговаривали с тобой каждый вечер, они чувствовали, что что-то не так, что ты не так счастлива, как должна быть. А когда они пару раз поговорили со мной, я думаю, что они поняли, перед какими проблемами мы стоим. И твой брат замечательный парень. Он первый все вычислил. Он, конечно, любит посплетничать, но все понимает.
Джилл улыбнулась:
— Я рада, что мы тебе понравились настолько, что ты решил стать членом нашей семьи.
Он кивнул:
— В ближайшие месяцы нам надо будет поехать в Калифорнию, чтобы ты познакомилась с моими братом и сестрой.
— Я буду очень рада.
— Ты знаешь, похоже, я всю жизнь стремился ввысь в поисках счастья, за пределы земной атмосферы, и где же я обрел счастье? Вот здесь. На Земле.
Было уже совсем темно, когда они доехали до места назначения. Джейк остановил машину перед одинокой хижиной в густом лесу и включил фары. Хижина, сложенная из камней и бревен, казалось, уходила в глубину леса.
— Мне здесь нравится, — заявил Джейк, не выходя из машины. — Определенно нравится. Я начинаю чувствовать, что мы здесь будем как Адам и Ева.
— Здесь действительно глушь, — согласилась Джилл. — Но я тебя об этом предупреждала.
— Здесь просто рай! Ты только посмотри на цветы. О Боже, здесь миллион цветов! Все наше время уйдет на то, чтобы подмести здесь дорожки и выполоть сорняки. — Он опустил стекло и вдохнул полной грудью. — Ты когда-нибудь вдыхала такой воздух? Он наполнен ароматами. Джилл, все замечательно!
— Я счастлива, потому что счастлив ты, — засмеялась она. — Но скажи мне, мы что, так и останемся в машине?
— Мы совершенно определенно собираемся вылезти из машины, и не только это. Еще мы собираемся разгрузить багажник, вытащить продукты и приготовить обед. У нас впереди столько дней. Это замечательно! — Он выпрыгнул из машины. — Ключи у тебя?
— Вот они! — Она сунула руку в сумочку, достала оттуда ключи и протянула ему.
— Я сейчас вернусь.
Она с улыбкой смотрела на него, а он побежал к двери, отпер ее, потом вернулся к машине и открыл дверцу с ее стороны.
Джилл вылезла, одернула юбку и пошла рука об руку с ним к двери. Он поднял ее на руки и внес в дверь. Внутри он продолжал держать ее на руках, а она подняла лицо.
Его губы коснулись ее губ.
— Я люблю вас, миссис доктор Данбери Уитни. Я люблю вас и этот рай, в который вы меня привезли. — Он улыбнулся и стал горячо целовать ее.
Она поймала себя на том, что возвращает ему его поцелуи с такой же страстью.
Джейк на мгновение отпустил Джилл и посмотрел ей в лицо.
— Ты прекрасна.
Ее губы раскрылись в улыбке.
— Я полагала, — она облизнула губы, — что сначала мы разгрузим машину, занесем в дом продукты и приготовим обед. Я думала, что у нас впереди дни, дни и дни.
— Я этого не говорил.
