Верность братству джиннов была налицо.

– Отлично. Только я и Рэйчел. – Я ткнула пальцем в Лэзло, беседующего с двумя из Маат.

– Эй, Лэз! – Он откликнулся не сразу, но когда повернулся, его лицо было слегка хмурым, словно я издала не совсем пристойный звук. – Я иду за Куином. Ты можешь дать кого-нибудь из своих людей?

– Я пойду, – незамедлительно откликнулась Мэрион. – Я тебе понадоблюсь.

– Хорошо, ты с нами. – Я ожидала, пока Лэзло предложит свою кандидатуру. – Ну же, мужчина. Куин же твой верный пес. Ты не думаешь о том, чтобы пойти с нами? Может, хотя бы отвлечешь его внимание, пока я не пришибу этого подонка.

Несмотря на все мои слова, он не утратил чувства достоинства. Я посчитала это плохим знаком.

– Детектив Куин иногда помогал Маат, но только как временный союзник, – ответил он. – Мы столкнулись с ним несколько лет назад, когда он помог спасти одного из членов нашей организации. С тех пор он был нам полезен, сообщая о планах Хранителей на его территории. Также он содействовал нам в поиске и освобождении джиннов. Но в связи с тем, что он не является носителем хоть какой-то значимой силы, мы не рассматривали его как часть нашей команды.

– Что ты говоришь! – Мой голос звонко прозвучал в тишине зала. – Будь осторожнее, прикрывая свою задницу. Маат по уши увяз в дерьме, которым занимался Куин. Конечно, сначала он и Чез развлекались тем, что приторговывали наркотиками, но потом Орри открыл кое-что поинтереснее. Сколько может стоить джинн с бутылкой на черном рынке, ответь мне, Лэз? Миллионы, если найти нужного богатого ублюдка. Даже обычный смертный может использовать джинна в своих целях. Не так эффективно, как Хранитель, но все же. Они являются чертовски классными игрушками. – Я оглянулась на Кевина, вспомнив его распутную приемную матушку. – Вы, ребята, сделали его своим специалистом по грязным делишкам, так? Когда до вас доходит информация о джинне, которого можно освободить, вы посылаете Куина на эту благую миссию. Сколько раз он возвращался ни с чем, скажите-ка мне?

Лэзло беспокойно заерзал на месте.

– Мы ожидали, что провалы могут иметь место. Никто не сможет восстановить каждого…

– Сколько раз он возвращался с пустыми руками? Молчание. Вмешался Эшворт:

– Не меньше двадцати раз за последние несколько лет.

Мэрион глянула на Льюиса.

– Как насчет тех джиннов, которых Льюис прихватил с собой, покинув Хранителей? Куда они исчезли?

«Покинул» было слишком громко сказано. «Унес от них ноги», было бы более точным выражением, но я вовремя прикусила язык. Разве Мэрион виновата в том, что ее работа – избавлять Хранителей от неугодных.

На самом деле мне нравилось, что этим занималась она, а не кто-то другой. Она была честной, доброй и в то же время сильной духом. Никому не нужен некомпетентный исполнитель.

– Он их освободил, – ответила я за него. – Даровал им свободу, поскольку он не верит в джиннов- рабов.

Внезапно я осознала, что именно сорвалось с моего языка. То, чему она только что стала свидетелем в этом зале.

Она знала, что джинны могут существовать и вне бутылки, теперь же… она знает, что они могут жить своей собственной жизнью, со своими правилами и принципами. А также свободно могут взаимодействовать с людьми.

Этого как раз и не надо было знать Хранителям. Правда, Мэрион не выглядела шокированной этой новостью.

– Ты знаешь о свободных джиннах? – Она наклонила голову. – Как же так?

– Я была бы полной дурой, если бы не знала об этом.

– Кто-нибудь еще…

Она тепло улыбнулась мне.

– Вокруг столько идиотов, носящих отличительный знак Хранителя. Тебе следовало это знать, Джоанн. Правда, они так озабочены своими личными проблемами. Сомневаюсь, что они замечают что-то еще вокруг. В любом случае мир полон тайн. Большинство видит то, что они хотят увидеть, и ничего более. Иногда я задумываюсь, а может быть, это есть отличительный признак здравого рассудка?

Члены Маат гудели вокруг меня, дискутируя. Лэзло что-то громко говорил о том, что они не солдаты. Это отчасти являлось правдой; в этом я не могла их упрекнуть. Но, кроме того, я не была уверена, что могу доверять им, не говоря уже о Куине. Он был частью их организации слишком долгое время, чтобы снимать его со счетов.

На меня, скрестив руки, смотрела Рэйчел, на лице ее играла улыбочка.

– Ну что? – спросила я. – Нас только трое?

– Четверо, – услышала я еще один голос. Льюис приподнялся в кресле, принял устойчивое положение и заковылял к нам. Яростная дискуссия внезапно стихла.

– Я тоже иду.

– Ты не можешь… – начал было спорить Эшворт, но Льюис стрельнул в его сторону острым взглядом, и тот заткнулся. – Прекрасно. Самоубийца. Что до меня, то я умываю руки.

Он повернулся и пошел ко входу, расталкивая всех вокруг своей чертовой тростью. Судя по ухмылке, играющей на лице Рэйчел, для нее это было лучшее развлечение за последнее время. Она резко сорвалась и блокировала входную дверь. Некоторое время они играли в молчанку, потом Эшворт благоразумно решил, что его достоинство дороже позорного бегства. Он сделал вид, что это была его идея остаться в зале.